В общем, я очень люблю Оптину пустынь. Мое знакомство с ней было «банальным» для современного православного человека. В метро на каком-то «развале» я купила книгу «Пасха красная» – об убийстве трех оптинских монахов в 1993 году. «Загорелась» и вскоре уже была там. И сразу же влюбилась в это место. Сейчас мы с семьей стараемся туда ездить хотя бы раз в год. Снимаем «сарайчик» в соседней деревне и живем неделю-две.
В моей жизни бывали случаи, когда я получала явную, видимую помощь оптинских старцев. Например, история с картошкой.
Лет семь назад мы с мужем оставили нашу единственную тогда двухлетнюю Варвару бабушке и отправились в паломничество.
Мы ходили на долгие монастырские службы, исповедовались и причащались. Помню, я очень боялась пойти на исповедь к монаху, потому что мне тогда казалось, что в монастыре давно все святые и будут в шоке от моих признаний… Окунались в источник, плавали в Жиздре, собирали землянику, каждый вечер ходили крестным ходом и были несказанно счастливы.
Но была у нас одна проблема. Тогда в Оптиной либо не было трапезной, либо мы о ней не знали. В пределах досягаемости – один лишь крохотный магазинчик с сосисками, пирожками (которыми я, честно говоря, уже давилась), и чем-то молочным. А шел Петров пост.
Машины у нас тогда не было, и доехать куда-либо было проблематично. Благо, мы набрали с собой из Москвы всяких достижений науки, типа «ролтонов» и бульонных кубиков. Но где-то дней через пять лично мой желудок начал так сильно болеть, что я уже подумывала о возвращении в Москву.
И вот, идем мы с мужем как-то со службы. Он весь такой благостный, а я постная, унылая и ругаюсь про себя: «Господи, что же это такое. Сейчас придем и опять эту гадость в себя запихивать. Живот уже заранее болит. Хоть бы картошечки вареной что-ли…Нет, завтра точно домой».
Чуть не плачу от жалости к себе и вдруг вижу – перед нами на тропинке лежит порванный мешок с картошкой. Килограмма три. И тишина…
Помню я даже побоялась предположить, что это Господь услышал мой жалобный стон. В моем представлении тогда, подумать так было бы кощунством – где Бог и где картошка?!
Мы подождали минут 15, подумали. В итоге, взяли драгоценную находку и, прижав к груди, засеменили в свой сарай. И хозяйка нам ее сварила – с укропом, чесноком и ароматнейшим подсолнечным маслом. И все удивлялась, что мы до сих пор ее не попросили – у них и картошка есть, и овощи разные. Сколько хочешь… А мне до сих пор кажется, что ничего вкуснее той картошки я никогда не ела.
… А прошедшим летом мы познакомились в Оптиной пустыни с прекрасной семьей: папа, мама и годовалые с небольшим мальчики-тройняшки. Первыми «законтачили» папы. Посмотрели друг на друга, поулыбались и стали обсуждать, что круче – быть отцом трех сыночков или трех лапочек-дочек (своей четвертой дочерью я тогда была еще беременна). А пока они это выясняли, мама тройняшек рассказала о своем оптинском чуде.
У них с мужем долго не было детей. И не помню уже, то ли кто-то посоветовал, то ли они сами решили, но стали они читать акафист Амвросию Оптинскому. И через какое-то время женщина забеременела тройней, а потом благополучно родила. И вот теперь они приехали сюда благодарить. «Так что захотите тройню – рекомендую!» – смеясь сказала она. «Да нет, спасибо!» – невольно вырвалось у меня. И тут же спохватилась, засмущалась, но, к счастью, «мамочка» попалась с чувством юмора. И расхохоталась еще веселее.
… А теперь об озарении. Начало этой истории я уже описывала в одной из своих статей. Но тогда мне казалось, что это все. А оказалось, нет.
Именно в Оптиной пустыни со мной случилось мое первое чудо. Было это еще до замужества и до картошки.
После упомянутой «Пасхи красной», я отправилась туда на автобусе с паломнической поездкой. Зашла в Введенский храм, купила свечи и поставила одну у иконы Целителя Пантелеимона. У меня тогда болел раком отец.
Неожиданно ко мне подошел какой-то странный мужчина – бородатый, в телогрейке и высоких сапогах. Поговорил немного «о духовном», сказал, что живу я, видимо, неважно, потому что свечечка моя наклонилась и коптит, а потом он заявил, что мне необходимо взять с собой в Москву маслица из пантелеимоновой лампадки. «Пригодится, вот увидишь. Мало того, что от целителя, так еще и Оптинское!!!».
Я пыталась возразить: «Как-то неудобно»… Да и дядька какой-то «стремный» попался. Но незнакомец уже тянул меня к монаху за благословением на изъятие масла, а потом к свечному ящику – за пузырьком. Чудак чудаком… Но…
Не буду долго тянуть… Через какое-то время мой отец был уже при смерти. Врачи сказали, что «анализы его несовместимы с жизнью». Он буквально разлагался изнутри, но в больницу ложиться не хотел. К нам домой приходила медсестра делать уколы, а в квартире стоял страшный, непередаваемый запах.
Я рассказала моей маме о странном мужике и пузырьке с оптинским маслом. Она начала капать его отцу в рот.
«Скажите, а где запах?» – удивленно спросила медсестра, навестившая нас на следующее утро (или через день). А еще через какое-то время отец повторно сдал анализы – они были хорошими. Он прожил еще несколько лет.
Тогда я думала, что это, собственно, и есть конец истории. Но оказалось, что нет…
Несмотря на то, что я и Оптину очень люблю, и почитаю старцев, и со мной там случались такие вот удивительные вещи, я никогда не удосуживалась запомнить, когда же дни их памяти. Вот такая я «благоговейная». А в этом году я наконец-то поняла, что Собор преподобных старцев оптинских – 24 октября.
Двадцать четвертого октября!!! Это день рождения моего отца. Понимаете!?! Который, благодаря «оптинскому маслицу», которое меня буквально заставил взять чудоковатый мужик, на время вылечился от рака. Пусть не навсегда, но все же. А потом исповедовался и причастился. Впервые в жизни. Благодаря милости Божией и помощи моих любимых оптинских святых.
И, знаете, теперь я думаю, говорят же, что у Бога случайностей не бывает. А их, и правда, не бывает.