Конец идиллии
Общественное мнение чем-то похоже на героя легкомысленного сериала. Этот герой легко увлекается, быстро влюбляется, но после непродолжительного бурного романа разочаровывается, находит новый предмет обожания, а к прежнему увлечению начинает относиться с негодованием и презрением. На наших глазах общественное мнение неоднократно менялось на 180 градусов. Постоянной оставалась лишь идея, что изменения общества начинаются с малых дел и с низовых человеческих объединений.
Мем «хочешь в Европу – кидай мусор в урну» объединял непримиримых противников. И когда – сначала для благоустройства домов, а затем для защиты микрорайонов от разрушения – появились сплоченные сообщества соседей, стало казаться, что общество постепенно самоорганизуется и горожане превращаются в граждан (да-да, я знаю, что исторически это одно и то же слово, но воздержаться от каламбура как-то не получается).
Идиллическая картинка «светлого будущего» потеряла свою идилличность после того, как петербургский фонд «Ночлежка» и московский фонд «Второе дыхание» объявили о том, что в Москве будет открыта благотворительная прачечная для бездомных. Неожиданно для всех этот проект встретил мощное и хорошо организованное сопротивление со стороны жителей района, где собирались открыть эту прачечную. Сейчас очевидно, что авторы этого проекта допустили массу ошибок, результатом которых стала конфронтация с местными жителями. Но мне хотелось бы поговорить не о перипетиях войны жителей с благотворителями, а о тех последствиях, которые эта борьба будет иметь.
Уязвимая профессия
Благотворительные организации имеют очень небольшой запас прочности. В благополучной ситуации ресурсов с трудом хватает на то, чтобы выполнять свои прямые функции и платить зарплату сотрудникам. Но когда против благотворительной структуры начинает воевать сообщество, появившееся именно для борьбы и самозащиты, результат предрешен. Сотрудников, готовых в течение долгого времени отвечать на жалобы и вести полемику в социальных сетях, у таких организаций нет, и взяться им неоткуда. Да, вокруг гуманитарных проектов группируются волонтеры, готовые помогать. Но волонтеры предпочитают заниматься практическими делами благотворительности, а не пиаром или разбором кляуз. Поэтому сплоченные жители могут быть спокойны – победа будет за ними.
А бороться жители будут. Мы все прекрасно знаем, какой жесткий общественный протест встречает появление около жилых домов бездомных или инвалидов. Причины этого понятны. Потратив существенную часть жизни на создание благополучного мира в пределах семьи-квартиры-двора, люди начинают ревностно следить за тем, чтобы в их комфортный мир не попадало ничего такого, что может внести дисгармонию. Социальным маргиналам и людям с ментальными расстройствами в этом пространстве нет места.
Когда мы покупали квартиру, в которой сейчас живем, то риелтор нас энергично отговаривал. Он считал полным безумием приобретение квартиры, окна которой выходят на хоспис. Нас это не смущало. Более того, вид на хоспис заметно снижал цену на квартиру, и если бы окна смотрели в другую сторону, у нас просто не хватило бы денег.
Соседство обязывало, и в течение какого-то времени я ходил в хоспис помогать. Правда, продолжалось это не особенно долго. Там я и услышал рассказ о том, как жители наших домов сопротивлялись строительству. Грамотно отстаивать свои интересы москвичи тогда не умели, власти их не услышали, и в Москве появился первый хоспис. Не знаю, удалось ли бы преодолеть такое сопротивление сейчас, когда жители организованы куда лучше и представляют серьезную силу.
Все против всех
Объединения жителей – это несомненное благо, и я менее всего призываю игнорировать их позицию. При этом простого способа защитить благотворительные проекты от разгневанных граждан я тоже не вижу. Призывы вести долгую разъяснительную работу правильны, но в эффективность такой работы верится плохо. Весь жизненный опыт современного россиянина говорит, что его вновь обманут, пообещают хорошее в будущем и испортят жизнь в настоящем. У каждого в памяти огромный список невыполненных обещаний, данных самыми разнообразными институциями.
Понятно, что жители не поверят обещаниям чужаков, говорящих о гуманности и пытающихся что-то организовать в родном дворе, который совсем недавно удалось отстоять, не допустив точечную застройку. Скорее всего, местные жители займут глухую оборону, обвинят благотворителей в обмане, финансовой нечистоплотности и прочих смертных грехах. Не так уж сложно, зайдя на сайт организации, собрать случайные цифры, сопоставить их и сделать вывод, что все это сплошное жульничество. А поскольку широкая аудитория не разбирается в финансовых документах, составить эффектный компромат очень легко. Оправдывающимся благотворителям придется долго писать о том, что их оппоненты не понимают специфических тонкостей, что-то длинно и путано объяснять. По сравнению с хлесткими обвинениями эти объяснения будут звучать невразумительно.
Совершенно непонятно, каким образом общество будет выходить из глобального кризиса доверия, когда оппонент априори подозревается в злом умысле и нечистоплотности. Сплоченные горожане, видящие вокруг себя врагов, становятся могильщиками любых нововведений. Слишком много ненужного «благоустройства» и «оптимизации» было навязано им в последние годы. Поэтому ни одно оригинальное архитектурное решение не будет поддержано жителями. Правда, справедливости ради следует сказать, что строительные проекты имеют средства и на серьезную пропагандистскую работу, и на применение силовых методов. А благотворительные организации ничего такого не имеют.
Одной из достопримечательностей Вены является расположенный в жилом районе мусоросжигательный завод «Шпиттелау», построенный по проекту Фриденсрайха Хундертвассера.
Фото: josylein/Flickr
Глядя на эту промышленную архитектуру, создающую какое-то карнавальное и одновременно абсурдистское пространство, я испытывал зависть, понимая, что у нас это невозможно в принципе. Невозможно не из-за технологических проблем, а потому, что если в городе Москве появится подобный проект, против него будут сражаться все.
Никто не поверит ни в то, что мусоросжигательный завод может быть безвредным, ни в то, что такое сооружение может быть красивым, ни в то, что чиновников, которые будут наблюдать за нормами выбросов, не подкупят взятками. Люди объединятся и, скорее всего, добьются того, чтобы этого строительства не было.