Опыт старцев и альтернатива неопятидесятников (+Видео)

Кто такие старцы? Чем экстаз исихаста отличается от экстаза неопятидесятника? Об этом и многом другом — в лекции,  прочитанной диаконом Павлом Сержантовым на епархиальных миссионерских курсах, организованных Миссионерской комиссией при Епархиальном совете Москвы совместно с Миссионерским факультетом Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета.

• Аскетика в рекламе и первые шаги в борьбе со страстями (+Видео)
• Свобода или зависимость? (+Видео)
• Путь без остановок и ревизия подполья (+Видео)
• Общение с Богом и повседневное мужество (+Видео)
• Божий дар и испытание тщеславием (+Видео)

Кто такие старцы?

Слово «старец» многозначное. В наиболее распространенном употреблении этого слова оно означает «опытный монах», человек, который имеет большой опыт монашеской жизни. К этому опытному монаху игумен приводит молодого монаха и говорит: «Отче, научи его, как совершать путь спасения». И этот человек учит. Послушник пребывает у него на послушании, происходит интенсивная передача опыта. Это наиболее часто встречающийся случай употребления слова «старец». Есть и другие варианты.

«Старец», в сильном смысле слова, — это то же самое, что на языке Библии «пророк». Много пророков было за всю историю народа Божьего? Немного. Кто такой пророк? Это не гадалка, которая точно знает, что будет. А пророк — это тот, кто волю Божию знает. Человек, который духовными упражнениями научил себя приноравливаться к Божьей воле, и Господь ему где-то Свою волю открывает, даже напрямую. Это роднит старца и пророка.

Но вообще можно определить именно так: пророк и старец — это люди, которые стараются жить всемерно по воле Божией, очень много труда на это кладут, и Господь им Свою волю открывает. Почему послушник ходит к старцу с помыслами? Потому, что непонятно, вот помысел пришел — а это помысел от Бога или от дьявола? Старец пытается с этим разобраться.

Есть «старец» в смысле «батюшка». У нас любой человек в рясе — батюшка. На Афоне — геронды. Мы читаем переводы — там все геронды, все старцы. Это надо бы переводить как «батюшка». Есть еще один смысл слова «старец» — «пожилой человек» вне зависимости от того, насколько он духовно преуспел, он может быть духовный младенец, он может быть в прелести. Пожилая женщина — старица. В таком наименовании может быть указание на духовный возраст, а может — на биологический.

В книге владыки Иерофея «Одна ночь в пустыне Святой горы» говорится, что далее благодать вселяется в человека. Страсти изгоняются, благодать охватывает тело. Судя по описанию, речь идет о ступени бесстрастия. Вот теперь сравним, борьба со страстями, безмолвие ума от страстных помыслов — это уже какая-то победа, бесстрастие гораздо сильнее.

Здесь ум очищается от страстных помыслов, здесь ум сводится в сердце и хранит сердце от страстных помыслов, сердце очищается. Дальше подвижник восходит к бесстрастию, то есть это особая чистота от греха. Ступень бесстрастия определяется как совершенство, но очень хитро определяется. У преподобного Иоанна Лествичника говорится о том, что это не совершаемое совершенство.

Человек, который становится совершенным, причастен Богу. Или по-другому будем говорить, что этот опыт сопряжен с обожением. Это высочайший опыт. Бесстрастие — это вершина делания, или аскезы. Выше что-то есть, но это не аскеза, а мистика. Происходит он в другом режиме существования.

О человеке, который воспринимает мистический опыт, уже нельзя сказать, что он активен, но нельзя и сказать, что он пассивен. Теперь каким словом это выражается? Это выражается хорошо нам знакомым словом «бдение»: человек бдителен, то есть человек, получается, наблюдает или созерцает.

Опыт преображения

О созерцательной молитве митрополит Иерофей тоже говорит: «страсти изгоняются, благодать охватывает тело — это описание явно относящееся к бесстрастию — иногда это соединяется с созерцанием нетварного Света». Это созерцание Бога, а как Бога можно созерцать? Он же невидим. А так и говорится, что Он невидимо видится, несозерцаемо созерцается. На этом пути раздробленный человек соединяется воедино, становится целостным.

Здесь принципиально отношение к человеку как к единому целому. Для православного богословия это характерно: человеком называется единство души и тела. Обратите внимание, когда тело умирает, мы не говорим о человеке, а говорим о душе. Нельзя сказать «созерцать бестелесно». Физически глаза участвуют в этом. Естественной способностью? Нет, потому что событие сверхъестественное. Бога нельзя увидеть с помощью нашего глаза. Бог делается видимым и приходит к человеку как свет. Это обозначение богообщения, это не визионерский опыт.

С каких только религиозных традиций люди не видели мистический свет. В Евангелии мы находим опыт, когда Господь взял на высокую гору своих учеников, перед ними преобразился, и они созерцали этот Свет. Поскольку это было очень мощное воздействие, это была великая благодать, обратите внимание, что они все пали, их опрокинула эта сила.

Если говорить еще об одной ступени, то у преподобного Исаака Сирина это чистая молитва. Преподобный Исаак говорит о том, что все молитвы представляют собой движение ума. Эти движения могут быть разными. Бывает такой опыт мистический, его испытали единицы, опыт чистой молитвы. Он говорит, что эта молитва связана уже не с движением ума, а с духовным движением, то есть Бог уже движет.

Здесь другой способ существования человека. Человек существует не как активный, а как, скорее, воспринимающий, но и это не пассивное. Это молитва, но преподобный Исаак ее называет и немолитвой и говорит: «Немолитвой молится ум». Это уже за гранью слов, за гранью молитвословия, невербальное, это что-то выше молитвы. До этой молитвы нельзя дойти. Человек восходит, восходит — а здесь уже не восходит, но восхищается. Это происходит неожиданно, вдруг, и от человека не зависит. Ждать этого нельзя, и опасно этого ждать, стремиться к этому нельзя.

Насколько православное учение о мистике отличается от того, что мы на каждом шагу находим? Мистика, во-первых, опыт очень редкий, высокий, опыт, который нельзя самому продуцировать. А сейчас, наоборот, за два урока — и что хотите, любые техники можно быстро освоить. Лествицу можно изобразить вот так, можно добавить еще ступень.

Говорят, что выше непрестанной молитвы есть еще молитва благодатная. Можно добавить ступень «стяжание великой благодати» или «синергия» — в переводе «содействие», «соработничество». Бог и человек действуют вместе, и человек на этом длинном пути настолько умеет соотносить свои действия с волей Божией, что он воспринимает не просто благодать, а великую благодать.

Когда мы говорим о высших ступенях, то мы говорим о том, что знаем теоретически. Преподобный Силуан Афонский писал: «Теперь я не в великой благодати». Он знал, что это такое, у него был и более высокий опыт — созерцание нетварного Света, но к нему он не стремился. А вот к опыту великой благодати он стремился. Но он не может его достичь. Почему? Потому что это не только от него зависит. Мы не можем ценой собственных усилий взойти на ту ступень, на которую запланировали.

Так в общих чертах я обозначил схематично, довольно грубо, довольно кратко духовный путь, как он зафиксирован в православной традиции, чтобы мы себе представляли его целиком. Это затем, чтобы мы имели представление о нем в целом, не останавливаясь на покаянии.

Теперь я должен вам цитатой подтвердить, что это все присутствует в православной традиции. Это цитата из святителя Григория Паламы, из знаменитого его трактата «Триады в защиту священно-безмолвствующих». Он там защищает и опыт созерцания нетварного Света, и опыт сведения ума в сердце. «Ум в чистой молитве исступает из всего сущего. Исступление — это без сравнения выше отрицательного богословия: оно доступно только приобретшим бесстрастие; и единения еще нет, если Утешитель не озарит свыше молящегося, не восхитит его через откровение к ведению Света».

А теперь посмотрим на эти строки по ступеням. «Ум в чистой молитве» — обозначается ступень чистой молитвы, «исступает из всего сущего» — это тоже исступление ума, это тоже опыт экстесиса, но опыт совершенно особый. Человек становится на грани между тварным и нетварным. Когда он говорит, что ум исступает из всего сущего, другими словами можно сказать, что ум обоживается, просвещается божественными энергиями. «Исступление — это без сравнения выше отрицательного богословия» — это чисто полемический момент, я не буду сейчас останавливаться. «Оно доступно только приобретшим бесстрастие» — чистая молитва доступна только обретшим бесстрастие.

Эта последовательность очень важна, потому что если человек будет что-то игнорировать из борьбы со страстями, захочет свести ум в сердце, произойдет катастрофа. Это доступно только тем, кто прошел вот так. Поэтому данные слова — это еще и предупреждение, что есть определенная последовательность. Вот в такой последовательности человек восходит к совершенству, к мистическому опыту, восторгается. «Исступление доступно только приобретшим бесстрастие; и единения еще нет, если Утешитель не озарит свыше молящегося, не восхитит его через откровение к ведению Света». Ведение Света — это созерцание нетварного Света.

Вот святитель обозначил в двух фразах три ступени: бесстрастие, чистая молитва и единения еще нет, если Господь не озарит молящегося. В трактате мы найдем много рассуждений и о сведении ума в сердце. Самосовершенствование не ведет к бесстрастию, потому что без Божией помощи этого нельзя сделать. У святых отцов мы можем очень много прочитать о борьбе со страстями, о безмолвии и последующих ступенях уже меньше.

Неопятидесятническая альтернатива

Давайте сравним теперь с тем, что может быть представлено в качестве альтернативного пути. Я бы хотел обратиться к очень популярной в наше время традиции неопятидесятнического движения. Два слова о нем: сто лет назад возникло пятидесятническое движение, возникло оно на базе опыта, который они считали мистическим, это опыт «крещения Святым Духом со знамением — говорением на языках», глоссолалия так называемая.

Это опыт экстатического состояния, в котором человек бесконтрольно начинает произносить какие-то звуки, образующие речь. Он сам не знает, что произносит. Этот опыт достижения экстаза стал распространяться, поначалу пятидесятники принимали его, как описанный в Новом Завете дар языков, который получили апостолы в день Пятидесятницы, после чего могли проповедовать в Иерусалиме людям, которые приехали из других земель на их языках.

Пятидесятники тоже поначалу считали, что у них этот дар языков, который от Господа для того, чтобы они проповедовали в самых разных краях. Даже снаряжали миссионерские экспедиции. Не брали с собой ни словарей, ни грамматики, приезжали, и выяснялось, что местные жители не понимают, о чем они говорят.

Поскольку они обожглись на этом в первые годы очень сильно, то они решили, что надо как-то переосмыслять этот опыт. Решение хорошее, только надо было этот опыт отвергнуть, а они его иначе интерпретировали, и так, что получилось либо говорение на смешанных языках, либо это говорение на каких-то ангельских языках, и это в любом случае говорение к Господу, а не к людям.

Дальше этот опыт экстаза пошел гулять, разрослась большая пятидесятническая конфессия. Она возникла в начале 20-го столетия, через 60 лет этот опыт оторвался от своей среды и стал передаваться христианами разных конфессий. Этим опытом поделились с англиканским пастором Беннетом. И Беннет начал просвещать свою общину так же. Начальство его сначала возмутилось, потом там была большая полемика, потом этот опыт был принят в англиканской церкви и культивировался, принят в очень многих протестантских исповедованиях, и в католической церкви. Так началось неопятидесятничество.

«Нео-» говорит о том, что есть связь с чем-то предшествующим, но на новый лад. Сами пятидесятники говорили, что с Беннетом что-то не так, потому что его надо было научить пятидесятническим доктринам. Здесь ставится во главу опыт с мистическим «святым духом». В неопятидесятничестве был еще и опыт исцеления, когда человек приходит в такое состояние, что он переживает исцеление.

Было два вида экстаза — говорение на языках и исцеление. В неопятидесятничестве появился большой арсенал экстатического опыта, когда человек теряет над собой контроль, делает движения руками и ногами, которые могут называться танцами во славу Господа, хрюкать, петь. Но это же не он делает — тут позиция какая — значит, это Бог так движет им.

В неопятидесятничестве все строится на опыте экстаза. Есть опыт истерического смеха — «святой смех» называется, когда человек смеется и не может остановиться. Этим смехом заражаются рядом находящиеся люди. Я обращаюсь к опыту неопятидесятническому, как они видят лествицу духовного восхождения, который оказался востребованным и в православной среде — это опыт неопятидесятнической пророчицы Мэри Стюарт Релф.

Она известна прежде всего как идеолог апокалиптического движения против компьютерных кодов — смарткарт, микрочипов, разных электронных документов. Она написала две книжки — в 1981 и 1982 годах. В книгах Релф постоянно говорится о том, что Господь ее просветил, она себя воспринимает как пророчицу — это все плоды ее духовных упражнений, а не техническая информация, почерпнутая из книг. Она прямо себя называет пророчицей Нового Завета. Она говорит, что так же как Господь открыл Даниилу о пришествии Христа, так же Он открывает и мне. Для пятидесятников это характерно. Она прямо все пишет как будто под диктовку свыше.

Существуют еще и такие практики, когда рукой человека как будто кто-то водит, почерк другой становится. Какие же ступени духовные Мэри предлагает тем, кто за ней последует? Давайте сравним с тем, что я уже написал. Это из второй ее книги.

1 ступень — покаяние, ничего неожиданного.

2 ступень — она ее называет реституция, восстановление. Что это такое? Возмещение убытков, то есть человек приносит плоды покаяния. Вот я каюсь, что я украл книжку, какой будет плод? Я беру книжку, иду к человеку, возвращаю ее и говорю: «прости». Она ее связывает с состоянием оправдания. Это методистский термин.

3 ступень — обращение. С точки зрения человеческой это обращение, а с точки зрения божественной — это возрождение. Это опять методистский термин. Говорится о том, что возрождение производит Святой Дух, и говорится о том, что это опыт мгновенный. По этим признакам я могу реконструировать, что она говорит об опыте, который она совершенно не называет своим именем для того, чтобы никого не отпугнуть. Этот опыт называется «крещение Святым Духом». Это сугубо пятидесятнический и неопятидесятнический опыт. Но на него столько было критики, что пятидесятники согласны не называть его этим именем для того, чтобы ни у кого не возникло аллергической реакции.

4 ступень — единение с Христом. Этот опыт продолжительный, в отличие от предыдущего. После этого начинается христианская жизнь, продолжительный по времени духовный рост человека. Или она называет это термином «освящение» — опять методистский термин.

5 ступень ставится в эсхатологическую перспективу. В полноте этот опыт раскроется в Царствии Небесном, но отчасти он воспринимается подвижниками при жизни. Опыт называется «прославление». Она говорит, что в этом опыте мы будем как Господь. Сравните с понятием об обожении. Какие-то точки сближения вдруг намечаются. Но есть и очень серьезные отличия. Мэри пишет: «Я молюсь, чтобы Святой Дух ускорил ход слов об истине к вам, наполнил вас, контролировал вас, направлял вас, обладал вами».

Последнее очень интересно — «possess you». Как это переводить? Я бы перевел «Чтобы вы были одержимы». В неопятидесятничестве, в некоторых радикальных кругах есть учение о том, что крещение Святым Духом — это полдела, а высшая ступень -одержимость Святым Духом. В некоторых пунктах ступень напоминает нам то, что мы имеем в исихастской традиции.

В православной традиции опыт сведения ума в сердце определяется как экстасис, я специально не перевожу это слово, потому что в слове «экстаз» есть безумие, есть неконтролируемость. Есть безумие в сведении ума в сердце? Нет. Есть внутрипребывание ума, есть соединение ума с сердцем, это не опыт безумия. Человек встает вплотную к Богу, он обожается, он встает на край тварного существования. Это совсем в особом смысле слова «исступление».

Опираясь на путь, описанный отцами-исихастами, получаем в руки критерий, по которому мы можем судить о том, как совершается духовная жизнь, какие духовные этапы человек проходит. Мы можем сравнивать. К сожалению, неопятидесятничество лояльно относится к тому, что люди мешают неопятидесятнический опыт с исихастским в любых пропорциях.

Неопятидесятнический опыт допускает это, а исихастский нет. Заимствовать из книг этой пророчицы ничего нельзя, потому что это не информация, это духовный посыл, это миссионерство, которое заряжено определенной энергией. Она думает, что энергией Святого Духа, но нет. Исихазм не приемлет никакого вторжения в эту область.

Могут существовать миксы из разных традиций, но они ничего общего с исихазмом не имеют. Этот путь проторенный, его нельзя в чем-то поменять.

Мне бы хотелось, чтобы у вас осталось некоторое общее предварительное представление о том, что представляет собой духовная традиция Православия, потому что от миссионера требуется, чтобы он мог при необходимости познакомить человека с вероучением, богослужением. От миссионера не требуется, чтобы он был безмолвником, но требуется то, что требуется от нас всех: чтобы жизнь была пронизана покаянным духом. Самая убедительная проповедь идет от пережитого, давайте на этом и закончим.