«Основы религиозных культур» – в ожидании провала?

В 19 российских регионах в ближайшие два года пройдет очередной эксперимент – апробация нового школьного курса «Основы религиозных культур и светской этики». В пресс-релизе Министерства Образования и Науки она описывается так: «Комплексный учебный курс «Основы религиозных культур и светской этики» включает 6 модулей: основы православной культуры, основы исламской культуры, основы буддийской культуры, основы иудейской культуры, основы мировых религиозных культур, основы светской этики. Один из модулей изучается обучающимся с его согласия и по выбору его родителей (законных представителей)».

На курс предполагается выделить 34 часа. Это много. Далеко не во всех, даже педагогических, ВУЗах на курс ОПК отводится больше часов, а чаще – меньше.

На первый взгляд, задумано неплохо. С одной стороны, учтены права представителей традиционных религий, с другой – не ущемлены права нерелигиозных школьников и их семей. Но не обошлось без подводных камней.

Первый камень находится в школе. Учителей-предметников не хватает. Следовательно, модули будут розданы и без того загруженным учителям русского языка и литературы (и, возможно, мировой художественной культуры). Эффективность предложенных Министерством Образования и Науки «передвижных бригад» авторов учебников, которым предлагается разъезжать по всем 19 регионам, обсуждать даже не хочется. Просто потому, что школьным учителям будет предложено совершить невозможное: в кратчайшие сроки освежить в памяти давно (5, 10, 15 лет назад) забытый курс философии, а основы религиоведения просто выучить с нуля. Книга для учителя, о которой сообщает официальный представитель Минобрнауки Е. Романова, не спасет от недостатка знаний по предмету.

В результате, в большинстве случаев, курс будет дан очень поверхностно.

Второй камень – психологический. Дисциплина рассчитана на конец 4 – начало 5 класса. Поскольку весь курс касается проблем мировоззренческих, логично было бы вводить его у ребят, переживающих очередной возрастной кризис, т.е. либо у малышей 1-3 классов (7-8 лет), либо классе в 6-9 (12-15 лет). Либо у старшеклассников, которые уже имеют свою точку зрения на религиозные и этические темы. Но школьникам 10-11 лет преподавать такую дисциплину слишком сложно. Большинству ребят она будет неинтересна.

Третий камень относится к организации учебного процесса. 4 и 5 класс зачастую отличаются по составу. По окончании начальной школы многие ребята меняют место учебы. В таком случае делить курс на две части, тем более, в ходе эксперимента, когда общей программы еще не выработано, – нецелесообразно и даже вредно.

Четвертый камень гораздо тяжелее всех предыдущих. Модули просто несопоставимы по сложности.

Для сравнения:

Обращаю особое внимание читателя на последние две колонки. Пока школьники, «по полной программе» изучающие религиоведение, потеют над сложнейшим вопросом возникновения религий и сравнением различных священных текстов («буддологам» на один только буддийский канон выделяется два часа), их одноклассники, выбравшие светскую этику, рассматривают примеры семейных праздников и нравственного поведения.

В последнем блоке тем колоссальная разница между качеством знаний у «религиоведов» и «этиков» видна еще ярче:

Там, где одни получают конкретные знания (и в немалом объеме), другие либо вынуждены рассуждать «обо всем и ни о чем» («смысл жизни», «идеалы»), либо рассматривают проблемы, в рассмотрении которых нет никакой необходимости (школьная форма и методика создания морального кодекса в школе – это все-таки проблемы для учителей и, возможно, родителей, но не для школьников).

Хуже всего то, что курс светской этики оказывается в значительно большей степени идеологическим, чем курс основ православной культуры. Этот камень, пожалуй, находится на самой опасной глубине, и о него рискует разбиться весь корабль новой дисциплины. В сущности, по результатам модуля «основы светской этики» можно получить из ученика все, что угодно, в зависимости от убеждений педагога: от крайнего либерала до крайнего же «охранителя».

Судя по всему, некоторые школы захотят идти по самому простому пути. Они попытаются сделать из курса светской этики программу патриотического воспитания. Первый же урок, общий для всех модулей и, естественно, задающий тон на будущую работу («Россия – наша Родина»), да и предпоследний, творческий, урок («Выступление обучающихся со своими творческими работами: «Мое отношение к миру», «Мое отношение к людям», «Мое отношение к России», «С чего начинается Родина», «Герои России», «Вклад моей семьи в благополучие и процветание Отечества (труд, ратный подвиг, творчество и т.п.)», «Мой дедушка – защитник Родины», «Мой друг»,  и т.д.») – это позволяют.

На днях епископ Улан-Удэнский и Бурятский Савватий опубликовал в своем блоге следующую информацию. В школах Чувашской области ученикам был роздан образец заявления на имя директора, согласно которому все просили предоставить им возможность изучать последний курс. На попытку выбрать православную культуру преподаватели отвечали, что «вся школа уже выбрала светскую этику».

Понятное дело, что перед школами встают сложности: нет кадров, нет денег, нет материалов, не хватает часов… Понятное дело, что учителя-предметники, не желая сокращать и без того мизерную зарплату (дисциплина-то вводится в ущерб русскому языку и литературе), берут читать экспериментальную дисциплину сами. Понятное дело, что светскую этику прочитать легче всего.

Понять можно все. Но в результате от эксперимента остается одно название, а по сути – в нескольких регионах вводится обязательный классный час с уклоном в воспитательно-патриотические беседы.

Нужно ли в школе патриотическое воспитание – разговор особый. Пока важно другое: это никак не соответствует проекту.

Следующий камень летит в огород непосредственно модуля «основы православной культуры». Программа курса такова:

Будучи преподавателем ОПК, я могу сказать, что начинать курс со Священного Писания нельзя даже у студентов – тем более, у школьников. Современный человек, а особенно ребенок, если только он не из глубоко воцерковленной семьи, не знает контекста, в котором следует понимать Писание. Сравним предложенную программу с классическим учебником Закона Божьего прот. Серафима Слободского: изучение Библии начинается только в третьей части. Сначала идут темы о Боге и мире, о молитве, об иконах, о святых, о храме, о церковно-славянском языке…

Разумеется, в наше время и при изучении другого предмета нужен другой подход. Но кое-что следует учитывать.

На мой взгляд, уроки 3 и 4 следует поменять местами. Сначала следует рассказать о том, что такое Священное Предание, а потом уже начать разговор о Писании как о Слове Божьем и, что самое главное – как о части Предания. Иначе будет утрачена одна из основ (даже можно сказать – один из столпов) православной культуры, принципиально отличающая ее от культур других христианских конфессий. Православная культура – это культура Церкви, понимаемой как Тело Христово и Дом Божий, а Писание – это живой опыт Церкви не в меньшей степени, чем жития святых. Поэтому понимание Писания может быть только включенным в опыт Церкви. В Православии невозможно «новое прочтение Евангелия» – так мы рискуем скатиться в протестантизм самого примитивного толка. Даже церковные каноны (например, 19 правило VI Всел. Собора) требуют толковать Писание в согласии с отцами Церкви – т.е. с самой Церковью.

Кстати, в программе нет отдельной темы «Церковь». Это с одной стороны показывает, что роли экклезиологии в православной культуре составители программы оценить не смогли, но, с другой, дает возможность педагогу  вплести ее во все темы курса. В данном случае экклезиологическую проблематику можно ввести на первых же занятиях: на введении в предмет, а также на следующем уроке, на теме «Священное Писание и Священное Предание». Как преподаватель ОПК, я могу сказать, что эта проблематика, становясь стержнем курса, помогает учащимся усвоить наиболее сложные вопросы.

Например, урок 21 «Православные Таинства. Символический язык православной культуры», как мне кажется, принципиально невозможен ни в 4, ни в 5 классе. «Символический язык православной культуры» ­­­- это не просто «много всего», это отдельный и далеко не школьный предмет. Однако адекватно изложенная православная экклезиология позволит школьнику лучше понять именно символику таинств (в первую очередь – Евхаристии, как Таинства, созидающего Церковь).

В составленной программе можно найти много других недостатков, но нет смысла перечислять их все.

Но, к сожалению, текущая ситуация такова, что эксперимент как минимум в части регионов, принимающих в нем участие, скорее всего, будет провален.

Возможно, православным преподавателям ОПК есть смысл обратиться с предложением помощи в местные Департаменты образования: прочитать краткий курс ОПК для школьных учителей, выслать методические пособия и другие материалы…

В конце концов, основы православной культуры в школах нужны в первую очередь православным детям.

Сеньчукова Мария, кандидат философских наук, преподаватель основ православной культуры и религиоведения, ассистент кафедры истории и культурологии МГГУ им. М. А. Шолохова.