От клича — к кличке
Подведены итоги конкурса “Слово года” — его проводят в России уже в девятый раз. Организаторы подчеркивают, что конкурс позволяет подвести вербальный итог минувшему году, понять, каким он останется в памяти потомков. Своим мнением о результатах конкурса делится его куратор, философ, культуролог, литературовед и лингвист Михаил Эпштейн.

— На ваш взгляд, этот год был богаче на слова или беднее? Чем это вызвано?

— На конкурс выдвигаются слова и выражения, наиболее характерные для данного года, знаменующие его исторический смысл. В 2014 году на конкурс поступило около 300 слов и выражений, в 2015 г. около 200 (плюс 35 авторских неологизмов). Это не значит, что 2015 беднее, чем 2014. Но слом исторической парадигмы — присвоение Крыма, война с Украиной — произошел именно в 2014 г., так что 2015 г., каким он отразился в языке, лишь усугубил эту тенденцию: милитаристскую, империалистскую, изоляционистскую (шовинистическую или патриотическую, как кому угодно это называть).  Многие слова прошлого года оказались столь же актуальными в нынешнем: «гибридная война», «санкции», «антисанкции», «иностранные агенты», «падение рубля» и пр., но они уже не воспринимаются  так свежо.

— Кажется, лексика вражды в этом году отошла на второй план, или это только иллюзия?

— Боюсь, вам только кажется. Многие слова остаются с прошлого года, и их накал не ослабевает. «Иноагенты», «вата», «укропы», «хунта», «пятая колонна»…  Не случайно список «Антиязыка» возглавило откровенно хамское и бессмысленное выражение — выплеск злобы: «Обама – чмо». Эта блуждающая злоба легко меняет свои объекты, чтобы воспламеняться с новой силой: Америка — Украина — Турция… Перефразируя Маяковского, «Злоба прёт! Не для вас уделить ли нам?»  «Атмосфера ненависти» заняла третье место в списке выражений/фраз.  Так что панфобия, мирозлобие — в полном разгаре.

Особо слышна, по сравнению с прошлым годом, новая нота, внесенная дурными (и, надеюсь, несбыточными) предчувствиями большой войны. Здесь такие слова: «война» (3-е место), «гибридная война» (4-5), «милитаризм» и «Третья мировая» (чур-чур!).

С другой стороны, обнадеживает слово «беженцы», победитель этого  конкурса. В истории  российских слов года оно уникально. Впервые за те девять лет, что проводится конкурс,  Слово года отнесено не к российской, а к иностранной — европейской и ближневосточной реальности, к жертвам войны. И его победа – это в какой-то мере победа всемирной отзывчивости. Впрочем, по отношению к беженцам российская пресса проявила немало злорадства, не столько сочувствия к жертвам, сколько насмешки над жертвами этих жертв – над самими европейцами (отсюда и новое словцо – «Еврабия»)

— Почему, как вы думаете, Выражением года стало народное название «Немцов мост»? Это просто дань памяти человеку или это действительно отражает происходящее в России в целом? Мы все стоим на этом мосту?

— Убийство Немцова — болевая точка этого года, точка надлома всей постсоветской эпохи. А выражение «Немцов мост» двойственно по значению. Да, мост — это место гибели, но все-таки он ведет на другой берег, и в этом смысле «Немцов мост» —   эмблема надежды, того пути в будущее страны, который проложен Борисом Немцовым.

— Какие слова, на Ваш взгляд, незаслуженно не попали в список? Чей потенциал не оценили? Мне жалко слово «телебидо», оно очень точное.

— Да, мне тоже нравится. По какой-то причине не попали в список слова «импортозамещение», «патриотизм», «шовинизм», а также недавно возникший оксюморон — «беззащитный бомбардировщик».  Заслуживают внимания «Чучхерия» (страна, выбравшая курс на изоляцию), «Новосирия» (по аналогии с «Новороссия» как сфера российских интересов) и противительный союз  «зато», которое служит коронным аргументом в устах гипер-патриотов: «да, мы беднеем, зато…» (Крым наш,  мы самые крутые и т.п.).

— В рубрике «Антиязык» есть удивительные перлы, например, «пик кризиса» (оксюморон  президента), «Святая Русь, халифат и СССР» (теократии и идеократии, которые, по мнению В. Чаплина, должны слиться в будущей России), «развивать отступление» (еще один оксюморон — о российской экономике).

— Из авторских неологизмов заслуженно, с большим отрывом, победило выражение Андрея Десницкого «бессмертный барак», но есть немало других интересных однословий и словосочетаний, не попавших в первую десятку: «самобытно-обочинный строй» (примерно то же, что «Чучхерия»), «ностальгибельный» (о гибельной ностальгии, овладевшей нашим обществом), «балакавр» (дипломированный специалист по болтовне)…

— В прошлом году победило образование «крымнаш». Что, по вашим наблюдениям, с ним произошло за этот год? Оно активно употребляется?

Мне кажется, слово «крымнаш» из лозунговой модальности перешло в номинативную, из клича  — в кличку. «Крымнашизм», «крымнашист»  — это уже обозначение определенной позиции, идеологии, ментальности: упертая великодержавность и конформизм.  Думаю, что оно останется в языке, как обозначение массовой истерии 2014-15 гг.

— Какие неологизмы остаются в языке: те, которые придумали специально, или те, что родились неожиданно, случайно?

— Я не вижу принципиальной разницы между «специально» и «неожиданно». Все неологизмы кем-то придумываются, имеют авторов (хотя и не всегда известных). Никакая толпа не изрекает  хором новое слово. Кто-то вносит его в языковую среду, а оно там приживается или отторгается. Поскольку неологизм рождается индивидуально, то в нем, как во всяком словотворчестве, есть элемент вдохновения, неожиданности.

Из неологизмов, помимо вышеупомянутых, есть шансы остаться в языке у «нипричемышей» (тех, которые всегда ни при чем, а таких, увы, большинство), у шутливого «лингвалидола» (лекарства для болезненно реагирующих на языковые ошибки), у «советоши» (советской ветоши), у «межрождественья»   (праздничного периода между католическим и православным Рождеством, с Новым годом ровно посредине).

Но вообще, как считают линвисты, требуется по крайней мере 30-40 лет, чтобы определить, останется ли слово в языке.  Очень долгий испытательный срок.

— Почему, как вы считаете, вообще важно проводить такие конкурсы? Как бы вы объяснили читателю, зачем фиксировать слова?

А зачем вообще нужны история, лингвистика, социология? Для того, чтобы общество себя осознавало, в том числе связывало свое прошлое и будущее через настоящее. Вот и «Слово года» —  это мощный инструмент самосознания общества, его движущих идей, логосов, «логомотивов».

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.