А знаете что… Я их не ищу. Я стою и никого не трогаю. Они сами меня ищут и плывут ко мне в руки.
Елена Кучеренко
«Это от прививки такая больная?»
Вот вчера, например… Позвал меня с Машей один местный батюшка съездить в женский монастырь. Мы сейчас в деревне в Калужской области. Тут в округе много монашеских поселений — больших, маленьких, общинок разных.
В том монастыре хорошо, красиво, уютно. Пожилая монахиня встретила нас с дочкой, как родных. Хотя впервые видела. Сама предложила открыть для нас одних храм, который был закрыт. Показала нам святыни, все рассказала.
Другая угостила конфетами. Третья — старенькая схимница — подружилась с Машей. В общем, все было очень душевно.
И вот стоим мы, любуемся на красоту вокруг, блаженствуем… Проходит мимо еще одна монахиня. Я заранее ей улыбаюсь, они ж здесь все такие милые. А она мне, без предисловий, реверансов и всяких «здрасьте», прямо в лоб:
— Это от прививки она такая больная?
— Нет, это врожденное, — отвечаю.
И седлаю своего конька — про дополнительные хромосомы, особенности развития и какие это классные дети. Просвещаю, значит.
— Ну да, ну да… Господь терпит-терпит, а потом наказывает! — задумчиво произносит она, выслушав мою научную лекцию.
— Почему сразу наказывает?
— Потому что блуд, непотребство.
И вопросительно так смотрит. Мол: «Ну давай-давай про непотребство! Я жду! Интересно же!» Взглядом меня изучает, потребно ли я выгляжу. И вздыхает разочарованно. Я ж в платье до пят. Облом!
А мне интересно, они там одну методичку, что ли, читают, такие ораторы — про ребенка с синдромом Дауна за половое непотребство?
— Ну хорошая же девочка, — пытаюсь соскочить с темы. — Улыбается вон. Послушная, красивая.
— Или в роду колдуны были! — резюмирует монахиня после этих моих потуг.
— Может, это у вас в роду колдуны были? — не выдерживаю я.
— У меня были! — отвечает. — Бабка-ведьма. В год меня подпортила.
«Ты ж моя дорогая, — думаю. — С этого и надо было начинать». А вслух говорю:
— Ну не знаю, Бог дает, мы берем.
— Правильно, наказание надо принимать!
— Но она же хорошая! Какое наказание? — начинаю я по второму кругу. — Умненькая.
— Она, может, и хорошая. Они, которые без разума, все ангелы. А тебе — наказание! Бог же наказывает, понимаешь? Вот раньше все были благочестивые, и больных не было, а теперь всех наказывает!
И давай, как заведенная: «Наказывает, наказывает»… Пока еще одна монахиня не подошла, не начала расспрашивать, откуда мы, и не увела цветы показывать.
«Ну ты и наблудила!»
Скажите, я что эту подпорченную — сама искала, что ли?
Но если серьезно, вот что меня пугает…
Ладно я… Я — просто любопытный гость, турист, которому все интересно. Такие персонажи — моя слабость. Я прямо творчески ликую, когда их встречаю… Но есть ведь и другие ситуации.
Вот представьте… Приехала туда мать с ребенком-инвалидом. Чтобы выплакаться, помолиться, попросить о чуде. Ищет у Бога утешения. У нее сердце болит. Душа стонет.
Она и так себя виноватой чувствует во всем на свете. Что ребенок больной, что муж ушел, что друзья отвернулись, что на улице ей пальцем в спину тычут. Ей жить уже не хочется, но приехала она сюда, за соломинку хватаясь.
А ей, с ходу: «Вот как тебя Бог наказал! Ну ты наблудила, мать!»
Представляете, что с ней будет?
Понятно, что у всех есть грехи и все мы за них в ответе. Но разве это христианство — вот так добить лежачего. Я уже не говорю о том, что Евангелие хотя бы иногда надо открывать.
Что там эти грешники делают
И вот что еще мне интересно.
Я, конечно, даже близко не монахиня. Я не в теме, и их внутреннее устроение для меня закрыто. Но мне кажется, что если человек уходит из мира, принимает постриг, то это по большой любви.
Уходят в монастырь потому же, почему и женятся. Ты встретил, полюбил, ты мужем или женой живешь и дышишь, и тебе больше никто не нужен.
Так и монашество… Человек открыл для себя огромную, бескрайнюю Любовь Бога. И сердце его на эту Любовь отозвалось. Ему больше никто и ничто не нужно и не интересно. Только Господь!
Это я как обыватель рассуждаю.
Но для меня очень странно, что человек уходит в монастырь к «богу-садисту». По крайней мере, так он себе его представляет.
Сидит он такой на небе и инструменты для пыток перебирает. Чистит, чтобы всегда наготове были. И в подзорную трубу глядит:
— Что там эти грешники делают? Среда, а она молоко пьет? На тебе топором по языку! И рак желудка в придачу. А ты как думала? Небесная служба исполнения наказания. Так! В соседней квартире что? Ааааа. До субботы еще полчаса, а они уже вот что творят! А еще муж и жена называются. Импотенцию получи и больного ребенка в придачу!
Так, что ли, получается? Зачем к такому «богу» уходить? От него бежать надо. Это как жить с мужем-насильником и получать от этого удовольствие. Ну или я чего-то в этой жизни не понимаю…
Если еще туда попаду, найду ту монахиню и обязательно ее об этом спрошу.
Ну и чтобы немного разрядить атмосферу… Написала я об этом пост в интернете. Люди обсуждают, мыслями своими делятся, комментируют. И по теме, и нет. Грустные комментарии, смешные, шедевральные. Первый приз достается этому:
«Пришли мы в городе в соседний храм. Сынок маленький, у него есть особенности. Вел себя далеко не смирно. Подлетает ко мне бабушка и давай отчитывать, что сын у меня бесноватый, что надо почаще в храм водить, причащать, ну и так далее. Стою, улыбаюсь, толку объяснять — нУль. Подходит еще одна бабушка и говорит той первой: «Ты чего! Это же матушка отца Андрея! Благочинного!» Дальше весело. Первая бабушка, меняясь в лице: «Ой, какой ангелочек!»