Как-то в музее авиации экскурсовод показывал первые модели самолетов и вдохновенно рассказывал о давней человеческой мечте научиться летать, о том, как многочисленны и беспомощны, а порой даже трагичны были все попытки людей уподобиться птицам.
Протоиерей Игорь Гагарин
Он говорил о том, как пытливо и настойчиво пытался человеческий разум рассчитать, что же нужно для того, чтобы оторваться от земли. «И в конце концов, – торжествующе завершил он рассказ, – люди научились-таки летать, научились подниматься в небеса и даже выше небес!»
Научились, это верно. Никаким птицам не подняться в такую высь, куда поднимается сегодня человек. И все же… так ли высоко?
Как-то к одной мудрой верующей старушке прибежала из школы внучка и сообщила: «Бабушка! Бога нету! Нам учительница рассказывала, что космонавты в космосе летали и Его не увидели». Бабушка улыбнулась: «Ну, значит, невысоко летали».
Да, конечно, Небеса, на которых пребывает Господь, недостижимы ни для каких летательных аппаратов, изобретенных человечеством. Они неизмеримо выше, но дело отнюдь не в расстоянии.
Есть высота, которая измеряется километрами. Преодолеть ее – дело расчетов и техники. Но чем измерить ту высоту, на которой временное становится вечным, где безраздельно господствуют Любовь, Истина, Красота! Это совсем другая высота, совсем другие Небеса. Туда вход человеку всегда был воспрещен. Он мог долететь до облаков, до Луны, до звезд и иных планет, но не до Бога.
Все знают День космонавтики. 12 апреля 1961 года первый человек поднялся в космос. Тогда в газетах писали: «Отныне нам открыта дорога к звездам!» «Человечество вышло в космос!»
Но позвольте, можно было бы возразить, в космос поднялся конкретный человек, а не человечество. Юрий Гагарин – да! А я и все остальные причем?
Но ликовали в те дни все, несмотря на то, что подавляющему большинству нельзя было и мечтать, что они тоже побывают в космосе.
И правильно! Потому что все, сделанное хотя бы одним из нас, имеет отношение к каждому из нас. И доброе и дурное. Это не все способны понять, почувствовать в общечеловеческом масштабе. Вот в более мелких группах это гораздо очевиднее. Скажем, в семье. Если здесь один из членов семьи сделает что-то постыдное, стыдно бывает всем членам семьи. А если кто-то из них скажет, что он ни при чем, такое заявление будет воспринято как безнравственное.
Фото: KayteDeioma.com
Если один из нас виноват – все мы виноваты. Потому что все мы в какой-то мере единое целое. Это, повторю, совершенно очевидно в семье. Но ведь все человечество – единая семья! И если мы этого не чувствуем – это одно из последствий первородного греха, расколовшего человечество, сделавшего с нами то, что, говоря словами А.С. Пушкина:
Мы почитаем всех нулями,
А единицами – себя.
Но Сын Человеческий пришел в мир, «чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино» (Ин. 11: 52). И чем в большей степени мы – христиане, тем больше ощущаем свою причастность всему, что творится на земле нашими братьями и сестрами.
«Я верю, что каждый человек – представитель всего человечества. Мы рaзличaемся по уровню интеллекта, здоровью и тaлaнтaм. И все же мы все –одно. Мы все – святые и грешники, взрослые и дети, и никто из нас не возвышается над другими и не судья ему. Мы все рaзбужены вместе с Буддой, мы все распяты вместе с Христом и мы все убиты и обездолены Чингисханом, Сталиным и Гитлером» (Эрих Фромм).
Эти слова сказаны человеком, который не был христианином, но сказано, мне кажется, хорошо. Со Христом, однако, мы не только распяты…. Со Христом мы — ВОСКРЕСЛИ! Переживанием этой радости жили православные христиане в течение сорока дней празднования Пасхи, снова и снова напоминая себе и друг другу: «Христос воскресе! Воистину воскресе!» Закончилось празднование Пасхи и сразу же, на следующий день, – ВОЗНЕСЕНИЕ ГОСПОДНЕ. Мы вспоминаем о том, как первый Человек поднялся на Небеса!
Не на те видимые небеса, усеянные звездами, а на Те Небеса, где до этого мог пребывать лишь Господь. Для того, чтобы это стало возможно, Сам Бог сошел на землю, стал Человеком, 33 года жил среди людей подлинно человеческой жизнью, исполненной истины, любви и добра, умер за жизнь мира, воскрес из мертвых. И на сороковой день по Воскресении Своем Иисус Христос вывел учеников «вон из города до Вифании и, подняв руки Свои, благословил их. И когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо» (Лк. 24. 50–51).
Кто-то скажет: «Что же, Он вернулся туда, откуда пришел». Не совсем так. С Небес Он пришел, будучи Богом, на Небеса Он возносился, став Человеком. Бог Сын всегда пребывал на Небесах вместе с Отцом. Отныне, со дня Вознесения, одесную Отца пребывает Сын Человеческий. А значит, в Его лице, все человечество имеет Отечество свое на Небесах.
Перед Своим уходом Господь говорил ученикам: «…возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я» (Ин. 14, 3). А потом Он молился Отцу об учениках, и о тех, кто уверует по слову их, то есть обо всех христианах: «Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною…» (Ин. 17, 24).
Понимаем ли мы до конца силу этих слов? Если Сам Бог говорит «ХОЧУ», может ли что-то помешать? Может, как мы уже сказали, только одно – когда на Богово «хочу» человек ответит: «А я не хочу».
Господь вознесся на Небо. Там – Отец, там – родной дом. Не только Его дом, но отныне и наш. И только за одним теперь дело: сами-то мы что выбираем – небо или землю?
Об этом спросим себя в День Вознесения. И если скажем, что избираем Небо, то не обманываем ли себя? Искренность выбора проверить нетрудно. Достаточно внимательно понаблюдать за своими чувствами. О чем переживаем, о чем беспокоимся, чему радуемся мы в нашей жизни больше всего? Когда рассердимся из-за чего-нибудь или опечалимся, спросим свое сердце – из-за чего это? Из-за временного или вечного? Если из-за временного и земного – значит, не осознали себя еще гражданами Неба.
Если чего-то очень-очень желаем, спросим снова: того ли желаем? Господь сказал: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкопывают и крадут; но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляет и где воры не подкопывают и не крадут; ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф. 6. 19–21).
Какими сокровищами мы желаем обладать? Какое богатство мы хотим стяжать? Стяжание Святого Духа или стяжание материальных благ — главная забота нашей жизни? Если ищем духовного, то «Плод… духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал. 5:22-23). Если этого ищем, значит, ищем Неба, если чего-то иного, значит, роемся в земном.
Итак, пребывающий на Небесах Богочеловек желает, чтобы мы были с Ним. Что же может тогда помешать нашему вселению на Небеса? Только наше нежелание, наша лень, а точнее — маловерие. Все это мы сможем преодолеть с Божией помощью, если сделаем усилие. Наша земная жизнь и дана-то нам, чтобы это усилие сделать, ибо «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11, 12).