18 июня в Культурном центре «Покровские ворота» прошел вечер, посвященный протоиерею Иоанну Мейендорфу.
Недавно в издательстве ПСТГУ вышла его книга «Пасхальная тайна». Участники встречи говорили о богословии и научном подходе отца Иоанна, актуальности его работ. Вела вечер атташе по Культуре Посольства Ватикана в России, сотрудница итальянского фонда «Христианская Россия» Джованна Парравичини.
Три направления в православном богословии XX века
Научный редактор книги, заведующий кафедрой систематического богословия и патрологии ПСТГУ Петр Михайлов рассказал, что протоиерей Иоанн Мейендорф выделял в православном богословии XX века три основных направления, которые называл школами. Первая школа – софиологическая, восходящая к Владимиру Соловьеву и представленная именами отца Павла Флоренского и отца Сергия Булгакова.
«Отец Иоанн трезво относится к этому богатому и значительному опыту и оценивает его как “синтез христианства с традицией местного философского идеализма”, — отметил Михайлов. – Отношение отца Иоанна к этой линии развития христианской и богословской мысли – критическое, но при всей своей критичности сдержанное и уважительное».
Второе направление – неопатристическая школа, которую представляли протоиерей Георгий Флоровский, Владимир Лосский, другие богословы, не только русские. Это направление мотивируется и основывается на возвращении к святоотеческому богословию, в какой-то степени его продолжающее. По словам Петра Михайлова, отца Иоанна Мейендорфа в какой-то степени тоже можно считать продолжателем неопатристической традиции.
Третье направление – евхаристическое – представляли учителя отца Иоанна архимандрит Киприан (Керн) и протопресвитер Николай Афанасьев, а также его близкий друг протоиерей Александр Шмеман. Направление это сосредоточено на экклезиологии и экуменизме.
Богослов не может не быть историком, а историк — богословом
Петр Михайлов подчеркнул, что научный и пастырский стиль отца Иоанна сочетает открытость к истине, свободу во Христе, кроме того, ему была присуща сдержанность, он всегда старался избегать концептуального обобщения.
«Свое научное призвание отец Иоанн понимал как богослов, работающий, прежде всего, с историческим материалом, — сказал Михайлов. – Он историк, патролог, богослов, и в его понимании разделять эти призвания нельзя». Далее он процитировал соученика отца Иоанна протоиерея Бориса Бобринского.
«Отец Иоанн часто говорил, что богослов не может не быть историком, так как всякое догматическое определение, уточнение или церковное высказывание всегда рождается в определенном историческом контексте и отвечает на вызовы, искажающие чистоту православного созерцания и исповедания веры, — пишет отец Борис. – Вместе с этим отец Иоанн считал, что историк Церкви обязан быть богословом. Если он не богослов, рискует не понять категории, с которыми ему приходится иметь дело. И тогда вся его историческая наука будет чисто феноменологической и исключительно человеческой».
Научный подвиг отца Иоанна
Петр Михайлов также напомнил, что отец Иоанн много писал об исихазме, святителе Григории Паламе, изучал исихастские споры как полемику об опыте обожения. К богословию отец Иоанн шел от опыта богообщения.
Протоиерей Валентин Асмус, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в Красном селе, научный редактор книги «Пасхальная тайна» назвал научным подвигом отца Иоанна издание в 1959 голу двух книг: диссертацию «Введение в изучение Григория Паламы» и «Триады в защиту священно-безмолвствующих» — главный труд святителя Григория – на французском языке. Отец Иоанн сам перевел «Триады» на французский и издал со своими комментариями. До этого «Триады» на Западе полностью не издавались.
Отец Валентин отметил, что и сегодня не все православные богословы принимают Григория Паламу, ссылаются на то, что его учение принято только Поместными Соборами. «Я не буду обсуждать, в какой мере учение Григория было принято Православной Церковью, отмечу только, что и в наше время есть разногласия, и критиками паламизма иногда выступают весьма консервативные богословы, которые опираются на богословские традиции XIX века, когда почти не знали паламизма», — сказал протоиерей Валентин Асмус.
Отец Валентин считает, что и сегодня очень важно внимательно изучать труды святителя Григория, и такая возможность есть благодаря отцу Иоанну.
Сотрудник секретариата Синодальной библейско-богословской комиссии Александр Кырлежев говорил об отце Иоанне и отце Александре Шмемане. Близкие друзья, они во многом были разными. Судя по «Дневника» отца Александра Шмемана, он не любил многое из того, на что опирался в своих исследованиях отец Иоанн: Византию, монашество, Афон. Отец Иоанн был сдержаннее, академичнее. Еще в советское время он приезжал в Россию как византиист. Отец Александр Шмеман, по словам Кырлежева, был так непримирим к советской власти, что даже если бы появилась возможность приехать в СССР, не приехал бы.
Александр Кырлежев считает, что своими различиями два ведущих богослова русского зарубежья дополняли друг друга.
Отец Иоанн признавал католичество как великую традицию
Каноник собора святого Амвросия в Милане священник Франческо Браски сказал, что произведения протоиерея Иоанна Мейендорфа дают возможность взаимного обогащения между двумя церковными традициями, помогают католикам заново понять и актуализировать свою собственную традицию. «Мне кажется, такие образования клира, образования верующих», — отметил итальянский священник.
Эталоном православного богослова XX века и третьего тысячелетия назвал отца Иоанна Мейендорфа сотрудник «Православной энциклопедии» Евгений Пилипенко. Ему были присущи и взвешенность в суждениях, и исторический подход, а опирался он в своем богословии на святых отцов. «Очень важное требование отца Иоанна, которое он высказывал, — контекстуальный подход к изучению отцов, то есть православная герменевтика, — отметил Пилипенко. – Надо понимать, что то, что говорили святые отцы, было сказано в определенных исторических условиях. Каждый раз они говорили неизменную истину о Христе в догматических формулировках, соответствующих контексту времени».
По словам Евгения Пилипенко, протоиерей Иоанн Мейендорф признавал католичество как великую христианскую традицию. Он считал, что канонический запрет на молитву с еретиками касается совместного причащения, которое недопустимо, но это не значит, что нельзя участвовать в других молитвах. Кроме того, еретики – те, кто сознательно противится истине. Искренних христиан нельзя назвать еретиками.
Составитель и ответственный редактор издания Ирма Мамаладзе отметила, что для отца Иоанна разделение христианства в XI веке на две традиции всегда было незаживающей раной, но он считал, что это преодолимо. «Он, думаю, умер с верой, что если бы представители Востока и Запада собрались и попробовали вернуться к исходной точке святоотеческого наследия, они бы нашли точку соприкосновения, двигаясь от которой, можно было бы снова прийти к воссоединению, — отметила Мамаладзе. – Христос един, и если мы веруем в Него, должны быть едины во Христе. Это самое светлое чувство».
Ирма Мамаладзе поблагодарила отца Валентина Асмуса, отметила, что и издание «Пасхальной тайны» и книги отца Иоанна Мейендорфа «Единство империи и разделение христиан», которая вышла в издательстве ПСТГУ на русском языке в 2000 году, состоялось во многом благодаря отцу Валентину.
Отец Валентин Асмус возразил: «Я вполне допускаю, что книги отца Иоанна могли выйти без моего участия. Но я совершенно не допускаю, что они вышли бы без самоотверженного труда Ирмы Викторовны».
Подготовил Леонид Виноградов
