Разве в стране будет создано 14 миллионов рабочих мест?
– Прошли парламентские слушания, с предложением внести поправки выступил президент. На какой стадии сейчас обсуждение реформы?
– Если вы имеете в виду техническую сторону, то в Госдуме создана специальная комиссия, которая должна обсуждать поправки ко второму чтению. В эту комиссию, кроме представителей фракций, вошли также представители профессиональных союзов, в том числе Конфедерации труда России, представители ряда экспертных институтов и структур гражданского общества. Комиссия должна работать до конца сентября, первое заседание, возможно, будет уже в начале сентября.
На самом деле мы должны содержательно обсудить только один вопрос: пенсионный возраст. Все остальное не имеет принципиального значения. Смысл закона заключается в том, чтобы ежегодно дополнительно выдавливать на рынок труда от полутора до двух миллионов человек.
По итогам реформы на рынок труда дополнительно выйдет 17 миллионов граждан Российской Федерации. Все это объясняется уменьшением количества людей работоспособного возраста в нашей стране. Но это количество уменьшится не так сильно. Оно сократится не на 17 миллионов, а всего на три. Причем уже начиная с 2024 года в силу демографических волн количество людей в возрасте 18-60 лет будет возрастать.
По факту, речь идет о том, что емкость рынка труда увеличится с 81 млн до 94 – плюс 14 млн человек по сравнению с тем, что есть сегодня. Но разве в стране будет создано 14 миллионов рабочих мест?
Более того, количество рабочих мест, вероятно, сократится, поскольку есть технологический прогресс и простой, физический труд очевидно уходит в прошлое, причем не только в индустрии, в сельском хозяйстве, но и в сфере услуг. Мы видим, как операционисты банков сменяются терминалами, а вместо охранников работают системы видеонаблюдения и электронные ключи.
По сути, смысл закона заключается в том, что безработица в России в лучшем случае возрастет на 14 миллионов человек. Поэтому содержательно ничего, кроме вопроса о пенсионном возрасте, обсуждать не надо. Насколько парламент, правительство, исполнительная власть, институты будут готовы именно к этому диалогу, зависит, конечно, не от рабочей группы.
Олег Шеин. Фото: РИА Новости / Владимир Астапкович
На парламентских слушаниях из экспертных институтов были представлены только неолиберальные. Ни Гринберга, ни Глазьева, ни Института народонаселения РАН – никого из тех людей, которые являются профессионалами, но при этом придерживаются не неолиберальной точки зрения, на парламентских слушаниях из числа экспертов не было. Рабочая группа формируется примерно так же. Поэтому реакция власти зависит от того, какой окажется реакция общества и насколько общество будет готово и последовательно в своей реакции.
Насколько изменится ситуация после предложения Владимира Путина поднять пенсионный возраст женщинам не на восемь, а на пять лет? Содержательно это означает рост безработицы не на 14 млн человек, а на 8 млн человек.
Пенсионный фонд ежегодно недополучает 2,5 трлн рублей из-за теневой занятости
– Вы не раз говорили, что для пенсионной реформы сегодня нет ни демографических, ни бюджетных предпосылок. Почему вы так считаете?
– Я только что привел демографическую картину. Что до бюджетных предпосылок, то издержки на пенсионные выплаты в стране ниже, чем в других странах мира. Вопрос не в бюджете. Ведь экономика может быть большая, а бюджет маленький.
Если все деньги страны раздать олигархам, то бюджет может быть небольшим, и тогда пенсионные издержки будут казаться очень крупными, обременяющими. Но на самом деле если мы посмотрим на соотношение к экономике, то мы увидим: в России доля затрат на выплату пенсий составляет порядка 7 трлн рублей в год при экономике в 100 трлн, то есть 7%, в то время как в Польше, Португалии, Франции это 14%, в Италии 16%. То есть в других странах мира, которые не испытывают никаких бюджетных катастроф, где экономики не идут по миру и не разоряются, затраты на пенсионеров вдвое выше, чем в России.
Это означает, что и в России затраты на пенсионеров могут быть вдвое выше просто за счет увеличения зарплат и государственных налогов в отношении крупного капитала, крупной олигархии. Правда, тогда у нас будет меньше миллиардеров. Их у нас сегодня в расчете на душу населения больше, чем во Франции, Великобритании, не говоря уже про Польшу, Португалию, Италию.
– Какие есть другие способы пополнить пенсионный фонд?
– Их достаточно много. Первый, который на поверхности, который может быть принят в течение нескольких недель и заработать в течение нескольких месяцев, – это плоская шкала страховых взносов в пенсионный фонд. Сегодня, если заработная плата человека превышает 85 тысяч в месяц, то отчисления в пенсионный фонд составляют не 22%, а 10%. То есть выпадающие доходы пенсионного фонда ежегодно составляют 600 млрд рублей.
Сказки про то, что все уйдут в тень, нелепы, потому что зарплату свыше 85 тысяч рублей получают те, кто в тень не уйдет: депутаты Госдумы, работники правительства, сотрудники аппарата президента, директора школ, ректоры университетов, главврачи больниц, руководящее звено «Газпрома», «Лукойла», «Роснефти», «Сбербанка» и других. Никуда в тень они не уйдут.
Понятно, что если увеличатся отчисления в пенсионные фонды, то это увеличение, рост налогов отчасти будет достигаться снижением зарплат этих начальников. Так их и не жалко. Проблема в том, что они готовы пустить под откос всю страну, лишь бы из их глотки не был изъят кусок мяса, который туда и так не помещается.
Другой механизм, не столь быстро работающий, но фундаментальный, – это легализация труда. Проблема России заключается не в том, что у нас мало работников. Работников достаточно – на 36 миллионов пенсионеров по возрасту приходится 81 миллион людей трудоспособного возраста.
Проблема в том, что порядка 40% российских работников заняты неофициально. Отчисления в пенсионный фонд из 81 миллиона человек регулярно, по данным пенсионного фонда, осуществляет только 43 миллиона.
Так это не вина людей, а их беда. Речь идет не о самозанятых, как придумало российское правительство.
Самозанятые там тоже есть, но в основном это рабочий класс: строители, дальнобойщики, продавцы, те, кто собирает продукцию на полях – люди, в отличие от офисных сотрудников, работающие в реальном секторе экономики. В отношении них нет легальной занятости, потому что все права даны начальникам, работодателям. Они вообще на пенсию будут уходить в 68 и 70 лет. Потому что если нет легальной занятости, то пенсионный возраст – плюс 5 лет по отношению к стандартному.
Я внес очень простой законопроект – чтобы компании, которые используют неофициальный труд, были лишены государственных налоговых льгот, государственных подрядов и заказов, чтобы бизнес был наказан, чтобы бизнес принуждался к легализации труда.
Правительство России дало отрицательное заключение. Правительство России говорит: пусть и дальше обманывают работников по зарплате, пусть и дальше не платят деньги ни в пенсионный фонд, ни в местные бюджеты, и плевать, что пенсионный фонд ежегодно недополучает 2,5 трлн рублей из-за теневой занятости.
Таким образом, кризис с повышением пенсионного возраста совершенно искусственный.
– Как и, главное, кому надо действовать, чтобы разумные доводы против пенсионной реформы наверху услышали и изменили курс?
– Населению. Когда меня спрашивают, есть ли возможность отменить этот закон, ответ предельно простой: если против закона о повышении пенсионного возраста выйдет столько людей, сколько выходило без принуждения, в добровольном порядке, в наше свободное время на Бессмертный полк, этот антироссийский закон неолибералы заберут так же быстро, как они его вносили. Это закон о развале страны.
Повторю еще раз: одним из последствий будет не только безработица, будет повторен демографический провал 90-х годов, потому что будет повторено обнищание населения эпохи 90-х годов. Это, конечно, ступор экономики.
Есть оценки специалистов «Райффайзенбанка», которым никто не оппонирует: если закон не принимать, при всех прочих равных рост ВВП – 2%, если принять – минус 2%, то есть минус 4 трлн рублей национальной экономики ежегодно. Как это остановить? Одним путем: демократично, свободно, каждый в своем городе, поселении, выйти, как мы выходили на Бессмертный полк. У нас нет другой земли, нет другой страны, и мы должны формировать ее будущее.
Фото: Сергей Яковлев /29.ru
Проблема безработицы нерешаема вообще
– Действительно ли в нашей стране есть некий «культ молодости», то есть и сегодня после 45 лет людей неохотно берут на работу? А что тогда будет дальше?
– Здесь надо понимать, что есть проблема в обучении рабочей силы. На самом деле опыт – штука хорошая, но опыт не поспевает за технологиями. На дворе не XIX век, и требования к работнику меняются. В Европе, в Южной Корее, в США, в Австралии есть финансируемые государством программы переобучения кадров.
Скажем, в Швеции системой переобучения кадров ежегодно охвачено порядка 60% всех работников в возрасте старше 50 и, понятно, более молодых тоже. То есть люди всю жизнь учатся, и у них есть восприятие учебы. А вот если человек после техникума или института не учился, ему очень трудно перестроиться в 60 лет.
В России есть только курсы компьютерной грамотности – но это ведь не учеба. Должна быть модель, при которой человек в 40 лет сможет получить бесплатное высшее образование землемера, учителя турецкого языка или повара – кого угодно.
Дальнобойщики, например. Через несколько лет не будет такой профессии, будут роботы возить. Нужно, чтобы человек в условиях, когда его профессия умерла, мог овладеть другими навыками. Это требует больших государственных затрат, а как иначе? Нужна совершенно другая модель, при которой национальная экономика будет работать на страну, а не на 200 тысяч долларовых миллионеров.
– У вас в Конфедерации труда есть понимание, как решить проблему безработицы в России?
– Проблема безработицы нерешаема вообще. Человечество выходит на порог, когда труд перестает быть нуждой. Скажем, голод. Голод был проблемой на протяжении всей истории цивилизации, и последние масштабные голодные эпидемии были не далее как три поколения назад. Но сегодня голода, за вычетом потерянного континента, Африки, нет больше нигде на планете. 3% фермеров кормят весь мир, а раньше 90% населения было занято в сельском хозяйстве, чтобы кормить оставшиеся 10% горожан. Изменились технологии. Не нужен труд в таких масштабах на селе. То же самое в индустрии. В прошлом году в Индии рост ВВП – плюс 4%, но минус 2% рабочей силы.
Технологические линии, роботизация, автоматизация производства делают ненужным простой ручной труд. В целом мы как цивилизация приходим к модели базового основного дохода. Но базовый основной доход имеет свои специфики. Почему он не идет в Европе? В Европе его пытаются провести мошенническим путем консерваторы и неолибералы, как это делается в России. Речь о монетизации. Мы вам отменим бесплатные билеты в музеи, зато вы получите дополнительно 100 франков. Естественно, швейцарцы на референдуме голосуют против такого решения. Они не идиоты. Они говорят: сегодня вы бесплатные музеи отмените, а завтра отмените бесплатное обучение в университетах. Поэтому такие механики неприемлемы.
Но пенсия сегодня превращается из института компенсации по немощности в базовый основной доход для людей пожилого возраста. Она и должна рассматриваться в этом контексте, потому что должно быть освежение рабочей силы. Если рабочая сила избыточна, а она избыточна – в первую очередь на базовый основной доход должна уходить та часть сотрудников, чьи производственные навыки и производственная культура сформировались 40 лет назад. В этом контексте безработица требует решения, того же самого переобучения кадров, но надо понимать, что цивилизация убирает простой труд, он не нужен.
Человечество выходит на новый этап, и сохранение пенсии вместо того, чтобы формировать безработицу искусственным путем, – это как раз способ снятия проблем безработицы.
– То есть вы считаете, что логичнее было бы, наоборот, занижать пенсионный возраст?
– Конечно. К примеру, в Европе это происходит через уменьшение продолжительности рабочей недели. Французы, вслед за ними шведы уменьшили рабочую неделю. Но можно идти другим путем, уменьшая пенсионный возраст. Смысл тот же самый – сокращение времени, которое люди трудятся.
Фото: Кирилл Канин / tayga.info
Повышение НДС – это затыкание дыр за счет работников
– Вы ведь и повышение НДС на голосовании не поддержали. Почему?
– Рост НДС – это налог, который платится покупателями. Когда единороссы и либералы рассказывают нам, что любой налог платит потребитель – это вранье. Налог на прибыль платит капиталист. Это те деньги, которые он хочет себе оставить на личные дивиденды. Сколько оставит, столько с него денег и берется, исходя из этого объема.
Соответственно, налог на дивиденды он мотивирует, либо повышая зарплату сотрудникам, либо вкладывая деньги в инвестиции, в новые проекты. Идея налогообложения на финансовый капитал, налог Тобина, который принят в некоторых странах Европы, – это налоги, регулирующие финансовый спекулятивный рынок и сверхдоходы олигархии. НДС – это налог напрямую с покупателей. Это уменьшение доходов населения страны.
Чистая заработная плата людей в чистом рынке 25 трлн, в теневом – 10 трлн, итого 35 трлн, пенсии 7 трлн, дальше по мелочам соцвыплаты – всего порядка 40 трлн рублей. Это чистый доход населения. Повышение НДС на 6% – это уменьшение чистого дохода населения примерно на 2%.
Но есть официальные оценки Минэкономразвития, а именно Максима Орешкина о том, что если бы НДС не был повышен, то экономика в следующем году показала бы темпы 1,9%, а так темпы будут 1,4%; если бы НДС не был повышен, то инвестиции были бы 3,9%, а так будут порядка 3%; если бы НДС не был повышен, доходы населения выросли бы на 6%, а так вырастут на 1%.
Мы сами это видим на примере двойного повышения платы за коммунальные услуги. Тарифы ЖКХ будут повышены не только в июле, как обычно, но и в январе. Это закон, который бьет и по доходам населения, и по заработным платам, и по покупательному спросу, и по темпам роста экономики. Вредительский закон.
– Кому он, в таком случае, выгоден?
– Политика правительства РФ заключается в том, чтобы уменьшать налоги с корпораций, по сути раздавать деньги олигархам, что они делают последовательно. Но они это делают так быстро, что не успевают столь же быстрыми темпами сократить бюджет. Поэтому они и принимают решение повысить НДС – это затыкание дыр за счет работников.