Володя стал инвалидом после того, как упал на лестнице в подъезде своего дома и получил закрытую черепно-мозговую травму. Без реабилитации восстановиться он не сможет. Курс реабилитации платный, семья Володи не может оплатить его самостоятельно.
– Вовчик, я тебя так люблю! – Марина Аркадьевна наклоняется к сыну, сидящему в инвалидной коляске, чтобы поцеловать, и чувствует, как он в ответ осторожно касается губами ее щеки.
– У тебя все хорошо? Если да – зажмурь глазки.
Володя зажмуривает.
«Мы сейчас только глазами и рукопожатиями с сыном общаемся. Руки-ноги он поднять пока не может, только пальцы рук работают. Будет ли Вова когда-нибудь ходить, сейчас никто не скажет, но если продолжать реабилитацию, то со временем сможет самостоятельно передвигаться в инвалидной коляске, держать столовые приборы, есть», – говорит Марина Аркадьевна.
Володя
«Сказали, что Вова в коме, у него мозг в крови плавает»
Всего два года назад у Володи были совсем другие цели. Не реабилитационные. Ему было за тридцать. За плечами два брака. Подрастают две дочки – Вероника и Милана. После школы он несколько лет отслужил в Высшем военном училище тыла в родном Вольске, потом работал водителем в военкомате. Когда военкомат расформировали, Владимир пошел на кулинарные курсы и планировал работать шеф-поваром.
«Готовить Вова очень любил. У него была целая тетрадь рецептов. Вкусно получалось! Ему всего 2 месяца оставалось доучиться. Потом пошел бы работать, и личная жизнь бы наладилась. Он же парень-то хороший, добрый очень, домашний. Сын общался с дочками, не бросал. Что ни попрошу – все делал. Любил работать в огороде. Теплицу они с папой поставили. Беседку из бруса смастерили. Если бы не это несчастье в мае 2018 года, у него бы все было хорошо», – говорит Марина Аркадьевна.
Володя пригласил в гости девушку, с которой у них только начинались отношения. Но Марине Аркадьевне новая подруга сына не понравилась сразу. Почувствовав это, та решила уйти. Володя выбежал за девушкой в подъезд, чтобы что-то объяснить, поскользнулся на лестнице и ударился головой о ступеньки.
Владимир
«Ничто не предвещало беды. Казалось бы, упал и упал. Поднялся – домой пошел. Но дня через три у сына за ухом вылезла шишка размером с куриное яйцо. Он спросил у меня: “Мам, что это?” Я: “Давай в “травму” съездим”. В “травме” на эту шишку нажали, и она внутрь ушла. Володю перенаправили к онкологу. Но была суббота, онкология не работала.
Отложили все до понедельника. А в воскресенье смотрю – 9 утра, а сын не встает. Подхожу к нему: “Вова! Вова!” Молчит. Подняла ему веко – зрачок расширен.
Вызвали скорую. В больнице тут же сделали КТ и сказали, что Вова в коме, у него мозг в крови плавает», – рассказывает Марина Аркадьевна.
Из Вольска Володю тут же на скорой отправили в соседний город Балаково. Марине Аркадьевне врачи объяснили, что у ее сына – закрытая черепно-мозговая травма. Во время удара черепная коробка раскололась, прорезала оболочки головного мозга. Это привело к образованию большой гематомы и к коме.
Медсестры не знали, как чистить трахеостому
Володя был в крайне тяжелом состоянии. Ему сделали трепанацию черепа, убрали сгустки крови, сдавливающие мозг. А через два дня отправили в реанимационное отделение областной саратовской больницы – под наблюдение более опытных врачей. «Мы с мужем приезжали из Вольска в Саратов каждый день. Полтора месяца, пока сын был в коме, нам постоянно капали на мозги: “Он у вас умрет, он у вас умрет!” Это было очень тяжело и страшно. Доходило до того, что едешь к нему и уже мысленно выбираешь гроб. Вова переболел всеми больничными инфекциями, у него случился отек мозга, потом гнойное воспаление легких. Температура поднялась такая, что его даже льдом обкладывали. Антибиотики не помогали», – вспоминает Марина Аркадьевна.
Постепенно врачи вывели Володю в вегетативное состояние. Он начал открывать глаза, но при этом смотрел в одну точку и ни на что не реагировал. От аппарата ИВЛ его отключили и установили трахеостому (искусственное дыхательное горло). Родным сказали, что в таком вот вегетативном состоянии Володя и останется.
Владимир с родителями
Его выписали из саратовской больницы и отправили назад в Вольск. В отделение неврологии ЦРБ Володю взяли всего на 10 дней, пролечили антибиотиками и мочегонными, которые родным пришлось покупать на свои деньги, потом сказали, что помочь ему больше ничем не могут, и перевели в другое отделение – на сестринский уход.
«От медсестер толку не было никакого. Они даже не знали, как трахеостому чистить. Пришлось ухаживать за сыном самой. Сын лежал на противопролежневом матрасе, который купили мы. В какой-то момент у Вовы появилось на пояснице фиолетовое пятно. Но мне мазями и компрессами удалось его вывести. Когда сына выписывали домой, я уже ничего не боялась. Знала, как кормить через зонд, как мыть, брить, стричь.
Домой к нам врачи ходить не хотели. Говорили: “Ну, держитесь!”
Когда в мае прошлого года у сына случился посттравматический эпилептический приступ, нам пришлось дойти до заведующей районной больницей, чтобы его госпитализировали. В итоге выписали препарат, купирующий эпиприступы, сказали принимать пожизненно. И все», – говорит Марина Аркадьевна.
После первого курса реабилитации начал говорить шепотом
В июле прошлого года на деньги, полученные от продажи небольшого участка земли, она впервые привезла сына в подмосковный ребцентр. И вскоре стало понятно, что его состояние совсем не вегетативное – он идет на контакт. Володю посадили в инвалидную коляску, пробовали вертикализовать, научили есть протертую еду с ложки и дышать носом и ртом – с закрытой трахеостомой, давать ответы невербальным способом.
На реабилитации
«У сына был большой прогресс за короткое время. Когда он вернулся домой, даже мог говорить шепотом. Я его спрашивала: “У тебя все нормально?” Он: “Нормально”. Я: “Давай есть?” Он: “Давай!” Мы так радовались! Конечно, мы понимали, что одного курса реабилитации мало.
Осенью я стала замечать, что Вова сутками спит и ни на что не реагирует. Проснется ненадолго – и опять спать. Поняли, что происходит откат и нужно начинать практически сначала», – говорит Марина Аркадьевна. Врачи обнаружили, что у Владимира в желудочковой системе головного мозга скапливается большое количество спинномозговой жидкости – ликвора. Жидкость давит на ткани мозга. В ближайшее время ему должны сделать операцию – установить шунт для выведения ликвора в полости организма. После этого Володино состояние должно улучшиться. Но реабилитацию нужно продолжать.
Реабилитация
Родители Владимира уже взяли кредит на предыдущие курсы реабилитации, самостоятельно оплатить новый курс они не могут. Помогите Вове!
Фонд «Правмир» помогает взрослым и детям, нуждающимся в восстановлении нарушенных или утраченных функций после операций, травм, ДТП, несчастных случаев, инсультов и других заболеваний, пройти реабилитацию. Вы можете помочь не только разово, но и подписавшись на регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.