Привычный подвывих локтя – это больно, противно, переживательно, но не очень страшно. У Нади таких подвывихов было три и вот у Веры теперь тоже три. Врачи говорят, что склонность вывихивать локти обуславливается генетически. У старших моих детей вывихов не было ни одного, а вот у младших – на тебе, шесть штук на двоих. Я консультировался с лучшими ортопедами, все в один голос утверждают, что избавиться от привычного вывиха локтя никак нельзя, никакой кальций не поможет, никакое мумие. Лет до четырех вывихи время от времени случаются, а годам к четырем дети просто эту свою склонность перерастают.
Обиднее всего, что вывих случается просто от того, что держишь ребенка за ручку. Вера, например, посещает в моем боксерском клубе детские занятия по бразильскому джиу-джитсу, считается там лучшей спортсменкой в своей младшей группе – и никаких вывихов. Но вот идешь просто с Верой по улице или играешь в комнате, берешь за ручку, одно еле заметное движение и – вывих, рука повисает плетью.
Это, конечно, больно. Но погодки мои настолько к вывихам привыкли, что орут теперь только в первую минуту, а потом мрачно терпят, пока доедем до травмпункта и пока доктор вправит локоть. Вправляются вывихнутые локти очень легко, одним движением. Пару раз мы просили травматологов научить нас вправлять локти детям самостоятельно, но травматологи отказываются: «Нет уж, — говорят, — лучше приезжайте к нам».
На этот раз Вера вывихнула локоть на даче. Играла с дедушкой за завтраком, расшалилась, норовила упасть с лавки. Дедушка только придержал внучку за руку, чтобы не рухнула оземь и – бедный дедушка! – вывихнул внучке руку.
— А-а-а! – заорала Вера.
— Да сколько же можно! – всплакнула даже немножко мама.
— Я пошел заводить машину, — сказал я.
И мы поехали в травмпункт.
Дело немножко осложнялось тем, что на этот раз поехали мы не в привычный травмпункт Филатовской больницы, где нас знают уже как родных, а в совершенно не знакомый травмпункт детской больницы в Люберцах. Вера, закутанная в плед, мрачно сидела на заднем сидении и только иногда спрашивала, будем ли мы по дороге в больницу проезжать зоопарк.
По ошибке мы завернули сначала не в детскую больницу, а во взрослую. Там в приемном отделении сидели три молодых врача. При виде больного ребенка они даже не встали навстречу. Сказали только, что помочь ничем не могут, лицензии на вправление локтей детям не имеют, где детская больница – не знают. Глядя на них, я подумал, что если целых три врача в больнице имеют время сидеть сиднем и ничего не делать – то я за сокращение больниц. Врачи, с которыми я дружу, во время дежурства ни минуты свободной не имеют, чтобы присесть. А Вера мрачно развернулась и безропотно зашагала вон.
Еще через полчаса мы нашли детскую больницу. Там дела обстояли получше. Детский доктор грамотно вправила Вере локоть и выдала Вере справку, из которой следовало, что Вера не утратила дееспособности и может работать.
Усталые, но довольные мы возвратились домой. Конечно, выходной день на даче с дедушкой, гулянием, собакой, старшим братом, сестрой и четырьмя кошками был несколько испорчен, но оставался еще вечер выходного дня.
Я принялся готовить котлеты из щуки. Я прекрасно готовлю котлеты из щуки. И я уже мелил фарш во второй раз, когда в кухню вошли мама с Надей. Вид у мамы был такой несчастный, а у Нади такой виноватый, что я сразу посмотрел на Надины руки:
— Что? Теперь Надя локоть вывихнула?
— Нет, — отвечала мама. – Не вывихнула. Но Надя запихала в нос гранатовое зернышко и вытащить его не получается.
В сердцах я обозвал и без того несчастную Надю дурой. Надя потупила глаза и сказала:
— Папочка, прости, я больше не буду.
Тогда я обозвал дураком себя и пошел заводить машину.
И мы опять поехали в травмпункт.
Фото: Ольга Лавренкова