В выходной вызвали на работу по «Почте России» и уволили
В субботу, 5 февраля, у фельдшера Веры Высогорец был выходной. В обед ей неожиданно позвонил начальник отдела кадров и спросил, почему она не на работе.
— Может, какая-то путаница с графиком? Я не работаю сегодня.
— Вы не могли бы подъехать?
По графику Вера должна была выйти в ночную смену в понедельник. Чтобы разобраться, она поехала в больницу. Оказалось, туда же вызвали ее коллег Альбину Абдрахманову и Рамиля Рязапова. В кабинете их ожидали главный врач Валерий Шапочкин, начальник отдела качества и начальник отдела кадров.
Веру пригласили первую. В руках у начальницы отдела кадров уже были личное дело и трудовая книжка с записью об увольнении, на столе у Шапочкина лежал приказ.
Фельдшера обвинили в прогуле и сказали, что накануне вечером уведомили ее об изменениях в графике — позвонили и отправили приказ по «Почте России».
— Звонок действительно был, — рассказывает Вера корреспонденту «Правмира». — По комбинации цифр уже потом, после увольнения, я поняла, что это, скорее всего, ЦРБ. У меня этот номер не записан. И в течение 17 секунд я говорила: «Алло-алло, алло-алло». Потом сбрасываю, думаю: что-то со связью. Перезваниваю, и уже трубку никто не взял.
То же самое случилось, когда в кабинет зашла фельдшер Альбина Абдрахманова. Фрагмент стенограммы разговора опубликовал профсоюз «Действие»:
«Главврач Шапочкин В.С.: Мы ждали, что вы сегодня нам поможете.
Фельдшер Альбина Абдрахманова: Если б был звонок, я б вышла на работу. Если был бы приказ — я бы вышла на работу. Не было приказа! Где моя роспись под этим приказом!?
Главврач: Мы вам почтой приказ направили. <…>
Альбина (показывает электронную почту в смартфоне): Вот моя почта, где ваша…
Главврач: Через “Почту России”.
Альбина: Вы вчера послали [“Почтой России”] и хотите сказать, что она должна была успеть дойти?..
Главврач: Я за “Почту России” не отвечаю.
Фельдшер Вера Высогорец: Никогда нас не вызывали через “Почту России”, это полная чушь — то, что вы сейчас делаете!
Главврач: Дату поставьте, пожалуйста».
Как сообщили медики, раньше их тоже вызывали вне графика, однако все планировалось заранее.
— О любых изменениях нам сообщала старшая фельдшер, — говорит Вера Высогорец. — Мог предупредить диспетчер.
Старший фельдшер в это время была на больничном. Исполняющей обязанности стала главная медсестра, но она никому не позвонила.
Потом Высогорец узнала у диспетчера, которая тогда заступала на смену, что никаких изменений в составе бригад не планировали.
— [Иначе] меня должны были конкретно на какую-то бригаду записать, и в этом случае при моем отсутствии они, конечно, начали бы меня искать, — уверена Высогорец. — Ничего подобного не было абсолютно. С утра она [диспетчер] сформировала бригаду из тех людей, кто пришел на работу по графику.
Фельдшера Рамиля Рязапова уволили по другой причине. В кабинете попросили объяснить, почему он выехал на смену без дефибриллятора. Но прибор в машине был, только портативный — его передал фельдшер предыдущей смены. Основной стоял на зарядке в процедурном кабинете.
— Я пытался объяснить [главврачу], но он меня перебил: «Вот приказ, ознакомьтесь, пишите объяснительную», — говорит Рязапов. — Я написал заявление, чтобы мне предоставили в письменном виде, на какие вопросы я должен ответить, оставил это заявление у главного врача. Также устно пытался объяснять, они даже не стали слушать. Просто все было подготовлено уже заранее.
«Мы не можем доказать, что у нас большая нагрузка»
Проблемы в отделении скорой помощи Ишимбайской ЦРБ начались в 2020 году. После очередной волны пандемии количество бригад сократили сначала до шести, потом до пяти.
— Первое время нам говорили, что этих бригад как раз и хватает и что мы успеваем, — объясняет Рамиль Рязапов. — Мы не раз обращались к главному врачу, чтобы выпустили дополнительные бригады, но ничего не было сделано.
Смена фельдшера длится 12 часов. Иногда медиков вызывают из дома, потому что не хватает людей — бывает по 15–17 вызовов.
— После работы невозможно уйти вовремя, — продолжает Рязапов. — Привезешь последнего больного издалека, это будет уже десять, одиннадцать вечера. Пока напишешь карты, это все надо в компьютер внести… Некоторые [медики] даже до двенадцати задерживались.
Как объяснила Вера Высогорец, официально нагрузка у фельдшеров небольшая. Если машина везет больного, например, в Уфу или Стерлитамак, ее не бывает в Ишимбае больше шести часов. Иногда одновременно уезжают несколько машин, и в городе вместо пяти остаются две.
— Но по факту в отчетах они распределяют вызовы на общее количество машин, включая машины при сельских амбулаториях — у них мало вызовов, но большие расстояния и сельское население не так много болеет. Поэтому мы не можем доказать, что на самом деле нагрузка у нас большая.
Два раза медики требовали выплат за то, что выполняют работу второго фельдшера в неукомплектованных бригадах. Ставка фельдшера — от 28 тысяч с категорией и стажем, без них — от 23 тысяч. Все, что им повторяли: «В других городах тоже работают по одному, они так же выезжают. Почему вы не можете?»
Фото: профсоюз «Действие»
— Мы так и выезжали, — говорит Рамиль Рязапов. — Но пусть тогда посмотрят на эти города. Там зарплата за такую же работу выше, чем у нас. Мы работали, мы просили, мы обращались к главному врачу, чтобы хоть какие-то стимулирующие платили. Некоторые уже начали переходить на ставку, чтобы не перерабатывать. Просто люди действительно выгорают и физически устают.
— Буквально последние дни ребята вообще на ногах не стояли, — подтверждает Вера Высогорец. — Просто вырубаются. Как мы смеемся между собой: «Уходим в кому». И то, знаете, у всех же дети, какие-то заботы дневные. Чисто физически и морально тяжело, потому что начинаешь на вызовах одни и те же вопросы задавать, понимаешь, что ты порой не вникаешь в ситуацию. Тебе нужен четкий, ясный ум, ты должна отдохнувшая прийти…
В декабре 2021 года медики обратились в прокуратуру, но им ответили, что поводов для реакции прокурора нет.
— И тут мы поняли, что ничего уже невозможно сделать, только вынести все накопившиеся проблемы в общественность, — комментирует Рязапов. — Никто не отказывается работать. Вот если бы хоть какие-то переговоры были, доплаты, которые мы получали бы за второго фельдшера, все бы у нас выходили и работали и на полторы, и на две ставки.
21 января с медиками встретились представители Минздрава и правительства Башкирии. После этого приезжали только проверки, на переговоры больше никто не выходил. Исключение — администрация города.
В конце января Рамиля Рязапова, председателя «первички» профсоюза медработников «Действие», сняли с должности и. о. главы отделения скорой медицинской помощи.
— Заведующим должен быть врач, а я простой фельдшер. Предыдущий ушел на больничный, у нас не было руководителя. Ходили к главному врачу, договорились, что коллектив сам выберет кого-то. Выбрали меня. После нового года я сам не хотел, но меня уговорили остаться до 31 марта. И вот меня увольняют.
Фото: профсоюз «Действие»
Рязапов уверен: его сняли с должности из-за того, что он пытался отстаивать права медиков.
— Но я ничуть не огорчен. Ничего такого. Я, как и раньше, продолжал работать фельдшером.
«Мы все выезжаем по одному и порой плюхаемся на вызовах»
С 4 февраля медики объявили «итальянскую забастовку». Это форма протеста, при которой сотрудники исполняют только свои должностные обязанности — не больше, но и не меньше.
— Есть один нюанс, — обращает внимание Вера Высогорец. — Забастовка началась, мы стали работать без совместительства, чтобы главный врач увидел, как это, когда я работаю столько, сколько должна по ставке. Это уже сократило количество людей, которые сейчас на линии.
Но и выезжать по двое на одной машине у фельдшеров не получалось, потому что много людей ушло на больничный и оставить население без помощи медики по-человечески не могли. Если в смену будут работать четыре фельдшера и если они сядут по двое, то на линии останется всего две машины. А если понадобятся дальние перевозки, то машин может вовсе не хватить.
— Естественно, мы прекрасно понимали, что от нас зависят жизни. Но главный врач нас не слышал, он пытался все это перекинуть на вышестоящие органы и говорил, что это не в его компетенции, что у него нет денег, что у него кредиторская задолженность: «Если Министерство скажет, я вам сделаю надбавки, сам не могу».
— Получается, мы вроде как работаем, но не получаем никакой отдачи, — продолжает Высогорец.
— Мы понимаем, что кадровый вопрос внезапно не решится. Но мы просим-то не так много: сделайте 100% процентов ночных вместо 60%, сделайте нам стимулирующие за выезды по одному.
Мы все выезжаем по одному и порой плюхаемся на вызовах. Компенсируйте нам выезд машины в неукомплектованной бригаде, и мы будем брать эти подработки и понимать, что хоть как-то получим за это больше, чем сейчас.
Редакция «Правмира» направила запрос в Министерство здравоохранения Республики Башкортостан с просьбой прокомментировать ситуацию. Нам ответили, что медицинская помощь в Ишимбайском районе по профилю СМП «продолжается в полном объеме»:
— Для комплектации бригад скорой помощи в Ишимбайскую ЦРБ направлены 30 студентов старших курсов медколледжа и БГМУ по профилю «медицинская сестра», что соответствует нормативу. Проверка Минздрава РБ по обозначенным и заявленным сотрудниками проблемам продолжается, — подчеркнули в Министерстве.
По словам Веры Высогорец, студент не формирует бригады, его нельзя посадить в машину одного даже вместе со вторым студентом: у них нет сертификата, они не имеют права оказывать помощь самостоятельно. Этих студентов с начала февраля отправили в ЦРБ на практику.
— Что может студент? Сумку поднести? Некоторые из них даже не могут накладывать электроды, чтобы снять электрокардиограмму, вот такой уровень, — заключает Высогорец.
«Очень тяжело терять любимую работу»
Андрей Коновал
В субботу, 5 февраля, фельдшеры написали заявление в местную прокуратуру, чтобы проверили законность их увольнения. Сейчас вместе с юристом профсоюза «Действие» они готовят исковое заявление в суд.
Чтобы восстановить Высогорец, Рязапова и Абдрахманову в должности, есть все основания, считает сопредседатель «Действия» Андрей Коновал:
— Все это было сделано крайне грубо и топорно, с очевидными натяжками. У Рамиля Рязапова, как и у его уволенных коллег, нет ни одного действующего дисциплинарного взыскания. Есть закрытый перечень нарушений, за которые можно уволить вот так сразу, — например, хищение, пьянство, прогул. Ничего из того, что им вменяют, никоим образом не может быть. Люди якобы не вышли — и у них [руководства] сразу оказывается заготовленный приказ, шитый абсолютно белыми нитками, — комментирует Коновал.
Как объяснил правозащитник, привлечь сотрудников к работе в выходной день можно только с их письменного согласия (ч.2 ст. 113 Трудового кодекса).
— Посылать такой приказ почтовым отправлением, заведомо зная, что оно не может быть доставлено вовремя — это или сознательное вредительство, или служебная халатность, — заключает Коновал.
Он считает, что этими увольнениями руководство ЦРБ устрашает коллектив.
Правозащитник обратил внимание: медики проявили ответственность и не отказались работать в неукомплектованных бригадах при большом количестве вызовов.
— Работодатель в этой ситуации поступает особо циничным образом — в ответ берет и увольняет работников, замену которым найти практически невозможно. Нет никаких сомнений, что мы их восстановим.
Трое уволенных медиков уверены в своей правоте, но чувствуют себя растерянными. Когда главврач отдавал трудовую книжку Вере Высогорец, она пыталась доказать, что происходящее — абсурд:
— Валерий Сергеевич, вы понимаете, что сейчас какая-то ерунда творится? Это просто полная чушь — то, что вы сейчас делаете, вы же это понимаете.
— Нет, я действую в рамках закона. Вас уведомили, а вы не вышли.
Объяснять что-то главврачу было бесполезно, поделилась Высогорец с корреспондентом «Правмира»:
— Не знаю, это очень спланировано было все… Я поехала [на работу] разобраться с графиком, а меня ждала моя готовая трудовая книжка.
Фельдшер Альбина Абдрахманова рассказала «Правмиру», что для нее все случилось слишком неожиданно, а решение главврача она считает несправедливым:
— Хочется сказать одно. Никто не ожидал, что с нами так подло поступят. Все нас поддерживают и готовы на реальные шаги, даже писать на увольнение всем коллективом. Я очень надеюсь, что справедливость восторжествует и нас восстановят. Очень тяжело терять любимую работу.