Лазарева суббота. Воскрешение прав. Лазаря. Мчч. Марка, еп. Арефусийского, Кирилла диакона и иных многих (ок. 364). Прп. Иоанна пустынника (IV). Свт. Евстафия исп., еп. Вифинийского (IX). Прпп. Марка (XV) и Ионы (1480) Псково-Печерских. Св. Михаила Викторова исп., пресвитера (1933). Литургия св. Иоанна Златоуста. Евр., 333 зач. (от полу’), XII, 28 – XIII, 8. Ин., 39 зач., XI, 1–45. На трапезе разрешается вкушение рыбной икры. Служба только по Триоди. На утрене после 17-й кафизмы – «Ангельский собор» (совершается каждение всего храма), малая ектения, седален Триоди дважды. «Воскресение Христово видевше». На 9-й песни «Честнейшую» не поем. Славословие великое. С этого дня «Честнейшую» не поется до понедельника Фоминой седмицы. На литургии по входе: «Приидите, поклонимся… Спаси ны, Сыне Божий, во святых Дивен сый…». Вместо Трисвятого – «Елицы во Христа крестистеся…». Вместо «Достойно» – ирмос 9-й песни канона «Чистую славно почтим…». Отпуст утрени и литургии: «Христос, Истинный Бог наш…» – с упоминанием имени св. прав. Лазаря. С этого дня Минея не употребляется до понедельника Фоминой седмицы, кроме служб великих святых.
Тропарь Лазаревой субботы, глас 1:
Общее воскресение/ прежде Твоея Страсти уверяя,/ из мертвых воздвигл еси Лазаря, Христе Боже./ Темже и мы, яко отроцы победы знамения носяще,/ Тебе, Победителю смерти вопием:/ осанна в вышних,// благословен Грядый во имя Господне.
Кондак Лазаревой субботы, глас 2:
Всех радость Христос,/ Истина, Свет, Живот и мира воскресение,/ сущим на земли явися Своею благостию/ и бысть образ воскресения,// всем подая Божественное оставление.
Может петься задостойник, глас 8:
Чистую славно почтим, людие, Богородицу, огнь Божества приимшую во чреве неопально, песньми величаем.
Господь совершил чудо – воскрешение Лазаря. Покойник, который четвертый день пребывал в гробовой пещере, по зову Спасителя вышел, и народ был охвачен ужасом. Люди были потрясены. Это ли не чудо? Это ли не явление Божией славы? Но даже это чудо не укрепило людей в вере. Ибо чудо может поражать воображение, но его созерцание не предопределяет силу человеческой веры, ведь даже самым очевидным чудесам сопутствует множество сомнений. Чудо необязательно ведет людей к вере. К вере ведут жизненный подвиг, чистота сердца и ума, а главное, готовность принять Бога и умом, и сердцем.
