Тропарь святителя Афанасия Великого, глас 3: Столп был еси православия,/ Божественными догматы подтверждая Церковь,/ священноначальниче Афанасие:/ Отцу бо Сына Единосущна проповедав,/ посрамил еси Ария./ Отче преподобне,/ Христа Бога моли // даровати нам велию милость. Кондак святителя Афанасия Великого, глас 2: Православия насадив учения,/ злославия терния изсекл еси,/ умножив семя веры одождением Духа, преподобне, // темже тя поем, Афанасие. Тропарь благоверных князей Бориса и Глеба, глас 4: Днесь церковная разширяются недра,/ приемлющи богатство Божия благодати,/ веселятся русстии собори,/ видяще преславная чудеса,/ яже творите приходящим к вам верою,/ святии чудотворцы Борисе и Глебе, // молите Христа Бога, да спасет души наша. Кондак благоверных князей Бориса и Глеба, глас 4: Явися днесь в стране Русстей/ благодать исцеления/ всем, к вам, блаженнии,/ приходящим и вопиющим: // радуйтеся, заступницы теплии. Величание благоверных князей Бориса и Глеба (общее мучеников; см. приложение 2.13)
Взаимодействие Божественной благодати и человеческих усилий можно сравнить с движением парусного судна. Судно может быть прекрасно оснащено, на нем может быть замечательная команда профессионалов, но если ветер не будет дуть в паруса, то яхта останется на месте. И если нет парусов, то напрасно будет дуть ветер. Ветер – это и есть действие Божественной благодати, а парус – это человек, это наши земные дела, это наша человеческая цивилизация. От того, как мы ее построим, как мы обустроим нашу жизнь, будет зависеть, наполнит ли паруса Божественный ветер или нет. А для этого нужно, чтобы те, кто ведет корабль, понимали, как нужно ставить парус. Это и есть образ взаимодействия Бога и человека – как в нашей личной жизни, так и в жизни общества, государства, всего рода человеческого. И если мы стремимся создавать замечательные сверхтехнологичные суда, но не заботимся о том, чтобы сила Божественной благодати наполняла развернутые над ними паруса, то тщетны все наши усилия.
