Попразднство Сретения Господня. Правв. Симеона Богоприимца и Анны пророчицы. Равноап. Николая, архиеп. Японского (1912). Блгв. кн. Романа Угличского (1285). Свт. Симеона, еп. Полоцкого, еп. Тверского (1289). Свт. Игнатия Мариупольского (1786). Прор. Азарии (X в. до Р. Х.). Мчч. Папия, Диодора, Клавдиана (250). Мчч. Адриана и Еввула (ок. 308–309). Мч. Власия Кесарийского (III). Сщмчч. Иоанна Томилова, Тимофея Изотова, Адриана Троицкого, Василия Залесского пресвитеров, прмч. Владимира Загребы и мч. Михаила Агаева (1938). 2_Пет., 68 зач., III, 1–18. Мк., 61 зач., XIII, 24–31. Прав.: Евр., 321 зач. (от полу́), IX, 11–14. Лк., 8 зач., II, 25–38 [17].
Кондак праведного Симеона Богоприимца, глас 4:
Ста́рец днесь отреши́тися/ от юз моля́шеся/ сего́ жития́ тле́ннаго,/ Христа́ восприя́т на ру́ки,// Зижди́теля и Го́спода.
17 Если совершается полиелейная служба равноап. Николая, то на утрене читается Евангелие от Иоанна, 35 зач. (от полу’), X, 1–9, а на литургии – чтения дня и равноапостольного: Евр., 335 зач., XIII, 17–21. Мф., 11 зач., V, 14–19 (или Евр., 318 зач., VII, 26 – VIII, 2. Ин., 36 зач., X, 9–16). Если служба правв. Симеона Богоприимца и Анны пророчицы не совершается, то чтения праведного не читаются.
Конец человеческой истории – пришествие в мир антихриста – связан с торжеством зла и исчезновением добра. Еще совсем недавно было трудно себе представить, как люди смогут принять антихриста, несущего в мир зло, проповедующего это зло, как вообще можно согласиться со злом, неправдой, ложью. Однако если характерные для нашей современности опасные заблуждения, вытесняющие понятие греха из жизни и стирающие грань между добром и злом, будут нарастать, то в какой-то момент люди действительно начнут принимать зло за добро. Пока еще это трудно себе представить, особенно людям церковным, но то, о чем мы сейчас говорим, уже становится достоянием жизни современного человека. Понятие греха исчезает. Мне однажды пришлось исповедовать одного ученого – образованного, воспитанного, культурного человека, который прожил семьдесят с лишним лет и никогда не исповедовался. Когда я его спросил, в чем он грешен, он поднял на меня полные удивления глаза и сказал: «Я ни в чем не грешен, я никогда не совершал греха». И это не было обманом – речь идет о глубочайшем заблуждении человека, во многом утратившего понимание того, что есть грех. Задача, которая стоит перед всеми, имеющими искреннее намерение измениться к лучшему, заключается в том, чтобы научиться видеть свой собственный грех.
