Седмица 29-я по Пятидесятнице (ев. чтения 32-й седмицы). На́вечерие Рождества Христова (Рождественский сочельник). Прмц. Евгении и с нею мчч. Про́та, Иаки́нфа и Клавди́и (ок. 262). Прп. Николая монаха (IX). Прмч. Иннокентия Беды (1928); сщмч. Сергия Мечева пресвитера (1942). Литургия св. Василия Великого. На 1-м часе: Евр., 303 зач., I, 1–12. Мф., 2 зач., I, 18–25. На 3-м часе: Гал., 208 зач., III, 23–29. Лк., 5 зач., II, 1–20. На 6-м часе: Евр., 304 зач., I, 10 – II, 3. Мф., 3 зач., II, 1–12. На 9-м часе: Евр., 306 зач., II, 11–18. Мф., 4 зач., II, 13–23. Лит. – Евр., 303 зач., I, 1–12. Лк., 5 зач., II, 1–20. В этот день 1-й час к утрене не присоединяется, но совершаются отдельно часы на́вечерия и изобразительны. Блаженны читаются. Литургия св. Василия Великого начинается великой вечерней. Вход с Евангелием. Чтение паримий с пением припевов. Вместо «Достойно» – «О Тебе радуется…». На литургии отпуст: «И́же в верте́пе роди́выйся и в я́слех возлеги́й, на́шего ра́ди спасе́ния, Христо́с, И́стинный Бог наш…». По отпу́сте литургии клирики перед свещником с зажженной свечой поют тропарь и кондак праздника Рождества Христова.
Тропарь предпразднства, глас 4:
Написова́шеся иногда́ со ста́рцем Ио́сифом,/ я́ко от се́мене Дави́дова, в Вифлее́ме Мариа́м,/ чревонося́щи безсе́менное Рожде́ние./ Наста́ же вре́мя рождества́,/ и ме́сто ни еди́ноже бе обита́лищу,/ но я́коже кра́сная пала́та верте́п Цари́це показа́шеся.// Христо́с ражда́ется пре́жде па́дший воскреси́ти о́браз.
Кондак предпразднства, глас 3:
Де́ва днесь преве́чное Сло́во/ в верте́пе гряде́т роди́ти неизрече́нно:/ лику́й, вселе́нная, услы́шавши,/ просла́ви со А́нгелы и па́стырьми/ хотя́щаго яви́тися// Отроча́ Мла́до, Преве́чнаго Бо́га.
Богослужением Рождественского сочельника мы практически вошли в сам праздник Рождества Христова. Мы прославляем Господа родившегося замечательными словами: «Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума» (тропарь праздника). А почему так? А потому что мир, даже с рациональной точки зрения, то есть с точки зрения трезвого разума, находился в плачевном состоянии. Не то чтобы в античном мире не было ученых – были ученые замечательные, чьи труды доныне сохраняют значение для всего человечества. Но не было света разума, потому что даже самые выдающиеся ученые того времени поклонялись идолам, то есть не Истинному Богу, а выдуманным богам, которым приписывались все человеческие страсти, пороки и добродетели. Это были люди, которых обожествила лишенная Божественного разума человеческая мудрость. И поскольку это была религия человеческая, религия о человеке и направленная на поклонение человеку, то она не могла возвышать людей до того, чтобы они Бога истинного узрели своим разумом и своим сердцем, а оттуда и мгла, темнота, неведение, заблуждение… Такое блуждание мыслей, убеждений, религиозных взглядов присутствовало тогда в античном мире, но Господь принес свет разума, то есть учение, которое имеет своей основой не человеческую, а Божественную мудрость, и следуя которому человек никогда не заблудится ни в личной, ни в общественной жизни. А если простираться дальше, то и человечество не заблудится, не погибнет, если будет идти этим путем истины.
