«Тогда женщины были неустрашимее львов и разделяли с апостолами труды проповедничества», — прочла вслух молодая княжна-игуменья, обращаясь к собравшимся вокруг нее девушкам из знатнейших княжеских семей. – «Так пишет святой Иоанн Златоуст. Неужели те апостольские времена миновали, сестры мои?»
«Я думаю, что Дух Святой в Церкви присутствует так же, как и во времена апостолов», — ответила задумчивая Градислава, отрываясь от переписываемой книги Златоуста.
Девушки-инокини занимаются не рукодельем – они переписывают книги. Это тяжелый труд, за который до этого брались только мужчины. Но теперь в монастыре Святой Троицы, в Полоцком княжестве, началось доселе неслыханное дело – девицы под руководством Предславы, дочери князя Георгия Всеславича, ставшей игуменьей Евфросинией, переписывают книги, для того, чтобы Евангельское слово могли услышать люди по всей Западной Руси.
Преподобная Евфросиния Полоцкая
…Предислава, двенадцатилетняя дочь Полоцкого князя, с детства полюбила читать книги. Хотя в Древней Руси книга была роскошью, князь Георгий мог позволить себе иметь не одну-две, а целую библиотеку. Глядя на склонившуюся над очередным кодексом юную дочь, князь грустно улыбался и говаривал: «Выйдешь замуж, дам тебе в приданое сундук книг!»
«А я не выйду замуж!» — отвечала Предслава.
«Как так?!» — смеялся князь. – «Так с книжкой и обручишься навек?»
И тогда девочка подняла на отца большие серьезные глаза, синие, как небо над рекой Полотой, и ответила:
«Не с книжкой. Со Христом».
Знал ли отец, что в одну из ночей его дочь убежит из дома – не с князем-красавцем или заезжим рыцарем в неприступный замок, а одна, в дальний монастырь?
…И в иночестве ей было наречено имя «Евфросиния», в честь святой преподобной Евфросинии Александрийской, совершившей многие подвиги в мужском образе.
Радость, о радость! Бьющий источник,
Радуга в пении ранних птиц.
Не умолкает ни днем, ни ночью
Призывный звон Его колесниц.
Радость – вовек! И неукротимо
Он привлекает сердце твоё –
Он, садами идущий мимо,
Он, чья свирель бессмертно поёт.
Радость – вовек! И что нам – до неба?
Ведь Он, склоняясь к земле, сошёл
Тайной воды и тайною хлеба,
Он, творящий всё – хорошо.
…Житие говорит, что Предслава решила посвятить свою жизнь Христу, когда ей было двенадцать лет. Этот возраст глубоко символичен – к двенадцати годам достигали совершеннолетия мальчики в Ветхом Завете, в двенадцать лет достиг его и Богочеловек, Сын Божий и Сын Марии, Иисус. Он беседовал в Храме Иерусалимском с учителями Закона, и они удивлялись Его разуму (Лк. 2:46-47).
И когда с плачем, ища ее, приехали за ней ее родители, князь с княгиней, Дух Христа научил Предславу-Евфросинию, что им сказать в утешение (Лк.12:12). И родители, неожиданно обрадованные, отправились домой. Не напрасно зовется их дочь теперь Евфросинией, что по-гречески означает: «радость».
Подражающи дванадесятолетна дванадесятолетну Христу…
Да, она пошла вслед за Ним, Отроком, читающим Писание, Отроком, который стал Мужем скорбей… В руке она держала Его Евангелие, другой рукой сжимала Крест. Неслучайно прекрасной работы Крест был завещан ею своей обители – той самой, которая начиналась с маленькой церковки, куда она переехала из монастыря своей тетки, княгини Романы (вдовы князя Романа Всеславича).
Икона преп. Евфросинии, сделанную, возможно, при ее жизни в Полоцком монастыре
«Что у тебя за вещи?» — строго спросил епископ Илия. – «Не достоит инокине украшаться одеждами, а у тебя их целый сундук, как я вижу!»
«У меня нет иных одежд, которые на мне», — спокойно ответила Евфросиния.
«Что же у тебя в сундуке? Не золото ли?» — нахмурился Илия. Он скептически относился к постриженицам из благородных семей, считая это – не всегда необоснованно – глупостью и блажью.
«То, что дороже золота», — ответила Евфросиния, с усилием открывая кованую крышку тяжелого сундука. Митрополит заглянул и – онемел. Сундук был доверху заполнен свитками и кодексами на славянском, греческом и латинском языках.
«Дитя мое», — проговорил митрополит Илия, — «дитя мое, да как же ты это одна потащишь!»
Он приказал двум диаконам поднять сундук в келью Евфросинии.
«Вот сюда», — сказала она. – «Чтобы было удобно его открывать. И еще, владыка, я хотела бы стол, на нем я буду переписывать эти книги».
«Дитя мое», — епископ покачал головой, — «а есть ли у тебя хоть шубейка какая? Скоро морозы!»
«Владыко, я взяла с собою только книги», — ответила Евфросиния и добавила: — «И еще три хлеба».
Так, в 1128 началась ее жизнь при полоцкой церкви Святой Софии, Премудрости Божией. Евфросинии было тогда около 25 лет. Время летело, вокруг нее собирались другие девы – дочери князей и других знатных людей. Собирались для того, чтобы изучать Священное Писание, для того, чтобы читать слова Христовы. Епископ Илия передал княжне-инокине «место» при церкви Святого Спаса на Сельце, близ Полоцка, где возник девичий Спасо-Преображенский монастырь, игуменьей которого стала Евфросиния.
Подражающи дванадесятолетна дванадесятнолетну Христу,
учившему во святилище Божию слову, последовала еси, Евфросиние…
Не случайно названа была юная Евфросиния в честь Александрийской подвижницы. Александрия – это и знаменитый оазис учености, прославленный библиотекой и Мусеем, родина великого богословов раннего христианства Климента и Оригена, родина святителей Александра Александрийского и Афанасия Великого, борцами с ложью Ария, учившего, что Сын – не Бог. В Александрии жила и великая женщина-ученый четвертого века, Гипатия, одним из учеников которой был епископ Немесий, написавший сочинение «О природе человека». Сама Гипатия, трагически погибшая от рук толпы, так и не успела стать христианкой…
Преподобная Макрина
В то давнее время, в четвертом веке — за восемь веков до Евфросинии Полоцкой — жила и преп. Макрина, сестра свт. Василия Великого, которую сейчас многие исследователи называют «Четвертым Каппадокийцем». Она основывала монастыри, занималась просвещением и творила дела милосердия. Ее образованность позволила ей поспорить с братом, когда он, приехав из Афинской Академии, с юношеской хвастливостью, стал кичиться своей ученостью – и выйти из спора победительницей.
Не был ли этот спор со старшей сестрой и судьбоносным для дальнейшей жизни Василия, ставшего защитником Православия, глубоким богословом, заботящимся о бедных епископом, получившего имя «Великого»?
Св. Макрина была наставницей своих младших братьев, Григория, которого Церковь прославляет под именем святителя Григория Нисского, и Петра, впоследствии тоже святого, епископа Севастийского. Макрина была не только ученой монахиней, но и вела строгую аскетичную жизнь. Не случайно второе ее имя было «Фекла», в честь мученицы-девы, последовавшей за проповедником Евангелия, апостолом языков, Павлом.
В мудрости и аскезе подражала Предслава-Евфросиния всем великим женам прошлого, и, безусловно, своей покровительнице, преп. Евфросинии Александрийской. Эта девушка была единственной дочерью знатного александрийца. Имея все возможности прожить жизнь блистательно, она удаляется в монастырь, и, для того, чтобы ее не нашла безутешная семья, избирает мужской монастырь – она знает, что во Христе нет ни мужского пола, ни женского. Братия приходят к ней за советом, за поддержкой, за Евангельским словом о Христе – и все находят просимое.
Преподобная Евфросиния Полоцкая . Памятник в Полоцке
Преподобная Евфросиния Полоцкая тоже находила слова для братии основанного ею монастыря – кроме девичьей обители, названной в честь Преображения Господня, она была основательницей и обители мужской, во имя Пресвятой Богородицы.
Кроме братии монастыря к ней приходят за советом и судом все – ссорящиеся в бесконечных распрях князи, попавшие в беду купцы, и совсем простые люди. Рядом с Евфросинией ее верные сподвижники и друзья – младшая сестра, единомысленная с ней Евпраксия и брат Давыд.
Евфросиния имеет связи с Византией, ведет широкую переписку, общается с такими великими святыми и христианскими просветителями своего времени, как свт. Мина Полоцкий и свт. Кирилл Туровский.
Евфросиния смотрит на свою жизнь, как на путь, как на бесконечное следование за Христом, странствующим и учащим о Своих грядущих Страстях и о Царстве. Ее отроческий побег в монастырь, ее переселение без вещей – только с книгами! – в Сельце в конце ее жизни венчаются последним странствованием – в Иерусалим. Она едет туда умирать, прощаясь со всеми, оставляя две обители, как две зажженные свечи на берегах Западной Двины. Она едет туда, куда стремился Христос – в Иерусалим, на смерть.
«Створитеся, пшеница чиста, и смелитеся в жерновах смирением и молитвами и постом, да хлеб чист принесется на трапезу Христову», — говорит она братии и сестрам на прощание слова священномученика Игнатия Богоносца. Мартирия, мученический подвиг, свидетельствующий о Христе Воскресшем – вот исполнение ее монашеских обетов. Она вручает два своих монастыря покрову Богоматери-Одигитрии, оставляет сестру Евдокию игуменьей вместо себя и навсегда покидает родной Полоцк.
Она, уже старица, достигла Гроба Господня и зажгла на нем золотую лампаду. На следующий день она слегла – и уже не вставала. Ее омыли водой из Иордана, до которого ей не пришлось дойти. Последний, предсмертный жест-символ – просьба быть похороненной в мужском монастыре преп. Саввы Освященного – вызвал недоумение у монахов, предложивших похоронить ее на кладбище для женщин. Времена, когда «женщины спорили с мужами в мужестве», как говорил свт. Григорий Богослов, остались позади. Она смиренно приняла отказ. Пролежав около месяца в болезни, она скончалась 23 мая 1173 г.
Умерла Евфросиния, как и желала, в том городе, где умер и воскрес возлюбленный ею с детства Христос…
Что ты пришла – по земле и по морю,
с книгою в путь отправившись свой?
Что ты пришла, назвавшись сестрою –
Макрины и Феклы младшей сестрой?
Александрия – далёко на юге,
севера солнце кожу не жжет.
Путь твой узнали девы-подруги –
Путь среди ночи и путь среди вод.
Двенадцати лет, открываясь взору,
тебя нарек Он невестой-сестрой –
Отрок, толкующий в Храме Тору,
Новый Иона и Новый Ной.
Слышите? Бросьте направо сети,
сети закиньте в пучину вод!
Мачта и якорь – смотрите, дети, –
летучие рыбы ведут хоровод.
Будет путь твой стремительный длиться
так, как мчится из лука стрела.
Крылья голубки, крылья орлицы,
Крепкие крылья большого орла.
И ни к чему отныне рассказы –
Покрытый в Субботу морской волной
Унес на рассвете ворота Газы,
Ворота смерти унес с Собой.