Профессор Алексей Осипов: Сущность христианства и его искажение (+ ВИДЕО)
«Отец Савва меня во времени не ограничивал», — предупредил Алексей Ильич Осипов минут через сорок после начала вступительной части своей лекции. Собравшийся народ не дрогнул — Ильинская гостиная при храме пророка Илии в Черкизово была переполнена желающими послушать почетного профессора Московской Духовной академии.
Предлагаем читателям ПРАВМИРа также познакомиться с лекцией профессора Осипова «Сущность христианства и его искажение».
Материализм в религии
Есть опасения, что скоро от христианства ничего не останется. Не потому, что христианская религия как таковая перестанет существовать, а совсем по другой причине: акцент в христианстве может сползти с главного на второстепенное, с целей на средства. Представьте себе: наша цель — построить дом, а мы начнем бесконечные разговоры, споры и дискуссии, о строительных материалах, проектах, конструкциях… Это нужно? Естественно. Но ведь можно утонуть в обсуждении средств и забыть о самом доме. Зима идет, строить надо, а мы еще никак не решили, какие употребить гвозди и балки.
Эта опасность есть в любой религии, в том числе и в христианстве.
Сейчас мы оказались перед огромным количеством различных религиозных, мистических, оккультных, сектантских направлений. Человек, который еще ничего не знает, который только что вышел из эпохи единственно научного атеистического мировоззрения, оказывается в растерянности: а где он, правильный путь? Где она, истина?
Я, например, обратил внимание на секту Муна (он, кстати, не так давно скончался). Он говорит: «Мессия должен быть самым богатым человеком в мире. Если он не будет таковым, то будет страдать и он сам, и Сам Бог», «сексуальность — это высочайшая ценность человека».
Это направление очень многих увлекало и увлекает. Понятно, что оно практически ничем не отличается от грубого материализма.
Буддизм — атеистическая религия
Сейчас куда вы ни поедете на Запад, всюду увидите буддийские оранжевые халаты. А что такое — буддизм? Какие ценности он предлагает? Смотрите, что говорит сам основатель буддизма, то есть тот исток, который дал начало всему этому направлению: «Не ищите опоры ни в чем, кроме как в самих себе. Сами светите себе, не опираясь ни на что, кроме как на самих себя». Сам о себе он говорит: «Я все знаю. У меня нет учителя. Никто не равен мне. В мире людей и богов никакое существо не похоже на меня. Я священный в этом мире. Я учитель. Я абсолютный сам. Я Будда. Я добился покоя и получил нирвану. Не проси ничего у Молчания (с большой буквы), — ибо оно не может ни говорить, не слышать».
Мне кажется, достаточно прочитать эти слова, чтобы понять, чьи слова он совершенно откровенно повторяет, и их знает каждый, кто открывал хотя бы первые страницы Библии: «будете как боги». Я все знаю, я учитель, я всего достиг, не просите ничего у Молчания. Кроме меня самого всюду не Бог, а Молчание.
Архимандрит Савва (Тутунов), настоятель храма пророка Илии в Черкизово
Правда, сильные высказывания? А ведь очень многие восторгаются!
Буддизм предлагает очень высокую мораль. Кто соприкасался с ним, наверное, помнит, какая аскеза в восьмеричном пути спасения, какое внимание к своему сознанию, уму, чувствам и желаниям. По внешней форме эта аскеза напоминает христианскую, они похожи друг на друга как два яйца. Но если мое маленькое «я», становится Я с большой буквы, то естественно, никакого Бога уже не нужно.
Буддизм так и называют — «атеистическая религия».
Индуизм: «Нет бога, кроме человека»
Вспомните начало двадцатого века. Все, кто хотя бы немного знакомы с историей мысли в России, конечно, помнят и знают, что наша русская интеллигенция вдруг обратила внимание на вечные вопросы бытия. Проходят встречи между представителями Церкви и интеллигенции, идет процесс так называемого богоискательства. И очень многие в это время обращают свой взор к индуизму. И сейчас приходится соприкасаться с увлеченными им людьми. Что же из себя представляет индуизм?
В песни Саньясина звучит страстный возглас: «Нет более рождения, нет ни я, ни ты, ни смертного, ни бога. Я стану всем, все станет я и неомраченным блаженством». О чем идет речь?
Самая авторитетная и глубоко разработанная школа в индуизме — веданта, у нее больше всего сторонников. Один из ее провозвестников — знаменитый Рамакришна, автор известного труда «Семь долин медитации». Он фактически открыл тайну индуизма, тайну йоги, тайну веданты. Его основная мысль: и Будда, и Христос, и Кришна, и богиня Кали (если бы вы только посмотрели на ее изображение! Женщинам его нельзя показывать, потому что они могут в обморок упасть: черепа, оскал, ужас!) — одно и то же, наши различия носят чисто человеческий, поверхностный характер.
Ученик Рамакришны Вивекананда, пропагандист индуизма на Западе, выступая на конгрессах мировых религий, проповедовал различным религиозным деятелям: «Вы чисты и совершенны. И все, что вы называете грехом, не ваше. Вы можете делать все, вы всемогущи. Проникнитесь сознанием своего могущества, величия и славы. Дай Бог, чтобы противоположные суеверия (он же проповедует в Америке, а Америка была христианской страной, и там было понятие греха, понимание того, что Христос — Спаситель от греха) никогда не запало вам в голову. Чувствуйте себя как Христос — и вы будете Христом; чувствуете как Будда — и будете Буддой. Единство Вселенной и вера в себя — вот все, что нужно знать. Веданта говорит: нет бога кроме человека. Единственный бог для поклонения — это человеческая душа или человеческое тело».
«Я — это бог»?
Не удивительно ли? Сытый голодного не разумеет. Для нас, читавших Евангелие, слышавших о Христе, христианские истины стали само собой разумеющимися. А представьте себе людей, которые никогда ничего подобного не слышали, живущих умом и только умом… У них голова распухает до размеров бегемота в попытке понять: где же истина? Какова же суть вещей? Кто такой Бог и есть ли Он вообще?
И вот они слышат, что вся суть, весь бог — это я. Что, в конце концов, даже если есть Дух бесконечный (Брахман), то он себя осознает как Я. Мое «Я» и есть его осознание. Каков тогда смысл жизни? Все внешнее, весь этот мир, вся эта суета, все эти заботы и страсти — как это ужасно! Это не реальность, а заблуждение, иллюзии и обман.
Оказывается, все мы являемся неким индивидуальным выражением бесконечного духа Брахмана. Смысл жизни в том, чтобы это понять это и затем завершить свое существование подобно соляной кукле, которая, погружаясь в океан, полностью растворяется в нем.
Один из текстов говорит, что по мере возрастания этого сознания человеческая личность, человеческое «я» исчезает и в конце растворяется. Сама нирвана, если хотите переходить на буддийский язык, или мокша, на языке индуизма, есть ни что иное, как полное погружение в этот бесконечный океан, в котором человек, как соляная кукла, растворяется.
Вивекананда имел огромный успех среди интеллигенции — людей, заинтересованных проблемами смысла жизни, религии, Бога. Он жил очень недолго — не дожил до сорока. Говорят, он вошел в состояние нирваны, самадхи и умер около дерева в скрюченной, скорченной позе. Как говорили ученики, он не захотел выйти из самадхи. Он и стремился к состоянию экстаза. А что такое экстаз? — концентрация всех сил тела и души. Долго это продолжаться не может — человеческое существо не выдерживает, погибает.
Ветхий и Новый завет: земля и небо
Это язычество. Эти люди ничего не знали об откровении. Но даже Библейское откровение не равноценно. Святитель Иоанн Златоуст говорил, что ветхозаветное отстоит от новозаветного как земля от неба.
Не правда ли, интересно? С одной стороны, в Ветхом завете было настоящее Божественное откровение. С другой — к чему часто ведет уравнивание ветхозаветного с новозаветным? К тому, что забывают: все ветхозаветное откровение целиком и полностью в своих пророчествах и даже в многочисленных фактах Богоявления было направлено к одной цели, обещало Христа. Христа.
Недаром Апостол Павел называет все ветхозаветное некой тенью грядущих благ. Ну-ка, сравните тень и человека — разница есть или нет? Будешь ли сыт, когда посмотришь на картину с великолепным столом? Сомнительно. Скажешь: да нет, мне лучше бы корочку хлеба, но реального, чем красивую картинку.
Служить Богу через мамону?
Иудаизм, кажется, должен быть близкой нам религией. На самом деле, мы видим в нем глубочайший материализм. Помните, самое большое обещание Десятисловия? «Да благо ти будет и да долголетен будеши на земли». Уже не говоря об истории иудаизма после пришествия и во время земной жизни Христа. Вспомните реакцию иудеев, когда Христос говорил: трудно богатому войти в Царствие Небесное, нельзя служить Богу и маммоне. Смеялись над Ним! Какой глупый, как это — нельзя служить Богу и маммоне? Мамона и есть способ служения Богу!
Дальше произошла еще большая деградация. Иудаизм отступил даже от самых основополагающих ветхозаветных истин. В Ветхом Завете признание бытия Бога являлось первейшей истиной, а что мы видим во времена Христа? Саддукеи не верили ни в ангелов, ни в душу, ни в Воскресение. Души у человека нет, ангелов нет, никакого духовного мира нет. Никакого Воскресения, оказывается, не будет.
Это что такое? — материализм. Атеизм.
Отец Александр Мень говорил: «В иудаизме нередко понятие Царства Божия связывают с внешним торжеством Израиля и фантастическим благоденствием на земле».
На язычников удивляться не приходится, но даже здесь, в наибольшем соприкосновении с Божественным откровением, идет деградация религиозного сознания. И в язычестве, и в ветхозаветной религии — огромнейший пласт материализма.
Откровение миру: Бог — любовь смиренная
А что такое христианство? Что оно дало человеку?
Христианство заявило о целом ряде вероучительных, догматических вещей, которых никогда не было и быть не могло. До чего-то доходили древние мудрецы. Сократ говорил: «Неужели вы думаете, что только у нас есть разум, и больше нигде разума нет?» Платон пишет фактически о единстве Божества — мудрости, высшего разума. Пифагор учил о космосе, красоте мира — значит, Тот, Который создал эту красоту — всемогущ.
Люди доходили до того, что, если Бог есть, то Он — всемогущий и всеведущий Творец. Но никто не никогда не доходил до мысли — да и где же было дойти! и сейчас даже многие христиане не могут принять того положения, которое открыто нам в Евангелии — что Бог есть Любовь. В ветхозаветном откровении на это были только намеки — но никто не мог прямо заявить, что Бог есть Любовь, причем не просто любовь. Христианство возвестило нечто, не вмещающееся в человеческое сознание. Он — такая Любовь, что крест претерпел ради страданий человеческих, ради греха человеческого, чтобы избавить человека.
Это не просто любовь, а еще и смирение — вот этого уже понять вообще невозможно. Бог и смирение? Бог — сила, Бог — власть, Бог — разум и всемогущество. Любовь — ну ладно, милосердие. А смирение? Это же несовместимые понятия.
Да, крест — это свидетельство смирения. Зрак раба приим в образе человеческом… На Богородичные праздники читается этот Апостола: Иисус Христос по Своему человечеству почитал для себя хищением быть равным Богу (в русском тексте все наоборот — НЕ считал хищением, но правильно в славянском).
Эллинам безумие
Этим потрясающим откровением о смирении Божьем было указано человеку, кем он должен быть, что является самой сердцевиной его духовного состояния, его духовного направления, его духовной жизни. Ибо Бог, выражаясь очень грубым, псевдонаучным языком — это абсолютный закон бытия, источник всех законов — не просто материального мира, а человеческой жизни. Этот закон — Любовь, которая есть Смирение, Смирение, которое есть Любовь.
Поищите такое откровение. Кто мог дойти до этого? Ну конечно, никто никогда не мог.
Поэтому Апостол Павел написал такие слова: «Мы проповедуем Христа распятого иудеям, ищущим земного царства». Земного, слышите? Внешнего торжества Израиля и фантастического благоденствия на земли. Иудеям соблазн, эллинам, всем прочим, которые не имели вообще никакого откровения, этим буддистам, ведантистам, мунистам и кому угодно, им — конечно, безумие. Что за глупости. Распятый Спаситель — вы что, шутите?
Личный Бог
В этом и есть сущность христианства. Сущность любой религии выражается в ее понимании Высшего начала. Например: мы говорили о том же индуизме, там очень много течений. Суть индуистского, то есть языческого понимания (причем не какого-нибудь, а мудрого!) крупнейшие исследователи выражали: «Монизм против монотеизма». Объясню: монотеизм — это признание единого Бога, а монизм — это единое начало. Вот Брахман — это не Бог, а просто начало, некий бездонный океан. Личное существо не признается, начало безлично.
Представляете, какая разница: отношение человека к Личному Существу или безликой силе?
Кстати, на признании этой безликой силы зиждутся все оккультные системы, вся суть которых сводится к тому, чтобы узнать законы ее существования, узнать рычаги, с помощью которых можно ее поймать, и воспользоваться ею для исключительно земных целей. Вы когда-нибудь слышали, чтобы колдуны говорили о вечной жизни? Вот пришли к колдунье и сказали: матушка колдунья, как мне в царство Божие попасть после смерти. Она вам скажет… На метлу сядет или вас посадит в трубу. Оккультистов не интересует никакая вечная жизнь, какое там Царство Божие! Тайную силу нужно найти, поймать с помощью каких-то слов и действий — и уже с ее помощью будем властвовать над людьми. То же «будем как боги».
Троица: необходимая тайна
Мне очень хочется довести до вашего сознания: заявление о том, что Бог есть Любовь и Смирение, беспрецедентно, вы такого учения не встретите ни в одной религии. Откуда могло быть такое потрясающее откровение? Причем, это не философы говорили. Кто такой Иисус? Он даже нигде не учился. А кто такие апостолы? Рыбаки. И вдруг такие потрясающие идеи.
А учение о Боге-Троице? Даже ветхозаветное откровение его не знало. Тогда еще и не нужно было это знать. Это теперь надо было узнать обязательно, иначе мы не могли понять, кто такой Христос.
Нужно прямо сказать, что Троица для человеческого сознания — тайна, неразрешимая, непостижимая. Тем не менее, хотя бы, насколько это можно, в достаточно грубых образах она предложена, чтобы мы поняли, кто такой Христос, и почему Он действительно может быть Спасителем. Потому что Он не просто человек. Ни один человек не мог сделать того, что может сделать Богочеловек.
Несколько слов о почитании закона
Итак, Бог есть любовь, следовательно, основной закон человеческой жизни — любовь. Хотите не набить шишек? — не нарушайте закон тяготения. Будете прыгать с пятого этажа — знаете, что получите. Не садитесь на раскаленную сковороду. Почему? Нельзя нарушать законы.
Самым основным законом является закон Любви. Не нарушай его. Никогда не вздумай другому сделать то, чего не хочешь себе. Никогда даже не мысли зла, а не только не делай. Недаром сказано: «Возлюби ближнего как самого себя». Себе хочешь блага? — Хочу, конечно, еще бы, только о счастье и думаем, о счастье! — Не нарушай закона Любви. Это самый фундаментальный закон жизни.
Здесь мы обращаемся не только к учению о Боге, но и к пониманию человека. Вот в чем самая суть христианства, вот где спасение, вот где должна быть основная направленность жизни!
Покаяние
Христианство дало еще то, чего мы не встречаем в иных религиях.
Я понимаю, что это закон Любви, но только я спотыкаюсь на каждом шагу. Я завидую, я осуждаю, я гневаюсь, а то и ненавижу. А христианство говорит: если Бог есть Любовь, — а Он Любовь,-то оказывается, можно покаянием смыть эту рану своей души. Каждый грех есть рана, и самый страшный грех — это грех нелюбви по отношению к другому человеку. Ты хочешь себе блага? — Люби. Нарушаешь? — Кайся. Кайся пред кем? — Пред Богом прежде всего.
Не жди, когда пойти в церковь — священнику скажешь самое главное сказать. Души каются перед Богом. Вспомните дневники Иоанна Кронштадтского: «Опять я потщеславился, опять позавидовал…. И обратился к Богу моему: прости меня! И опять я ощутил пространство в душе своей. И возблагодарил я Бога».
Кто получал явственно прощение своих грехов, знает, что такое «пространство в душе своей». Правда, замечательно? Оказывается, наш Бог не просто где-то. Христос открыл нам планету, на которой находится Бог. Астрономы, правда, ее не знают. Царство Божие внутрь вас есть. Сами понимаете, не может быть царства без царя, и этот царь, Любовь и смирение, живет внутри нас.
Итак, не нарушайте основного закона бытия, а если нарушили, — кайтесь.
Бандит в раю
Если мы обратимся к какой угодно религии и спросим, что нужно, чтобы спастись, — ответ готов: «Исполни заповеди религии». А христианство — это антирелигиозная религия. Что оно нам предлагает? Кто первый в рай вошел? Бандит! Вот где мы поняли величие Божие. Оказывается, искреннее покаяние, искреннее осознание, что он никто («Ты меня помяни, Господи, во царствии Твоем — я там никогда не буду, но ты помяни!»), смирение тут же спасает человека.
Мы все слышали о мытарствах и о тех истязаниях, которые там душа будет претерпевать. Если кто хочет избежать этого — ключ в его руках. Для этого он должен так же смириться, осознать всю пакостность своей жизни, а не мнить о себе. Осознать, что он хуже разбойника, который был распят рядом со Христом, прочувствовать это, раскаяться от всей души.
Разбойник сегодня же был в раю, никаких сорока дней не прошло. А кажется, кому-кому, а уж ему-то надо было пройти через такие мытарства! уж там бы его, наверное, поджарили и на сковородках, и на вилах, и на чем только его не подержали бы.
Яд тщеславия
Христианство открыло удивительную истину: оказывается, мы спасаемся, побеждая свою гордыню, самомнение, ощущение своей «хорошести».
Макарий Великий молился: «Боже, очисти меня, грешного, поскольку я ничего доброго не сотворил. — Яко николиже сотворих благое пред Тобою». Мы о себе думаем: «Я много чего сделал… Это Макарий ничего не сделал, а уж я-то кое-что, слава тебе Господи…». Оказывается, все доброе, что мы делаем, только копни поглубже, отравлено у нас ядом то тщеславия, то самомнения, то расчетов.
Поразительный факт из Святоотеческого предания: святые оплакивали свои добродетели как грехи. Мы не оплакиваем даже грехов своих, а они добродетели оплакивали — как профессионал, тончайшим чувством сразу видит всю фальшь, так и они видели.
Главным бедствием на пути человека к Богу являются эти скрытые или явные, как гордыня, грехи: самомнение, тщеславие, и так далее. Христианство требует не скрывать этого от себя, а выявлять, напротив, перед собой и каяться пред Богом.
Кого нужно спасать?
Кто может уверовать во Христа? Мы подчас легко к этому подходим. Вот я, например, апологетику преподаю. Я сейчас докажу, что есть Бог, потом — что Христос был, и что Он действительно Мессия, и люди поверят. Но когда мы говорим о вере во Христа, мы говорим не о признании того, кто Он есть, а о направленности жизни по Христу, а не вопреки Ему.
Что такое вера? Если сейчас крикнуть: «Пожар!» — все ринутся во все двери и в окна. А может быть бесовская вера: «Ну да, Бог есть. Христос есть, но Он Сам по Себе, а я сам по себе».
Замечательный подвижник и наставник Игнатий (Брянчанинов) пишет: «Не может уверовать во Христа тот, кто не видит своих грехов, не кается в своих грехах, доволен своим состоянием. Такому человеку Христос не нужен. От чего его спасать, когда он и так хорош?»
Ну да, верю в будущую жизнь. Там, в какой-то будущей жизни, меня спаси. А здесь меня чего спасать, я и так хорош.
Истинную веру во Христа может иметь только тот, кто видит, что не могу я справиться хотя бы с этой несчастной завистью. Господи, помоги мне. Я вижу, что я негодный. Если хотите, я подлец. Как я себя веду по отношению к людям явно, и что я думаю о них тайно? Когда человек осознает себя таким образом, увидит себя нуждающимся в спасении, — вот такой только человек может признать действительно Христа как Спасителя.
Кто-то ходит в храм, исповедуется, причащается, ставит свечки, подает записки, ходит с крестными ходами,- и слава Тебе, Господи. Постом съем пескарика и закушу человечком. Или человека съем, а закушу пескариком. И хорош православный христианин.
Зачем нам все это дано: исповедь, Причащение, хождение в церковь и прочее? Только для того, чтобы мы в конце концов поняли, что мы — грешные люди, а не святые. А мы подчас надеемся, как язычники, на внешние формы, и всё христианство только к ним и сводим.
Вот так можно до невозможности извратить христианство — суть выбросить, оставить одну форму, вспомогательные средства. Когда они превращаются в самоцель, от нашего христианства ничего не останется.
За что гнали христиан?
После выступления докладчик ответил на вопросы. Первый же вопрос был о мученичестве — почему римляне гнали первых христиан?
— Вы даже не представляете, насколько сложный вопрос вы задали! — признался профессор. — Я читал лекции по истории Древней Церкви знаменитого русского историка Василия Васильевича Болотова, но так и не нашел там удовлетворительного ответа. Болотов пишет, что христиан гнали только за то, что они не приносили жертв императорам — но иудеи тоже не приносили жертв, их же не гнали. Распускали слухи, что христиане убивали младенцев — но эти очевидные сплетни легко было проверить.
Действительно ответа на этот вопрос не существует. Единственное, что можно сказать — христианство действительно было религией концентрации того духа, который решительно противостоит духу всей мирской жизни, говоря: «Царствие не от мира сего». Это более всего раздражает и убивает людей.
Мне кажется, дух творит себе формы. Дух как иудейства того времени, так и язычества был решительно противоположным христианскому. А дальше нужны только поводы. Когда человека невзлюбили, ищут только поводы, чтобы против него поднять скандал.
Хотя возможно, были какие-то причины и внешнего порядка.
Отчего погибнет мир?
Был задан пессимистичный вопрос: если люди даже десяти заповедей или кодекса строителя коммунизма не исполняли, откуда уверенность, что призыв любить подействует? Алексей Ильич на это ответил, что он этого и не говорил.
— Более того, его так никто не исполнял и исполнять не будет, и потому мир погибнет, — «успокоил» он. — За нарушение юридических законов человек попадает в тюрьму. Нарушение природных законов приводит к экологическому кризису. Ученые говорят, что жизнь на Земле прекратится уже в середине нашего века.
Закон указывает нормы, но достигаются они в разной степени. А многие не хотят вообще никаких норм соблюдать. Напился в самолете и начал бузить — вот вам и нормы.
Кстати, в моральном кодексе строителя коммунизма многое было взято из Нового завета. Ленин говорил: «Кто не работает, то не ест», — хотя это слова апостола Павла.
Есть ли ад?
В последнее время в воздухе висит вопрос о смерти. Вот и теперь к профессору Осипову обратился катехизатор: Как научиться сострадать родственникам усопших?
— В древней Церкви день кончины мученика назывался dies natalis, день рождения и отмечался как день торжества. Память мученика мы отмечаем не рыданиями и воплями, а говорим, что это праздник.
В отношении людей не святых — во-первых, мы не знаем, кто более свят перед Богом. Если бы не евангелист Лука, никому и никогда бы не пришло в голову, чтобы первый в рай вошел бандит. Так и мы часто смотрим на человека: он негодяй, вор, убийца — а души его не знаем. Но мы верим, что Бог есть Любовь, и Он не взыщет с человека ни на одну йоту больше того, чем он мог бы сделать. Эта надежда на Бога-Любовь вселяет в нас радость. Это надо иметь в виду. Нельзя же представить себе, чтобы Бог, зная, что человек в своей жизни изберет зло и следовательно пойдет в бесконечные мучения, дал ему бытие. Как Любовь может дать бытие для бесконечных мучений? Коль уж Бог-Любовь дал человеку жизнь, то значит, он дал ее в конечном счете, пусть и через страдания, но для его блага. Это мысль подтверждается множеством святых отцов, вселяет надежду и импульс радости.
Впрочем, существования ада и загробных мук профессор не отрицает — так он понимает учение о мытарствах на примере видения блаженной Феодоры.
— Какую она выразила суть? Действительно, мы будем страдать за все свои бессовестные поступки, если не покаемся. Сколько мы будем переживать — зависит, видимо, от силы раны, которую мы наносим себе. О форме страдания ангел сказал преподобному Макарию прямо: «Всё что ты видел здесь, есть слабое подобие того, что там».
Представьте, что вы хотите слепому объяснить, что есть цвета: красный, оранжевый, голубой и т. п. Вы нажимаете ноту до — и говорите, что это красный цвет, ре — оранжевый цвет и так далее. Так и Феодоре было показано самое слабое подобие того, что будет там.
Муки будет претерпевать душа. Страсти нас уже мучают. Совесть может мучить. Злоба или зависть могут мучить. Когда тело сбросится, страсти откроются с еще большей силой. Здесь мы заснули, и кажется, забылись. А там уже не заснешь, и страсти будут мучить в тысячу раз больше, чем здесь.
Вот, что такое мытарства и страдания, потому Бог и призывает: «Спасайтесь, кайтесь здесь», пока не поздно. Старайтесь жить по заповедям, чтобы избежать мук.
Каких мук, кстати? Душа вступает в мир вечности. Там нет времени, поэтому там наступают страдания, которые называются вечными.
На преждевременную, в частности детскую смерть христианин смотрит оптимистично:
— Мы идем по очень трудной горной дороге. Обрывы, обвалы, скалы, а то и леопарды, разбойники, дорога ужасная, обледенелая. Представьте себе, вы идете с ребенком, и вдруг подлетает вертолет и оттуда говорят: «Есть одно место, мы летим по пути с вами». Что вы скажете? «Возьмите ребенка — хоть он спасется».
Он уже дома. А мы еще идем. Наш дом не этот. Не имеем здесь пребывающего града, но грядущего взыскуем. Только глупый человек думает, что вся жизнь здесь. Нет же. Здесь миг — и жизни нет. Наша жизнь там, и это не просто жизнь души, а всеобщее воскресение. Там будет настоящий полноценный человек. Возможно, он избежал таких скорбей и страданий, о которых мы даже и не предполагаем.
Почему христиане, даже испытывая страдание от того, что расстались с ребенком, радуются: может, он уже избежал таких бед и невзгод, о которых мы даже подумать не могли.
Держаться Отцов
Зашел разговор о правильном понимании Писания.
— Что является критерием правильного понимания того или иного места Священного Писания? Протестанты скажут: «На каждого Святой Дух действует по-своему и открывается по-своему». Католики скажут: «Как сказал Папа Римский, так и есть». Православные говорят: «Мы считаем правильным только то понимание любого места Писания, в котором есть согласное учение святых отцов».
Я недавно встречался с протестантами и спрашивал об их критерии понимания Писания. Оказывается, Лютер сказал: «Я не мыслю себя выше профессоров и соборов, но я почитаю своего Христа выше всякой догмы и собора». Что такое «своего Христа»? — Значит — как я понимаю. На этом очень многие ошибаются.
Поэтому надо держаться учения святых отцов. Когда мы находим единое мнение целой группе святых отцов, мы говорим, что это учение церковное.
Если мы находим у другой группы отцов иное учение, мы говорим, что Церковь не осудила ни того, ни другого и возможны две точки зрения.
Время совета
Кому доверять сегодня? В поиске духовника Алексей Ильич предлагает снова обращаться к святым отцам:
— Во-первых, уже в V–VI веках пишут, что трудно найти старца непрелестного. Во-вторых, приведу своими словами: прежде чем дать свою душу кому-то другому, узнай его, испытай, искуси, чтобы тебе не оказаться вместо пристани на острых камнях и не потерпеть полное кораблекрушение.
Третье. В монастырях и отшельники-пустынники, старцы часто имели учеников и между ними были отношения полного послушания. Но Пимен Великий приказывает немедленно разлучаться со старцем, если продолжение жизни с ним является душевредным.
Опытнейшие наставники XIX столетия (Игнатий (Брянчанинов), Феофан Затворник, оптинские старцы) в один голос говорят: «Духоносных наставников нет». То есть нет тех, кто видели бы душу человека и могли бы показать в ней самую суть.
Наше время — это время не послушания между духовником и пасомым, а совета. Духовник (великое благо, если вы нашли разумного и опытного духовника!) — друг, а не командующий. Если он командует — он наполнен самомнением, от него надо бежать. Если же он друг, он скажет: «Святые отцы по этому вопросу пишут так», и не будет ссылаться на тебя. Если даже он скажет что-то от себя, он предложит: «Мне кажется так, но ты подумай, спроси еще кого-нибудь».
Любовь в соблюдении заповедей
О любви говорилось много. Что это такое и как она должна выглядеть?
— Христос отчетливо сказал: «Меня любит тот, кто исполняет заповеди Мои». Разве может человек, признавшись в любви, отказаться помочь или дать взаймы? Итак, любовь к Богу проявляется в соблюдении заповедей.
Одна из заповедей — это доброе, справедливое отношение к людям. К ближним или, тем более, врагам не обязательно пылать любовью. Справедливо отнестись к человеку, которого ты терпеть не можешь — это уже знак любви.
Все понятно — не делай другому того, чего не хочешь себе.
И в зависимости от степени нашей борьбы с самим собой Господь воздаст и нам соответствующим образом. Если я скажу доброе слово или улыбнусь человеку, которого терпеть не могу — это великое благо, поскольку исполнение заповеди Божьей.
Свобода любить
Два вопроса вывели на тему свободы. «Нужно ли понуждать близкого человека к таинству исповеди?» — Осипов ответил категорично:
— Христианство — религия, которая запрещает насильно заставлять человека идти в рай. Если бы это можно было бы сделать насильно, Христос взял бы нас всех за шкирку — и в рай. И мы бы завопили: «Нет, нам не подходит!» Как в анекдоте: умер человек, ему показывают ад — кабаре, вино, музыка, девочки. Дальше проводят в рай — деревья, цветочки, все ходят скромненько. Спрашиваю: «Выбирай, куда», — «Конечно, в ад!» Его сажают прямо на сковородку. Он кричит: «Я же в ад хотел!» — «Так то был агитпункт».
Именно для того, чтобы у человека оставалась свобода, Господь не вмешивался в природу человека после грехопадения.
— Вопрос очень простой: или у человека свобода есть, или нет. Если есть — он может вести себя и так, и сяк. А если нет, то хуже существа не придумаешь: всё понимать, всё чувствовать, переживать, а свободы выбора нет. Это хуже всякой скотины. А человек — богоподобное существо. Он может быть только свободным.
Нельзя заставить насильно любить. Для того и Сам Господь пострадал, чтобы люди, преклонившись перед этой величайшей жертвой любви и смирения, могли добровольно обратиться к нему. Кто-то это сделает здесь, став христианами — это счастливые люди. Кому то, видимо, придется перенести очень много по смерти страданий и тяжелейших испытаний, чтобы наконец понять, что без Бога мы несчастнейшие люди.
Поэтому Церковь молится за усопших, и это великое благо — кто не познал Бога здесь, может быть, пройдя через испытания и страдания, познает его там.
Текст подготовила Мария Сеньчукова, фото Владимира Ходакова
