Внезапно, на 55-м году жизни я поняла, что выросла в тепличных условиях.
Я имею в виду одну, сугубо гендерную область.
Пожалуй, только изредка матушка, обнаружив кавардак в моей девичьей светелке, возводила глаза к небу и произносила сакраментальное: «Ну ты же девочка!» В переводе на общедоступный язык это значило примерно то, что существа с моей анатомией должны не только (извините) писать сидя, но и содержать свои вещи и помещение в порядке. Лицам с другой анатомией по матушкиному кодексу позволялись лохмотья и свинарник.
Во всем остальном моя семья была образцовой: меня воспитывали как человека.
То есть как существо, способное позаботиться о себе при любых обстоятельствах и не висеть с какой-то стати камнем на шее у тех самых иначе устроенных лиц.
Например, когда меня семилетним ребенком брали на рыбалку, предполагалось, что я способна пойти с топориком в лес и нарубить сухих сучьев для костра.
Или, скажем, двенадцатилетним подростком я вполне могла сесть за руль застрявшей в грязи машины и разумно выполнять команды мужчин, выталкивающих автомобиль из грязи.
И уж конечно, никому и в голову не приходило, что для обеспечения своего сытого будущего я должна буду выйти замуж.
Нет, «замуж» как таковой никогда никто не отрицал, но мысль о том, что я вырасту, выучусь и буду зарабатывать себе на жизнь казалась мне самоочевидной. Больше того, в мою голову каким-то образом заложили идею, что самое страшное, что может случиться с человеком – это зависимость и неспособность жить самостоятельно.
Не уверена, что все это имело какое-то отношение к равным правам мужчин и женщин. Мне все время говорили слово ЧЕЛОВЕК.
Да в общем, и вся дальнейшая моя жизнь прошла в кругу людей, среди которых не принято было особо сосредотачиваться на гендерной принадлежности хирурга, профессора византинистики или редактора энциклопедии. Их ценность по умолчанию заключалась не в анатомических подробностях, и не в том, кто из них умеет печь пирожки. Пекли, бывало, в разных комбинациях, а часто покупные лопали, и при этом лечили, учили, статьи писали , мосты проектировали, и спорили о том, что нам всем казалось важным.
И вот прошло много лет.
Собственно, больше ста, если считать от суфражисток.
И, к своему глубочайшему изумлению, я снова и снова натыкаюсь в медийном пространстве на разговоры о том, что «должна и не должна баба», как надо выглядеть и вести себя, чтоб удачно сесть на чью-то шею и никогда не работать, а с недавних пор еще и о том, как надо женщину «воспитывать», чтобы она «знала свое место».
Тот рекламный ролик, который заставил меня написать все вышесказанное, определил место женщины в багажнике автомобиля ее «повелителя», которому «баба-дура» не смогла угодить.
Честно говоря, как комментировать этот «шедевр» — не знаю. Лично я предлагаю вместо комментария полный и тотальный бойкот той сети магазинов, которая эту пакость заказала.
А меня очень прошу с гендерными праздниками не поздравлять. Если мало именин, есть День Учителя.
Да, кстати, мужа с 23 февраля я поздравляю неукоснительно. Это день рождения Георга Фридриха Генделя. Мы с друзьями отмечаем.