Елена Кучеренко
Жил-был один священник. Давно уже покойный. Назовём его отец Олег. Не знаю, каким он был батюшкой, но уверена, что в самом начале помыслы его были самыми чистыми. Как и все, идущие в семинарию (за исключением редчайших единиц, которых я и не знаю), он, наверное, искренне мечтал посвятить всю свою жизнь без остатка служению Богу и людям. Мечтал о крепкой семье, о том, как матушка станет его тылом и надежной опорой. О пользе, которую они принесут. О том, что изо всех своих сил постарается стать если не примером для паствы, то хотя бы не соблазном. И стремился к этому всей своей душой.
Но, увы, не всегда у священников бывает так. Даже если они очень хорошие люди. Крест этот, удивительный и прекрасный, одновременно очень тяжёл, порой – непосилен. И не только для батюшек, но и для их семей, которым они уже не принадлежат.
Случилось так и здесь. Не знаю точно, по какой причине, но начались между отцом Олегом и его матушкой непонимания, которые переросли в серьезные проблемы. В итоге семья распалась. Кто в этом виноват, неизвестно. Наверное, оба, как это чаще всего и бывает.
Не выдержал отец Олег всех этих испытаний и сломался. Появились у него связи с разными женщинами. Не сразу, наверное, но со временем. Я даже боюсь себе представить и силу соблазна, и внутреннюю его борьбу, и слезы, и новые искушения. И весь масштаб трагедии. Да и невозможно мне это и не надо. Но один мудрый батюшка сказал, что пастырь, совершивший такое падение, умирает как священник.
Вот так, медленно, день за днём, «умирал» в отце Олеге священник. Он почти не служил, боялся. Даже в алтарь зайти не мог. И на исповедь к нему уже никто не ходил. Чтобы как-то прожить, он ночами занимался извозом. И однажды «снял» проститутку.
Села та женщина к нему в машину, почти уже договорились обо всем, а она вдруг смотрит на него испуганно и говорит: «Нет! Ты – священник! Я с тобой не буду!»
Отец Олег начал отнекиваться, но она кричала: «Нет! Мне страшно!» и на ходу выпрыгнула из машины.
Он не выглядел как священник – стильный, коротко стриженный молодой человек. И знать она его, наверное, не могла. Но душа этой падшей женщины почувствовала ту благодать священства, которую он сам в себе уже давно не чувствовал. Как? Тайна…
Стала эта проститутка для отца Олега той Валаамовой ослицей. Которая, увидев Ангела, сокрытого от глаз пророка, остановилась. И как ни бил он ее, не трогалась с места. И спасла своего хозяина.
«Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит…» Не ошибусь, наверное, если предположу, что через эту блудницу, всеми отверженную, в ту минуту с грешным священником говорил Сам Господь. И остановил его. Остановил на самом краю бездны. У той точки невозврата, за которой конец.
Понял это и отец Олег. И ужаснулся. Немудрено. Вот оно – Писание в жизни. Мы думаем, что все эти библейские сюжеты были когда-то давно. Почитали, закрыли и забыли. А это то, что и вчера, и сегодня, и завтра. И до скончания века. Потому что Христос Один и Тот же. Бог Один и Тот же. Это то, что мы каждый день «пишем» своей жизнью. Но оно уже есть – там. Помнить бы об этом.
Пошёл отец Олег к владыке, покаялся, хотя ничего уже было не вернуть, сам попросил снять с себя сан. Прошло время, женился на какой-то женщине. И тихо прожил остаток жизни, работая в монастыре.
Умер он неожиданно. У него одновременно случился инфаркт и инсульт. Отпевали бывшего священника как мирянина. И те батюшки, которые были рядом, рассказывают, что во время отпевания было чувство, как будто прощён Богом этот человек, который до конца жизни оплакивал своё падение. Прощён и идёт теперь к своему Отцу. Да, священникам дано это чувствовать.
Не так «страшен» батюшка, как его адепты
На самом деле я берегла эту историю для возможного большого рассказа о судьбах бывших священников. Но пока мне это не по силам, слишком сложна и неоднозначна тема. Но, мне кажется, уместно упомянуть ее именно сейчас. Объясню – почему.
Недавно отшумел скандал по поводу высказывания известного и уважаемого священника, отца Димитрия Смирнова. Он назвал женщин, живущих гражданским браком, бесплатными проститутками. Я не хочу сейчас давать никаких оценок этим словам. С меня достаточно того, что официальные церковные спикеры извинились за резкость (именно – за резкость, а не за позицию нашей Церкви в отношении блудного греха, что и правильно). И объяснений, которые дал сам батюшка в своём интервью. Да и вырванная из общего контекста и обстоятельств фраза зачастую при близком рассмотрении имеет иной смысл.
Большего внимания, как мне кажется, достойны отдельные обсуждения этих слов в интернете нашей церковной и околоцерковной общественностью.
Оказалось, что не так «страшен» отец Димитрий, как отдельные его адепты. Слова эти тут же стали «зелёным» светом для каких-то беспочвенных обвинений, оголтелых обличений и просто хамства.
– Проститутки обиделись!
– Правда вам глаза колет!
– Вам сказали, кто вы есть, вот вы и верещите!
– Бесы восстали!
– Блудники вы все, а батюшка святой.
Проститутками и блудниками тут же назвали многодетных отцов, матерей, всех тех, кто говорил лишь об излишней резкости высказывания. А не об оправдании блуда.
Уверена, сам отец Димитрий ужаснулся бы, почитав все это. Всех этих «христиан», которых начало «пучить» от собственного благочестия и которые посчитали себя вправе оскорблять совершенно незнакомых им людей.
– Не согласны, что вы – проститутки? А это гордынька, гордынька! Смиряться надо.
«Боже! Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди», – не это ли вы хотите сказать?
Так ли говорил Христос даже с самыми последними грешниками? Не уверена. Он пил, ел и беседовал с мытарями и блудницами. И обличал, да. Но как? А вы даже не знаете, как и чем живут люди, которых вы так лихо «припечатываете».
Совершенно необъяснимыми стали для меня вдруг всплывшие в обсуждениях слова о каких-то сомнительных либералах, к которым, по мнению отдельной благочестивой консервативной общественности, и обращено это обличение батюшки. И только к ним!
«Церковь в лице главных на сей день спикеров – митрополита Илариона (Алфеева) и Владимира Легойды… извинилась. Приехали.
Извинились – перед кем? Перед светским обществом, которому поставлен диагноз? <…> Перед либералами?» – читаю я одну публикацию.
«Не понимаю всей этой шумихи, батюшка троллит либеральное общество уже очень давно», – пишет у себя в блоге священник Николай Бабкин.
И много, много подобного:
– Либералы возмутились.
– Либералы обиделись.
– Отец-молодец, показал либералам кузькину мать!
– Просить прощения у либералов?!?! Да вы с ума сошли!
А почему бы, собственно, не попросить прощения?
Я, честно говоря, вообще с трудом понимаю это внутрицерковное разделение на консерваторов, либералов и всяческих других «пород» наших православных христиан.
Клеймом либерала припечатали в этом споре и меня. А уж консервативней меня, наверное, сложно найти. Для меня есть заповеди, есть Писание, есть традиции, я ношу юбки и платки, часто исповедуюсь и причащаюсь, батюшек и священноначалие чту, церковнославянский штудирую, посты соблюдаю, утреннее и вечернее правило читаю. Муж у меня один, детей пять, блуд не оправдываю. В чем либерализм? В том, что я усомнилась в необходимости такой грубости? Но это же смешно.
На самом деле все это очень напоминает секту. «Мы, консерваторы, – богоизбранный народ! А вы, либералы, изыдите! И закройте дверь нашей Церкви с той стороны! А мы из-за этой закрытой двери будем вас троллить. А вам к нам доступа нет».
Но разве Христос говорил о каком-то подобном разделении? Разве Он закрывал перед чьим-то носом дверь? Разве не сказал Он: «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит». Так зачем мы-то это делаем?
А ещё Он сказал: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царствие Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете».
Не так ли мы, «богоизбранные консерваторы», сейчас поступаем? Почему мы считаем, что это и не для нас тоже?
– Не надейтесь. Я в законном и венчанном браке! – ответила мне одна поклонница отца Димитрия на вопрос, применяет ли она эти слова батюшки к себе.
А что, консервативные многодетные отцы разве не блудят и не уходят из семей? И матери и жены не изменяют? Или ни у кого из нас никогда не было хотя бы блудных помыслов и соблазнов? Да ладно?!?! Но нет! Это же не для нас сказано! Для либералов! Не лицемерие ли это? Вопиющее, страшное лицемерие! «Ибо сами не входите…»
Тёмный двойник Церкви
Но лично для меня самыми волнующими и симптоматичными стали как раз слова о том, что все сказанное – это для нас, церковных людей. Потому что произнесено это было не с посылом вытащить сначала бревно из своего собственного глаза, а с намеком: «Светское общество, иди-ка ты лесом со своими претензиями! Наши внутренние дела и делишки тебя не касаются!»
«На Западе проигнорили бы слова священника. Там, действительно, Церковь отделена от государства», – пишет тот же отец Николай Бабкин.
– Проходите мимо, это для нас, верующих! – читаю я.
– Не нравится, не обращайте внимания!
– А потому что вы и есть проститутки, что с вас взять.
– Ой, нашли на кого обращать внимание, на развратных неверов. Что хотим, то и говорим.
Но не секта ли это опять же? Не замыкание в своём собственном комфортном для нас мирке?
Мало того, что мы внутри себя разделились, мы ещё и от «внешних» людей отгородились своими мощными церковными стенами.
А для кого тогда наша проповедь? Мы сами с собой говорим или пытаемся донести истину о Христе тем, кто Его пока не познал? Донести с болью, любовью, аккуратно, не обидев. Не оттолкнуть неосторожным словом, а сердцем сердца коснуться. Или Христос заперся с апостолами в горнице и обсуждал внутренний устав Церкви и каноны, а всяким там язычникам говорил идти своей дорогой? Не им ли, язычникам, Он нёс Свою проповедь? Не учил ли оставлять девяносто девять овец ради одной заблудшей? Разве не призывал искать именно ее, какую-нибудь больную, грязную и шелудивую?..
А теперь вернусь к той истории, о которой я упомянула вначале. Чем показательны и даже хрестоматийны все эти споры? Тем, что мы забываем, что образ-то Божий есть в каждом человеке. И в консерваторе, и в либерале, и в атеисте, и в тех, кто с нами не согласен. И в той проститутке (в ней больше всех) падшей, всеми презираемой, которая сердцем благодать почувствовала и собой не захотела осквернять то, что сам священник, отец Олег, давно уже осквернил. Потому что она тоже Божия. Все мы – Божии. Даже те, кто этого пока не знает.
В ней, в блуднице, увидел грешный батюшка тот Свет Христов. И остановился у края пропасти. Не в маститых архиереях, не в церковных консерваторах, не в образованных либералах, а в проститутке. В той, кому мы сейчас говорим проходить мимо. Но не дай Бог ей было тогда не пройти!
Сколько раз я видела этот Свет там, где его, казалось бы, и быть не должно. В каком-нибудь бомже, алкаше, хулигане. Делает человек вдруг что-то такое, и ты понимаешь, что вот же Он, Христос. А я Его не узнала!
Нет, это не означает, что в церковь теперь ходить не надо и что там нет Христа. Есть! Именно там Он и есть. Несмотря на все наши духовные болезни, дрязги, грехи. Это Дом Его.
Но внутри этой истинной Церкви, чьи двери открыты и где на пороге нас встречает Сам Христос, одевает нас в лучшие одежды и устраивает для нас пир, есть ее темный двойник. Так назвал его Сергей Фудель.
Тот, кто делит на либералов и консерваторов – это двойник, кто считает себя богоизбранным, а других грязью – двойник, кто из живого Христа делает секту – это тоже двойник. Все мы иногда двойники. Думая, что имеем на Церковь и Христа исключительные права – двойники. А более всего, когда забываем, что образ Божий – в каждом. Абсолютно каждом! И тогда Христос являет Себя не через нас, таких благочестивых и правильных, спрятавшихся за закрытой дверью, а через ту проститутку, которая встала на пути отца Олега, который упал, но был прощён Богом. И ей за одно это Господь, наверное, простит многое. А что будет с нами?