Страстная Седмица особенна не только строгостью постового воздержания, продолжительностью и практически непрерываемой чередой богослужений. Это дни сопереживания всех перипетий Евангельской истории. Вместе с Христом мы вступаем в Иерусалим, слышим последние притчи Христа, раскрывающие цели Его воплощения, присутствуем на Тайной Вечерне и наблюдаем развитие мерзостного решения Иуды Искариотского о предательстве своего Учителя. Казалось бы предсказанное Спасителем отречение бывшего апостола уже показало всю глубину падения человека в сердце которого вселился грех, но то, что завершает ночь на Страстную Пятницу до сегодняшнего дня вводит нас в смущение…
Отречение Петра. Того, кого Христос назвал «камнем», кто первый исповедал Христа, как Бога; на вере которого Господь обещал создать Церковь, которую не одолеют врата адовы мы видим слабым духом и говорящим ложь. Сердце отказывается сравнивать отречение Петра с предательством Иуды, мы невольно ищем оправдания апостолу, но рациональный ум все же стучит в душу молоточками сомнений: неужели падение, отречение и предательство стали неотъемлемой частью нашего земного бытия? Неужто, в наших душах царствует только зло этой ночи и все стремления к Богу, любви, спасению тщетны и иллюзорны?
Несколько лет назад пришлось мне служить в «чистый Четверг» вместе с нашим Владыкой. Проповедь на ней говорил молодой священник, недавно окончивший Академию. Он несколько раз, рассказывая о евангельских событиях страстной Седмицы, сказал о «предательстве апостола Петра». Никогда ранее не видел гневающегося Владыку. Здесь же грозно застучал архиерейский посох по мраморным алтарным плитам, резко прозвучала и была всеми услышана его реплика: « Не предавал Петр! Он не Иуда!»
Так в чем же различие поступков Иуды и Петра? Почему Иуда Искариотский стал бывшим апостолом, символом окончательного и бесповоротного падения, а апостол Петр не только пребывает в орбите любви Божьей, но и является первоверховным апостолом?
Давайте ретроспективно посмотрим на евангельские события и оценим их не с точки зрения логического и беспристрастного смысла, а с изначальным пониманием человеческой греховности и немощи. И самое главное, обратим внимание на последствия проступка Петра и преступления Иуды.
Есть несколько моментов, позволяющих сопоставить поведение Иуды и апостола Петра. Оба – и Петр, и Иуда – были избраны Христом, приближены к Нему, отмечены Его любовью, удостоены Его даров, научены Им тайнам Царства Небесного, призваны в свидетели Его чудес и исповедали Его Мессией, Христом, Сыном Бога Живаго. «Устами апостолов» назвал святитель Иоанн Златоуст апостола Петра, произнесшего это исповедание и давшего ответ на вопрошание Господа не только от себя, но и от всех учеников. Кроме того, после усмирения бури все ученики исповедали Его Сыном Божиим: Воистину Сын Божий еси (Мф. 14, 33). И тот, и другой по пути следования за Христом претерпевают искушения, насылаемые на них князем тьмы.
Это то, что объединяет апостола Петра с бывшим апостолом Иудой, но есть и отличие. Апостол Петр борется с искушениями, искренне кается в своей человеческой немощи и сомнениях, Иуда Искариот разрешает греху поселиться в его сердце. Он начинает соработничество с диаволом.
К предательству Иуду приводит личный нравственный порок — сребролюбие. Вспомните то евангельское событие, когда Мария помазала ноги Иисуса драгоценным миром. Иуду данный факт расстроил: «Для чего бы не продать это миро за 300 динариев и не раздать нищим? Сказал он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому, что был вор».
Далее идет эволюция греха от воровства к предательству. Иначе и быть не может, так как нераскаянный грех имеет свойство преумножаться. Примеры, когда малое прегрешение ведет к большому греху, наверное, может привести каждый из нас.
Сребролюбие Иуды превзошло все апостольские дары, которые дал ему Христос. В беседе «О предательстве Иуды» Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Посмотри, сколько сделал Христос, чтобы склонить его на свою сторону и спасти его: научил его всякому любомудрию и делами, и словами поставил его выше бесов [т.е. дал власть 12 апостолам над нечистыми духами: (Мф.10:1)], сделал способным совершать многие чудеса, устрашал угрозою геенны, вразумлял обетованием Царства, постоянно обличал тайные его помышления, но обличая, не выставлял на вид всем, омыл ноги его с прочими учениками, сделал участником Своей вечери и трапезы, не опустил ничего – ни малого, ни великого; но Иуда добровольно остался неисправимым».
Еще одна существенная деталь отличающая Иуду от Петра. Иуда, находясь все время рядом с Христом, остается не чистосердечен. Сребролюбие обязательно приведет ко лжи, к отсутствию симфонии между словом, мыслью и делом. Поэтому, не удивительно, что когда первосвященники стали искали возможность, «чтоб погубить Иисуса, вошел сатана в Иуду, и он пошел, и говорил с ними, как Его предать им. Они обрадовались и согласились дать ему денег» (Лк.22:2-5). 30 сребренников становятся и финалом падения, и конкретной характеристикой бывшего апостола.
Предательство — итог падения бывшего апостола. Развитие греховных склонностей привело к потере Иудой веры в Иисуса как Бога. Гордыня, сатана, деньги привели к тому, что Иуда перестал верить в Бога Иисуса и Он, Христос, стал для него еретиком, самозванцем и богохульником. Дальнейшие действия бывшего апостола стали вполне предсказуемы и понятны.
Искать оправдание преступления Иуды Искариотского в слове «раскаявшись» из третьего стиха 27 главы Евангелия от Матфея: «Тогда Иуда, предавший Его, увидев, что Он осужден, и, раскаявшись, возвратил тридцать сребренников первосвященникам и старейшинам» неправомочно. Это не раскаяние апостола Петра, где Петр плача и проклиная себя за слабохарактерность, идет к апостолам, а осознание того, что теперь предатель остался абсолютно один. Он не нужен никому. Он презираем всеми. Ему более не во что и некому верить и, по существу, некуда идти. Косвенным подтверждением этого вывода являются и причины самоубийств в день нынешний. Это одиночество и разочарование при отсутствии веры. Иуда убил Бога в сердце своем, разочаровался в своем поступке и остался в полной изоляции.
Практически все отцы Церкви не расходятся в оценке Иуды-предателя. Хотя в толковании на Евангелие у блаженного Феофилакта и говориться, что Иуда, получая за предательство сребреники, надеялся, что Учитель, творивший чудеса, сверхъестественным образом уйдет от Своих врагов, величина предательства не умоляется. Более того, сам способ предательства кощунственен и низок. Символ любви – поцелуй, Иуда использует с низменной целью. В сердце бывшего апостола не остается Божьего начала и недаром еще до предательства Иисус говорит: но один из вас диавол; (Ин.6,70)
Совершенно по иному воспринимается падение апостола Петра.
Ведь оно, отречение Петрово, по существу живет в каждом человеке, в каждом из нас. Это грех человеческой немощи и слабости, причем проявленные в неожиданной и напряженной ситуации. Он несопоставим с грехом предательства за «что-то». Иудой руководил свободный выбор, апостол Петр проявляет слабохарактерность по человеческому несовершенству. В этом принципиальное различие. Грехи похожи, но они ведут к противоположным результатам.
Более того, проступок апостола Петра был и необходим. Господь его попускает, что бы будущий первоверховный апостол, каким станет Петр, понял всю глубину несовершенства человека и опытно познал на сколь глубоко повреждена человеческая природа.
Мы внутренне понимаем, даже без этих объяснений, что апостол Петр не хотел и не думал отрекаться от Христа. В его «измене» проявляется лишь греховная немощь человеческого естества, о которой так часто и столь много говорит Господь. Как сказал один из священников пишущих в Интернете: «Петр спонтанно отрекся страха ради человеческого». И это верное определение.
Наверное, каждый из нас слышал частое повторение на проповедях и беседах нашими священниками определение, что мы своими поступками предаем Христа. Это действительно так, но это предательство не отречение Иуды, который «предал Христа, и когда он увидел результат своего действия, то потерял всякую надежду; ему показалось, что Бог его уже простить не может, что Христос от него отвернется так, как он сам отвернулся от своего Спасителя; и он ушел…» (митр. Антоний Сурожский).
Апостол Петр никогда не попускал мысли о том, что Бог его оставил, что Христос не простит. Именно поэтому он – камень веры, а Иуда, отказавшийся от Бога, символ низменного предательства.