36-летний отец Андрей — один из ярких священников нового поколения. Каждый его день расписан буквально по минутам. Он настоятель одного из старейших храмов Москвы, служит, восстанавливает здание, преподаёт в трёх вузах и окормляет больных заключённых в СИЗО. А недавно открыл своей лекцией начатый по инициативе Сретенского монастыря цикл «Мир Веры». Его путь от крещения до священства занял всего восемь лет, но был непростым.
Фото: rgsu.net
Разговор с монахами
Когда мама объявила, что поведёт меня креститься, я ответил, что не хочу. «Я тебя уже записала», — сказала мама. Прозвучало весомо, и я смирился.
Утром поехали в Покровский храм в Медведкове. Шёл 1990 год, людей на крещение — сотни, и стар и мал. Пожилой священник показал, как правильно складывать троеперстие и что оно означает. Я стоял в белой майке, а сверху — крестик. Батюшка заправил его и сказал: «Крест должен быть ближе к сердцу, чем рубашка».
Потом года полтора я не был в церкви. Учился в старших классах, занимался восточной борьбой, философией, начал даже учить китайский. Однажды увидел книгу «Люди и демоны». Автор — священник Родион. В ней говорилось, что восточные медитации несовместимы с православием. Это меня встревожило. Решил съездить в Сергиеву лавру, спросить. Со мной поехали двое друзей, тоже крещёные.
В лавре монахи куда-то спешили, и ответа мы не добились. Досадно. Напоследок решили помочь на церковной стройке, носили мусор, штробили стены. Вечером нас отвели в гостиницу, напоили чаем. Мы рассказали, зачем приехали. Монахи улыбались: «О, каратисты! Будете нас защищать!» Говорили они больше о своём — о вере, чудесах, случаях из жизни. Мы слушали и чувствовали удивительную теплоту на душе. Будто оказались среди родных. И стали ездить в лавру каждое воскресенье. А вскоре я познакомился там с иеромонахом, который до сих пор мой духовник.
Исповедь у старца Кирилла
У меня было странное явление: на каждом богослужении — приступ слабости, головокружение, я в обмороке опускался на скамью или прямо на пол. Объяснял это слабыми сосудами. И вот однажды мой духовник говорит: «Вечером отец Кирилл исповедует — пойдёшь к нему и все свои грехи как отцу родному расскажешь».
Тогда я впервые увидел старца Кирилла Павлова. Долго стоял в очереди на исповедь. Он строго, внушительно со мной поговорил. Но странно: не возникло ни тени обиды. Было ощущение, что при всей этой внешней суровости он меня любит. А после исповеди на душе радость. Наутро причастился — радость. И не возбужденная, а тихая, ясная.
Но самое удивительное — обмороки с тех пор прекратились.
Каратист-искуситель
С детства я мечтал стать врачом, хирургом. Ездил в Университет имени Сеченова на подготовительные курсы. А в 11-м классе захотелось служить в церкви. Думал подать документы в сеченовский, а если не поступлю — идти в семинарию. Но мой духовник этот план отменил: «Нельзя идти в Церковь по остаточному принципу. Решай заранее».
Как раз тогда возникло искушение. Еду я с курсов по биологии, и вдруг в метро подходит мужчина и говорит: «Я главный тренер спортивного клуба по карате. Хочу вас пригласить. У вас, я вижу, отличные данные, вас ждут большие успехи. У нас замечательная команда, много хороших девушек. Приезжайте!» Дал мне телефон, адрес. У меня внутри — буря: и хочется, и сомнения…
Дома позвонил другу, с которым мы ездили в лавру. Рассказываю ему о встрече, а он перебивает: «Такой невысокий мужик, в спортивной куртке?» — «Точно. А ты откуда знаешь?» Оказывается, в этот же вечер этот же тренер подходил в метро к моему другу. И предлагал ему то же самое: карате, успехи, девушки. Совпадение невероятное, и нам оно не понравилось.
На экзамены в медицинский я вообще не поехал. Для родителей это был шок, особенно для отца. Позже мы вместе побывали в лавре, он посмотрел на семинаристов и успокоился.
А за день до поступления — новая атака: внезапно заболел. Высокая температура, тошнота, слабость — явное отравление. Ночью не спал. Утром звоню духовнику: не могу приехать. А он мне: «Сейчас же собирайся и сюда!» Кое-как оделся, вышел — земля плывёт под ногами. Электричка забита, дышать нечем. Не помню, как доехал. Но в лавре стало легче. Особенно когда начал пить освящённую воду из источника на Соборной площади.
«Сделаешь ей предложение»
Для семинариста важно решить, будет ли он монахом или женится. Я задумался об этом на втором курсе. Решил обратиться к преподобному Сергию. Помолился у раки с мощами в Троицком соборе. А на следующий день мой духовник неожиданно говорит: «Тут ко мне приезжала Ульяна, ты её видел, студентка из Москвы. У неё есть духовные вопросы, я сказал, что ты сможешь ответить. Вот её телефон — позвони и поговори. А через два месяца сделаешь ей предложение».
Я вышел от батюшки в полной растерянности. Но противиться «диктату» не собирался: Ульяна мне нравилась. Просто не знал раньше, как к ней подступиться. А тут появился повод. Позвонил ей раз, другой. Через месяц телефонных бесед мы встретились, ещё через два сделал ей предложение. Обручились, венчались. Этой осенью исполнилось 17 лет нашей совместной жизни. Уверен: лучшей матушки нет на свете. У нас трое детей, старший в 9-м классе. Супруга занимается переводами духовных книг, знает французский, итальянский, английский, латынь. Ходим семьёй в наш любимый Историко-этнографический театр, летом ездим в Крым.
Укрепление фундамента
Священником я стал в 21 год, на последнем курсе духовной семинарии. 15 лет служил в одном приходе — преподобного Серафима в Раёве. А в конце прошлого года меня перевели настоятелем храма Ризоположения в Леонове. Здесь в разгаре были работы, требовалось укрепить фундамент. Я словно вскочил в разогнавшийся поезд, и нельзя было тормозить ни секунды. Пришлось по ходу дела учиться многим непривычным, чисто практическим вещам, связанным со стройкой.
Но посмотрите жития наших святителей, как много они строили. Ещё в семинарии я удивлялся: что ни святой, то основатель монастыря. Значит, в идеале духовность, молитва, аскеза вполне могут сочетаться с активной хозяйственной работой на благо Церкви. Как говорил святой Феофан, суета бывает не в жизни, а внутри нас.
Записал Михаил УСТЮГОВ