Протоиерей Всеволод Чаплин: Нам нужно больше храмов – а значит, больше епархий

За последние несколько месяцев в Русской Православной Церкви было создано немало новых епархий. Они появились в Таджикистане, Кыргызстане, в Ямало-Ненецком и Хантымансийском округах, в Ростовской и Свердловской областях, в Приморском крае. По поводу создания этих епархий высказываются разные мнения, в основном, положительные, поскольку люди понимают, что развитие церковной жизни становится все более и более стремительным. Но в то же самое время появились и некоторые критические отзывы, которые, откровенно говоря, достаточно сложно понять.

Святейший Патриарх по поводу создания новых епархий сказал следующее: «Это даст нам возможность приблизить архиереев к народу, приблизить архиереев к духовенству, помочь архиерею, работая не в такой масштабной структуре, сосредоточиться на тех деталях, на которых, находясь на высокой колокольне, сосредоточиться нельзя».

Действительно, часто бывает так, что в одной епархии бывает 300-400, а то и 500 приходов. И это, конечно, вызывает определенные сложности в управлении. Бывает, увы, бывает так, что приход может быть посещен архиереем раз в 5 лет, а то и реже. Бывают случаи, когда священник может только увидеть архиерея на богослужении, но практически не в состоянии попасть к нему на прием для более или менее обстоятельного разговора.

По этому поводу люди жалуются, по этому поводу высказываются критические замечания, поэтому создание новых епархий действительно даст возможность облегчить связь между архиереем и народом, сделает возможным дебюрократизировать работу епархиальных управлений, и сделать так, чтобы и преосвященные владыки, и сотрудники епархиальных управлений могли бы более часто, более активно взаимодействовать и с приходами, и с общественностью, и с органами власти, которые существуют, как мы знаем, не только как субъекты федерации, но и на уровне районов и иных административно-территориальных образований.

Создание новых епархий позволит преодолеть не только тяжкое наследие советского времени, но и те искажения церковной жизни, которые существовали в синодальный период, когда епархии действительно были достаточно крупными, и когда была достаточно слабая связь между архиереем, духовенством и народом.

Состояние, в котором епархий было мало и некоторые из них простирались на многие сотни, а то и тысячи километров, и когда архиерей мог только иногда посетить значительную часть этих епархий, является для Церкви ненормальным. Эта ситуация выросла, как я уже сказал, из синодального периода, но в основном укоренилась эта своего рода ложная традиция в советское время.

Советские власти были заинтересованы в том, чтобы архиерей был как можно дальше от духовенства и от паствы. Не мог защищать. Не мог активно участвовать в делах приходов, которые составляли его епархию. Даже перемещение архиерея по епархии часто сдерживалось для того, чтобы усилить разрыв между архипастырем и паствой.

Сейчас, естественно, этих сдерживающих моментов, этих ограничений нет. И в целом ряде мест, в частности на Украине, сегодня существует несколько епархий – обычно две – в рамках одного региона. На Украине эта практика себя полностью оправдала. Она не привела к конфликтам между архиереями, она не осложнила церковно-государственные отношения, поскольку оба архиерея в рамках одного региона достаточно нормально взаимодействуют с региональными властями, даже если один из них находится в центре региона, а другой – в ином месте.

Эта практика показала, что как только в ряде районов одного региона появляется новая епархия, тут же интенсифицируется строительство храмов, тут же появляются новые церковные инициативы, тут же оживляется жизнь.

Там, где епископ, там полноценная церковная жизнь. Там настоящая местная Церковь, которая чувствует своего предстоятеля, вместе с ним молится, вместе с ним обсуждает и решает вопросы церковной жизни, вместе с ним защищает интересы дела Божия и церковной паствы.

***
Апостолы и первые епископы окормляли паству, которая составляла иногда несколько десятков человек, иногда несколько сот человек. Может быть, одну или две тысячи. Но совершенно немыслимой была для ранней Церкви ситуация, когда один епископ окормлял бы несколько миллионов людей.

В большинстве поместных церквей православного мира паства одного епископа составляет максимум несколько сот тысяч человек. Но опять же, никак не миллионы.

Поэтому то, что происходит сейчас в нашей Церкви – это восстановление нормального состояния, установление нормального хода церковной жизни. Это никакая не реформа и не новшества. Это восстановление жизни по тем принципам церковного устройства, которые во всем православном мире приняты и которые появились, были опробованы, были рождены во время жизни апостольской и раннехристианской общины.

Понятно, что церковно-государственные отношения придется немножко перестроить на уровне регионов. Понятно, что епископ, который находится в центре субъекта федерации или иного региона, другой страны, будет иметь более частый доступ к губернатору, к региональному законодательному органу и так далее. Тем не менее, вполне можно выстроить систему жизни нескольких епархий в рамках одного региона так, чтобы при братском советовании всех архиереев этого региона один из них или все они вместе несли бы равную ответственность за поддержание отношений с органами государственной власти. И при этом, думаю, что вполне можно выстроить такую систему отношений всех правящих архиереев регионов с региональными властями, при которой учитывались бы интересы каждой епархии, при которой та или иная помощь государства равномерно бы распределялась среди всех приходов и монастырей, которые существуют в том или ином регионе, среди всех церковных проектов, которые нуждаются в помощи и поддержке.

Известно, что в целом ряде регионов есть ставропигиальные монастыри. Есть приходы, которые имеют особый статус в силу того, что некоторые из них связаны с местами заключения, с воинскими частями, с государственными учреждениями, с больницами. Для таких случаев есть отдельные системы отношений между этими церковными учреждениями и органами государственной власти. Думаю, что также могут строиться и отношения между разными епархиями, каждая из которых должна иметь право адекватно представлять свои нужды в отношениях с теми или иными властными структурами.

Очевидно, что сегодня нужно гораздо больше приходов, чем есть. В дореволюционной России один приход окормлял паству в несколько тысяч человек. Может быть, даже меньше. Сегодня часто случается так, что один храм приходится на несколько десятков, а то и пару сотен человек.

Эту ситуацию, конечно, нужно исправлять, приводя церковную жизнь к норме. Приводя церковную жизнь к тому, что священник всех своих пасомых оглашал по имени, знал их, понимал их нужды, чем они живут и чем им можно помочь.

Когда у нас появится достаточно количество приходов, конечно, их создание не может не подвигать к созданию новых епархий.

Некоторые критики Церкви хотели бы, чтобы она осталась на минимальном уровне жизни, который был свойственен для советских или первых постсоветских лет. С этими людьми соглашаться, я думаю, православных христианам не стоит.

Очевидно, что нам нужно сегодня больше храмов, чем было до революции. Потому что в большей заботе нуждаются люди. Потому что в большем духовном руководстве нуждаются те, кто до сих пор испытывает на себе последствия долгих лет государственного атеизма, которые не смогли изменить полностью душу нашего народа, но сильно повредили эту душу.

Для того, чтобы духовное исцеление и возрождение коснулось каждой души, каждого сердца, нам нужно больше храмов, больше священников, больше епархий, больше епископов.

Давайте молиться об этом, давайте заботиться об этом, трудиться ради того, чтобы церковная жизнь была возрождена, восстановлена во всей своей полноте.

Источник: Православный телеканал Союз. Программа «Комментарий недели»

Читайте также:

Трудные вопросы разукрупнения епархий