Протоиерей Всеволод Чаплин
«Закон об охране здоровья», подписанный на днях президентом, прокомментировал ПРАВМИРу протоиерей Всеволод Чаплин:
Обсуждение закона «Об охране здоровья» не случайно было нелегким как на уровне законодательной власти, так и в обществе, в том числе, среди православной общественности.
Многие элементы принятого закона вызывают озабоченность.
С одной стороны можно поблагодарить представителей Минздравсоцразвития и комитета Государственной Думы по охране здоровья за частичную поддержку церковных предложений, направленных на противодействие абортам и защиту жизни. Эти предложения в свое время направил государственному руководству Святейший Патриарх. Еще пару лет назад было сложно себе представить, что у нас появится обязательное время ожидания перед абортом, что женщина в обязательном порядке должна будет пройти собеседование с психологом и, таким образом, решение о том, делать аборт или нет, будет максимально информированным.
Снижается количество социальных показателей к аборту, еще раньше были приняты меры, ограничивающие их рекламу, так что, на мой взгляд, это уже немало.
Впрочем, в этом вопросе можно и нужно двигаться дальше. Жалко, что не нашел поддержки полный запрет на рекламу абортов, на фоне того, что получает поддержку власти запрет на рекламу алкоголя и табака, в этом вопросе стоит быть более последовательными.
Визуализация плода также могла бы получить большую поддержку.
Важно, чтобы обещание закрепить некоторые предложения, противодействующие абортам, на уровне подзаконных актов, было бы исполнено, а не заболтано. Я надеюсь, что Минздравсоцразвития по этому поводу будет вести системный диалог с церковью.
Вопрос об абортах – не единственный, который вызывает озабоченность.
На имя Святейшего Патриарха, на мое имя, как председателя отдела, поступают многие десятки писем, в том числе от православных и светских общественных организаций, озабоченных принятием данного закона.
Вот лишь несколько поднимаемых тем.
Закон создает механизм для массового развития практики суррогатного материнства на коммерческой основе. Известно, что к этому явлению, разрушающему личность и семью, относится негативно не только Церковь, но и правовая система уважающих себя стран, где суррогатное материнство или не допускается, или возможно только на некоммерческой основе. Эта тема заботит очень многих.
Прописано принудительное проведение абортов для женщин, страдающих психическими заболеваниями. Здесь открывается большая возможность для злоупотреблений.
Очень непростая дискуссия возникает в связи с положениями о том, имеет ли врач право, и, если имеет, то в каком случае, отказаться от поддержания жизни больного, у которого, как решили врачи, умер мозг, или, который, по их мнению, однозначно безнадежен. В данном случае, тоже, увы, возникает опасность для злоупотреблений, хотя закон и не ухудшает практику, существовавшую до этого.
Наконец, печально то, что не были даже всерьез рассмотрены предложения ввести презумпцию несогласия человека на изъятие у него органов после смерти. Мы знаем, сколько злоупотреблений может быть связано с презумпцией согласия.
Есть за что похвалить и поддержать нынешнюю власть, но это не значит, что нужно хвалить и поддерживать ее во всех случаях. Здесь, на мой взгляд, власть не права, хотя бы потому, что не исчерпала все возможности для диалога со встревоженным обществом, в том числе с медиками, учеными и другими профессионалами.
Обещаю, что и церковные учреждения, и православная общественность, в частности, Правозащитный центр Всемирного Русского Народного Собора будут внимательно следить за тем, как этот закон реализуется, и не возникнет ли в результате ситуаций, опасных для жизни, здоровья и нравственного состояния людей. Если такое произойдет, будем максимально публично говорить, инициировать слушания в Общественной палате, встречаться с министерством и профильным комитетом Госдумы.