Фото: cominf.org
– На Рождественский пост выпадает и предновогодняя суета, и поиски подарков на Рождество. Поэтому его смысл часто теряется. Как вернуть смысл поста?
– Вопросы о наполненности поста смыслом возникают у нас потому, что тот смысл, который мы в него вкладываем, неверный. Для меня откровением была в свое время исповедь одной молодой беременной женщины. Она говорила то, что потом я слышал от других людей.
В юности она строго соблюдала посты, любила богослужение, весь устав церковной жизни. Потом вышла замуж и вот сейчас поститься не может, потому что носит во чреве ребенка. Она плакала и в ужасе говорила: «Вдруг я обнаружила, что кроме телесного поста у меня вообще ничего не было, потому что это время поста ничем не отличалось для меня от другого времени». То же говорили потом другие женщины, мужчины, которым нельзя было соблюдать пост, например, по медицинским соображениям.
Мы очень много, очень долго, много лет подряд сами себе и друг другу говорим, что телесный пост не является самоцелью. И вроде мы это понимаем. Но настолько в нас въелось именно такое видение поста, что мы даже не осмысливаем масштабов.
Мы когда-то все пришли в Церковь. Мы освоили пространство опыта христиан, которые жили до нас, культуру церковной жизни, соблюдение устава, участие в богослужении. И в том числе постную культуру. Внутренне каждый из нас чего-то достиг, мы уже знаем свои силы, мы можем их взвесить. Мы уже не летаем в облаках, зная, что оттуда обязательно упадем.
Пришло время внутренне понять, что пост – он не в этом. Телесный пост – это только инструментарий, который служит для чего-то. А целью поста является стяжание добродетели. Если этого нет, то всё остальное бессмысленно. И если мы укореним в себе именно такой взгляд на посты – на Рождественский, на Успенский, на Петровский, на среду и пятницу – мы и оценивать их будем по-другому совершенно. Они для нас не будут проходить серо и линейно.
У преподобного Макария Великого есть одно сравнение. Он говорит, что виноградари предпринимают очень большие и долгие труды не ради самих трудов, а только ради вкушения винограда и сбора его. Если у нас этого не происходит, если нет плодов нашего делания, то это делание становится бессмысленным. А если мы даже не нацелены на получение этих плодов, конечно, мы их не получим. Поэтому во многих людях и присутствует некая исчерпанность, разочарованность в посте, как не приносящем плода.
Надо просто внутренне менять цели поста. Решить, например, что цель Рождественского поста – сделать так, чтобы людям, окружающим меня, со мной было хорошо, светло и радостно и чтобы я им всем служил. И через это я бы приближался к Богу.
Мы же, действительно, съели булку, увидели яичный порошок в составе и расстроились, а на ребенка наорали и совершенно не расстроились. Хотя это не сопоставимое зло, первое и второе.
Постный день? Проснулся утром, открыл глаза и первая мысль такая: «Господи, вот сегодня среда, и я вспоминаю, как Тебя предали. Помоги мне, пожалуйста, чтобы ни на кого не сорваться, не раздражаться, не осуждать, не сплетничать, не ругаться». Вот это моя цель сегодняшнего поста. А телесное воздержание этому помогает. Здесь важны правильно расставленные акценты.
Сначала Господь радовался за наши успехи и мирился с тем, что мы очень внешне понимаем пост. Постепенно, после многих лет нашей церковной жизни Он уже не согласен терпеть такое отношение к посту. Он как бы говорит нам – экстенсивное развитие закончилось, теперь нужно интенсивное развитие, возрастание в добродетели. И поскольку мы этому сопротивляемся, то Господь и не дает никаких радостей, утешений. А за что их давать, если мы главного не совершаем?
– Великий Пост даже особенными богослужениями настраивает на особый лад, выводит из пространства привычной жизни.
– В этом смысле Великий Пост легче. А в Рождественский пост просто надо самому с собой работать, ставить себе задачи.
Например, живет алкоголик в ремиссии, или как в народе говорят, в завязке и не употребляет спиртного. Он знает, что если он один глоток выпьет, то всё, сорвется. Попробуй так же относиться к своему образу жизни, к привычке раздражаться или осуждать – в течение недели или всего Рождественского поста. Вот она – цель. И она тебе поможет. Во-первых, увидишь свою бездну, поймешь, что ты, оказывается, ничего не можешь.
А во-вторых, ты начнешь искать способы решения этой задачи. Ты сам откроешь Псалтырь, может быть, ежедневно почитаешь или добавишь акафист, или прибавишь себе поклоны к молитвенному правилу. Ты сам начнешь что-то делать. Потому, что ты почувствуешь – тебе это нужно, чтобы были силы для реализации главной цели.
Фото: simblago.com
В поселениях рядом с большими и славными монастырями у людей, которые там окормляются, есть такое явление как понедельничье. Это когда к средам и пятницам они еще добавляют, по благословению духовника, пост в понедельник. Почему это происходит? Люди почувствовали вкус, результат и радость от поста и им мало, им хочется больше. Они говорят: «Господи, я хочу больше и строже». К обычной своей молитвенной практике они стремятся прибавить себе что-то еще. То, что будет помогать главному.
Преподобный Макарий Великий говорит о том, что цели поста – плоды Святого Духа, которые перечислены в послании апостола Павла к галатам: любовь, радость, долготерпение, вера, кротость, воздержание, милосердие. Цель подвижничества – достижение вот такого устроения души. Цель нашего Рождественского поста – чтобы в нас это было. А раздражения, гнева, осуждения, похоти и других грехов чтобы стало меньше. И если я впал в раздражение, если я осудил, озлобился, то это хуже, чем если я пошел и наелся свинины. И это действительно хуже. Это больший грех. Но мы этого совершенно не чувствуем.
– Не может это привести к тому, что человек скажет: «Пойду, наемся свинины, но зато не буду ругаться ни с кем?»
– Одно другому нельзя противопоставлять, бессмысленно. Как раз телесное воздержание не мешает и не противоборствует внутреннему деланию, а наоборот, ему помогает. Телесный подвиг усиливает внутреннее делание человека. Он делает его сильней, волю его крепче. Если человек не в силах отказаться от куска колбасы, то не раздражаться ему будет совсем не по силам.
Еще раз говорю про акценты. Например, поссориться в пост с женой для человека не является источником такого расстройства, как съесть торт на дне рождения у друга. Практически у всех. То есть люди не воспринимают это как нарушение поста. А это и есть сильное нарушение поста. Вот нам, людям давно церковным, и надо менять уровень задачи. Ведь Господь говорит: «Я есть путь» (Ин. 14:6). То есть жить по-христиански – это путь, путь в Царствие Небесное. На этом пути Христос нас воспитывает.
У человека здесь – сначала как младшая школа, средняя, потом институт, потом аспирантура, потом какие-то другие труды. Но Господь не согласен, что мы, поступая в старшую школу, только хорошо знаем таблицу умножения. Он не согласен с тем, что мы остаемся на уровне решения тех же проблем, как и пять, десять, пятнадцать лет назад. Как Ему нам показать, что Он с этим не согласен? Он отступает от нас, с нами нет Его благодати. Остается опустошенность.
У разных святых отцов встречается схожее мнение на вопрос молодых монахов о ночном осквернении. Монах спрашивает: «Почему так случилось, ведь я не допускал никаких нечистых взглядов, помыслов?» Авва отвечает: «Это произошло потому, что ты осудил кого-то. Посмотри внимательно вчерашний день, не осуждал ли ты». И что получается, что Господь отступает от человека, попускает ему то, что он воспринимает как беду, как скорбь. Почему? Потому, что человек не воспринимает осуждение как скверну души. А падение против седьмой заповеди он, очевидно, воспринимает как скверну и приходит в смирение. А для Бога осуждение точно такая же скверна. Как Богу показать? Отступить от человека.
Почему так часто бывает, что мы постимся, постимся, и вдруг что-то такое произойдет, мы такое допустим, что напрочь разбивает, казалось бы, накопленные достижения. Половина поста прошла, и мы вдруг понимаем, что никаких результатов нет.
Это такой Божий промысел, потому что целью поста является смирение и рождающиеся с ним добродетели. А этого нет у нас, мы над этим не работаем, мы за этим не следим. Мы вообще в категории стяжания этих добродетелей делание поста не рассматриваем.
– На Рождественский пост выпадает Новый год. Неофитская категоричность вроде бы у многих уже прошла и этот светский праздник не считается злом. С другой стороны, опять же в пост – утренники, елки, поздравления на работе…
– Празднование Нового года нашей вере во Христа не противоречит. Если не противоречит, значит, его можно освятить и наполнить христианским смыслом. Мы в последние годы в храме служим ночную литургию. У нас есть частичка мощей мученика Вонифатия.
Можно сходить на новогодний молебен, после которого посидеть с детьми за постным праздничным столом. Мне кажется, что в этом нет ничего предосудительного. Предосудительно то, что разоряет мой внутренний мир. Да, не надо смотреть телевизор. Это мешает, это разорит предрождественское устроение твоей души.
Вообще новогодняя суета – это такая задача от Господа для нас: как сохранить уже почти созданный, почти набранный, почти построенный перед Рождеством внутренний мир и при этом никого не осудить и никого не обидеть.
Есть у тебя нецерковные родственники, бабушка с дедушкой, для которых важно, чтобы ты с внуками приехал к ним и отметил Новый год, значит надо приехать и отметить его. Опять же, не упираясь в телевизор до четырех утра.
Надо детям что-то радостное приготовить – игру, беседу, сказку. Немножко поесть, выпить бокал шампанского, поздравить, обнять дедушку с бабушкой – и всё, и достаточно. Это же не дилемма: или полностью всё нарушить, или ничего не праздновать.
Фото: usiter.com
Вообще ближним должно быть хорошо с нами. И от нашего поста им должно быть радостно. Наступил пост – стань солнышком для всех людей, забудь себя, перечеркни себя.
На самом деле главная борьба поста связана с тем, что в нашей жизни слишком много нас самих. Во всём – во взаимоотношениях с людьми и во взаимоотношениях с Богом. Мы такой стакан, наполненный до краев переживаниями о себе. Поэтому Бог туда ничего не может долить. Поэтому постовое самоотвержение должно, прежде всего, начинаться с того, что мы пытаемся заткнуть свое: я хочу, мне должны, мне обязаны, я должен получить вот от этого человека это, от этой ситуации это, я обижаюсь потому, что мне не дают. А меня должно стать как можно меньше.
Постом я служу другим людям. Вот есть жена, которая устала, вымой посуду, отправь ее спать. Вот ребенок требует с тобой общения, значит, не смотри футбол постом, отдай эти часы ребенку: почитай с ним книжку, сходи в музей, погуляй, поработай с ним. Вот это будет радость.
– Да, кстати, у детей как раз каникулы в Рождественский пост…
– Это неправильно, лучше бы они были на Святки, но в реальности по-другому. Каникулы – это те малые дни у родителей и у детей, которые они могут провести вместе. Поэтому надо устроить детям праздник. Он вполне может вписаться в пост. Как раз это будет твоим служением детям.
Из собственного детства я запомнил время, которое родители проводили с нами, сказки, которые рассказывал отец, книги, которые читала мать. Конечно, маме не интересно было нам читать детские книжки, понятное дело. Отцу, наверное, было не интересно играть со мной в футбол. Но я понимал, что он это делает потому, что я ему дорог. Я видел и слышал не занудные поучения, а такое действенное участие.
Отца 25 лет как нет с нами, а он рядом со мной всегда. Потому, что в детстве он, усталый после работы, отвергал себя, не делал то, что делали другие папы: телевизор, тапочки, газеты, а придумывал что-то интересное, шел и с нами общался. Он не был тогда еще крещеным человеком, не был христианином, но у него было совершенно христианское поведение родителя.
– Вспомните, пожалуйста, истории, связанные с Рождественским постом?
– Когда я служил в армии, я весь пост настраивался, что буду молиться в Рождественскую ночь. У меня было спрятано маленькое Евангелие. И именно в эту ночь объявили учебную тревогу. Причем не такую, как обычно, когда нас предупреждали заранее и мы уже в форме лежали под одеялом, а внезапную. На дворе стояли лютые морозы, а мы должны были завести БТРы и поехать на них. Руки прилипали к броне, было безумно холодно, тяжело, ничего не заводилось. Утром вернулись еле живые от усталости. Вот такое у меня было Рождество.