Более тридцати лет – с 1953 года почти до своей кончины в 1983 году – отец Александр Шмеман еженедельно выступал в эфире «Радио Свобода». Его беседы были посвящены самому главному, центральному в христианской вере – отношениям Бога и человека, мира и Церкви, веры и культуры, свободы и ответственности.
В этом году портал «Правмир» совместно с издательством ПСТГУ предлагают вам вновь окунуться в атмосферу тех лет, когда сквозь глушение и помехи слушатели в СССР неделю за неделей включали свои приемники, чтобы услышать эти возвращающие к вере беседы. Неделю за неделей, одно за другим литургические события Великого поста – вплоть до Светлого Воскресения Христова.
Беседа «И нет суда страшнее» посвящена евангельской притче о Страшном суде, которая читается за две недели до Великого поста, милосердию и любви к ближнему.
И нет суда страшнее
За неделю до Великого поста читается в церкви притча Христова о Страшном суде.
Прослушаем ее. Христос говорит:
Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую.
Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мiра: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне.
Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную (Мф. 25:31–46).
Вот притча Христова. Теперь зададимся вопросом: что сказано нам в ней, в чем сущность этого суда, который от века называют Страшным? В слово «суд» мы привыкли вкладывать вполне определенный и именно устрашающий смысл: суд для нас — это грозный трибунал, применяющий к нам безличный и отвлеченный закон; суд — это наказание или оправдание. Но ничего этого нет в этом последнем суде Христовом, и если он, как мы всегда называем его, Страшный, то по какой-то другой причине. Ибо не ясно ли, что судьей и законом оказывается здесь не какая-то абстрактная норма, а только одно: любовь.
В самом деле, с обыденной точки зрения можно преспокойно прожить всю жизнь, быть уважаемым членом общества, иметь чистую совесть, не знать даже, где помещается суд и судьи, и при этом ни разу не накормить голодного, не одеть бедного, не посетить больного или заключенного в тюрьме. Ибо никакой человеческий закон не требует от нас ничего подобного.
Напротив, нам со всей определенностью говорят сегодня, что это дело не наше, а соответствующих органов или инстанций, которые занимаются голодными и бедными, больными и заключенными: «Не вмешивайтесь, себе дороже станет!» Закон, следовательно, ничего не говорит о любви, он просто игнорирует ее. Больше того: любовь может привести нас к тому, что считается иногда нарушением закона. Об этом хорошо знал Пушкин, который в своем «Памятнике» поставил себе в заслугу то, что он «милость к падшим призывал».
Нет, здесь, очевидно, другой суд и другой закон. И первое, что говорит нам своей притчей Христос, — это то, что любовь выше всякого закона, выше всякого суда. В этом беспощадная правда Евангелия. Можно всю жизнь прожить, не нарушив ни одного закона, и все же быть преступником в глубочайшем смысле этого слова, ибо не закон делает нас людьми и мiр наш человеческим мiром, а любовь, и только любовь.
Законом может прикрыться любой мерзавец и им оправдать свое равнодушие к людям, безучастие к их страданию, страх перед начальством и, наконец, простой эгоизм. И вот эту маску псевдозаконности и срывает Христос, устанавливая в мiре высший закон любви, с которым отныне соизмеряется всякий закон и всякий суд.
Второе, о чем говорит нам притча Христова, то, что мерилом всего в нашей жизни является человек, человеческая личность. Не отвлеченное «человечество», не призрачное «общество», не интересы государства, партии и коллектива, а живой человек. Все остальное можно уважать, признавать из страха или послушания, но любить настоящей любовью можно только живого и конкретного человека, который был голоден, был болен, был в темнице.
И снова перевернуты все наши привычные взгляды и представления. Мы судим человека во имя и от имени отвлеченных начал — государства, общества, коллектива. Но на суде, о котором рассказано в притче Христовой, все это судится в свете личности. Человек, сидящий в темнице, может быть преступником, но остается человеком и на него направлена любовь Божия. И так во всем.
Наконец, последнее: почему, откуда эта любовь, это сострадание, эта невозможность оставить любого человека в беде? Христос отвечает и на это: «Я был, — говорит Он, — в темнице; Я был болен; Я голодал, и вы помогли Мне». Никакое государство, никакое общество, никакой земной коллектив не может быть источником этой личной любви. Но если мы однажды увидели Христа, вслушались в Его слова, вдумались в Его жизнь и Его учение, то мы знаем несомненным и абсолютным знанием, что каждый человек — Его брат и друг и потому — мой брат, мой друг.
Он перестал быть для меня безымянным незнакомцем, ибо его вечной любовью возлюбил Тот, Кого люблю я. Любя Христа, я не могу не любить Его любовью. И вот все в мiре становится личным, все в мiре светится и судится любовью, и эта Божественная любовь есть действительно самый страшный из всех судов.
Публикуемые проповеди представляет слушателю сохранившиеся и отреставрированные записи бесед о. Александра из архивов «Радио Свобода». Они содержатся в вышедших параллельно в печатном виде и на аудиодисках «Беседах о. Александра Шмемана», подготовленных к изданию в России издательством ПСТГУ.
Приобрести издание можно в «Православном Слове на Пятницкой»
Читайте также:
Протопресвитер Александр Шмеман: Мы будем судимы любовью (+АУДИО)
Протопресвитер Александр Шмеман: О мире, пропитанном хвастовством (+АУДИО)
Протопресвитер Александр Шмеман: Когда все тонет в фарисействе (+Аудио)