В телепередаче «Пусть говорят» уже не впервые заходит речь о православных святых. Несколько месяцев назад выпуск был посвящен блаженной Матроне Московской. Прошедший на днях эфир — о святителе Спиридоне Тримифунтском, мощи которого сейчас пребывают в Москве. Не была обойдена вниманием тема чудес по молитвам этого святого.
Нет ли в этом профанации веры? Стоит ли говорить о чудесах святых или важнее рассказать об их молитвенном подвиге, твердости в вере, добрых делах во славу Божью?
Игумен Арсений (Соколов):
Нет сомнения, в Церкви и мире совершается много знамений и происходит немало чудес. Бог, «творяй чудеса един», совершает их не только непосредственно Сам, но и по просьбам Своих угодников. Проповедь Евангелия в мире часто подкрепляется знамениями (Евангелие от Марка 16:20).
Какое отношение имеют чудеса к вере? Они — следствие веры, а вовсе не её основание и не её причина. Вера — условие совершения чуда, не наоборот. Евангелия неоднократно подчёркивают, что Господь наш Иисус Христос требовал наличия веры перед тем, как совершить чудо исцеления. Никогда в Евангелиях Господь не совершает чудес просто так, для убеждения в Своём мессианстве или чтоб кого-то удивить, но всегда и только — из любви и сострадания к людям, чья вера была условием их совершения. А когда требуют от Него знамений, отказывается эти требования исполнять: «Не дастся знамение роду сему» (Евангелие от Матфея 12:39 и пар.; 16:4).
И ещё. У себя в отечестве, где Господь Иисус вырос, Он «не мог совершить… никакого чуда» (Евангелие от Марка 6:5 и пар.) — по неверию соотечественников. Была бы у жителей Назарета вера — было бы и чудо. Вера, доверие Богу — это ключ к чудесному божественному вмешательству в жизнь людей и народов.
Иногда мы, христиане, грешим погоней за чудесами. Порой эта гонка принимает довольно причудливые и болезненные формы. Но среди поучений египетских пустынников есть, например, вот такое, удивительнейшее: «Тот, кто видит свои грехи, больше того, кто воскрешает мёртвых!». Трезвая вера не ищет чудес, не требует их. Она сама способна творить чудеса, «при Господнем содействии» (Евангелие от Марка 16:20).
Можно ли рассказывать про совершающиеся чудеса, например через СМИ? Думаю, да, но при условии серьёзной церковной интерпретации, не устраивая шоу. То есть так, как об этом рассказывается в Новом Завете.
Протоиерей Димитрий Карпенко:
Сам эту передачу я не смотрел, потому что в это время у нас только-только кончилась вечерняя служба и сразу начались катехизические занятия для взрослых. Но уже в воскресенье часть прихожан требовала иконы святителя Спиридона Тримифунтского, которых у нас, надо сказать, нет.
На эту ситуацию можно посмотреть двояко: с одной стороны хорошо, что телевидение обращает внимание на темы, так или иначе связанные с Церковью, но с другой стороны понимаешь, что народ, по большей части, привык слышать именно телевизор, а не Церковь. И хорошо, если по телевизору будет расставлены правильные акценты, но ведь никто этой гарантии дать не может. А люди до сих пор свято верят всему тому, что покажут в программе «Время» или напечатают в газете «Правда» (неважно какая, «Комсомольская» или нет).
Возможно, что кто-то после этой передачи проявит некоторый интерес к Церкви и Ее святым, но ведь еще вполне возможно, что другая подобная передача о каком-либо народном целителе показанная в прайм-тайм соберет куда более обильный урожай последователей. А задачи Церкви научить «различению духов» (1 Иоан. 4:1). Телевизор этому не учит.
Протоиерей Дионисий Поздняев:
Чудо – то, что укрепляет веру. Однако при крепкой вере чудо не является уже необходимым для человека. В Православии нет акцента на чудо как на основу веры – вернее, на чудотворение. Главное Чудо – Воскресение Спасителя, и этого достаточно для нашего спасения. Конечно, чудеса, которые мы видим в жизни святых – это укрепление для нас в периоды уныния, слабости или маловерия. Но если бы и ни единого чуда не было нам явлено – Само Воскресение осталось бы основой веры, надеждой и упованием. Нет чудес больших, чем оно.
Ну а несколько утилитарное отношение к святыне – от того, что молитва направлена в основном к прошению. Это тоже молитва, но не самая высокая. Святые отцы все свидетельствуют о том, что благодарение Бога и славословие – более высокий род молитвы. Так же и верность духу святых или прославление их жития – выше, чем почитание их за те или иные чудеса. На этом, первом шаге останавливаться не стоит.
Протоиерей Александр Ильяшенко
Саму идею публичного обсуждения вопросов, важных для верующих, я могу только приветствовать. Но с оговоркой: хорошие вещи надо делать хорошо. Иначе они могут возыметь эффект противоположный ожидаемому. Я не уверен, что сам формат ток-шоу пригоден для обсуждения серьезных тем, ведь одно из значений английского слова «talk» — «болтать, говорить пустое». Глазеть на «болтовню о святых мощах» — сомнительное времяпрепровождение, вам не кажется?
Ток-шоу — развлекательный жанр. Поболтали, посмотрели, над чем-то посмеялись и благополучно забыли. Но в результате никакой реальной пользы для души, просто провели приятный, но пустой часок у экрана телевизора.
Но сегодняшняя реальность такова, что нам — и священникам, и мирянам — приходится говорить о Боге, о самом сокровенном, что есть у нас — в самых необычных и, на первый взгляд, неподходящих для этого условиях. В частности, на телевидении. И у нас одна альтернатива: либо молчать, полностью отвергая массовые форматы общения с аудиторией, либо учиться использовать эти форматы на благо Церкви. Я считаю, что молчать — не лучший выбор. Значит, надо учиться говорить о вере на телевидении так, чтобы это не было профанацией.
Соглашаясь на участие в телевизионной программе, надо четко представлять, зачем ты это делаешь. Собираться для публичной беседы имеет смысл исключительно для того, чтобы вместе попытаться найти истину, а не для того, чтобы кто-то кого-то превзошел в красноречии, и не для того, чтобы заполнить чем-то время тех, кто смотрит на экран телевизора. Зритель тоже должен искать истину, анализируя мнения участников передачи, сопоставляя их позиции, а не сыто и расслабленно посмеиваться, удивляться и вяло сопереживать. В передачах на темы веры желательно собирать людей единомышленных, которые умеют находить такие слова, которые прозвучали бы для зрителей убедительно.
Я не берусь ни в коем случае осуждать участников конкретной передачи, посвященной святителю Спиридону Тримифунтскому. Они выступали искренне. Но это люди, которые, можно сказать, были поставлены в ложное положение. Ведь участники ток-шоу — как обезьяны в зоопарке: их пытливо и требовательно разглядывает множество глаз, что, безусловно, на них определенным образом действует. Это большое психологическое давление. Очень непросто в таких условиях чувствовать и вести себя свободно, естественно и не подстраиваться под публику. В ток-шоу человек, даже открытый и искренний, подчас говорит и ведет себя так, что нам, зрителям, становится за него неловко. Ему неожиданно задают провокационные вопросы, на которые трудно мгновенно найти достойный ответ; его грубо прерывают; с ним неаргументированно спорят, превращая беседу в балаган; его реплики режут при монтаже передачи таким образом, что теряется нить рассуждения. Но надо стараться быть христианином в любой ситуации и не позволять агрессивному формату нас задавливать, но быть сильнее его, то есть действовать бодро, энергично и содержательно.
Самому мне не однажды приходилось участвовать в разных ток-шоу, и у Малахова я тоже был. Но, к сожалению, обратной реакции я не имею, потому не могу сказать, как я выглядел со стороны, плохо или хорошо выступал. Знакомые радостно говорят: «Ах, я Вас видел по телевизору», но это не является конструктивной критикой. Хотелось бы услышать что-то более конкретное: «Стыдно за тебя, отец Александр, ничего толком не смог донести до зрителя», или наоборот: «А ничего, ты справился, хоть тебя и пытались задушить, но ты не поддался и что-то путное сумел сказать».
Проблема, как мне кажется, в том, что у нас нет нормальной обратной связи, нет хорошей, вдумчивой, серьезной и доброжелательной критики. Почему бы не создать — на Правмире, например, или даже в рамках Синодального информационного отдела — некий консультационный совет, группу аналитиков, задачей которой была бы помощь тем, кто оказывается в непривычной для себя ситуации разговора о вере перед камерой. Выступать публично — это и наука, и искусство, которым надо учиться и овладевать. Чтобы не выглядеть смешным, чтобы не терять собственного достоинства и не оскорблять достоинства своих оппонентов, чтобы не посрамить Церковь, которую представляешь.
Святой Спиридон Тримифунтский – программа 1 канала «Пусть говорят»
