Пусть с первых дней ребенок получает наилучшие впечатления о жизни
Сказать, что современная жизнь все больше набирает скорость — достаточно банально. Но каким бы общим местом ни была эта мысль сегодня, верно то, что погруженные в работу, сидение за экраном монитора и непонятные, не всегда нужные дела вытесняют в нашей жизни на второй, третий, а то и десятый план все настоящее и главное. Мы забываем о родителях, общаясь с ними только по делу: отдать деньги или съесть обед, забываем о детях, спешно проверяя уроки или следя только за порядком в их комнате. Пожалуй, сегодня мы потеряли то удивительное внимание к человеку, которрое не было чем-то необычным в прошлые века. Живя рядом с ближними, мы часто оказываемся плохими родителями и плохими детьми.
Письма о.Павла Флоренского из лагерей — это пример обратного. Это напоминание о том. что такое внимание к человеку, что такое настоящее воспитание (воспитание, а не список запретов). Это удивительный образец того, как можно быть прекрасным отцом, даже поневоле находясь за тысячи километров от семьи.
Мику. Дорогой Мик, хорошо, что в Загорске построен дом пионера и притом нарядно и занимательно украшенный. Но грустно, что развелись автомобили, грузовики и прочие источники порчи воздуха и тишины. На моих глазах, с 1904 г ., когда я впервые попал на место нашей жизни, тихий, с чудными окрестностями Посад постепенно перерождается в шумный Московский пригород Загорск, и все милое, ради чего я держался Посада, уходит в воспоминания.
Уже нет ни прежних лесов, ни прежних грибов. Ни прежних озер (кажется), ни прежней непуганой птицы и белок, ни прежнего изобилия рыбы. Особенно резко пошло это изменение с 1914 года, когда в Посаде расположились войска, переглушили рыбу, распугали птицу. Человек — враг самому себе, и где он появляется, там начинает портить условия своего собственного существования: мусорить, грязнить, истреблять. Но к сожалению, так было испокон веков и нужна очень высокая степень культурности, чтобы задерживать эту вредность человеческой деятельности. Посмотри, у нас: никто не хочет закрывать за собою дверь, хотя самому же будет холодно.
Никто не хочет подумать, что истребляя (без нужды!) цветы, деревья, птиц — он сам же лишится всех этих красот. Никто не заботится о чистоте — бросает всюду бумажки, жестянки, стекло, тряпки — а потом самому тошно смотреть. Такое же отношение и к обществен<ному> имуществу, и к обществен<ному> порядку. Лишь бы вот, сейчас, себе без труда, урвать что нужно и даже не нужно, а последствий никто не учитывает. Поступай так, чтобы твое поведение могло бы стать правилом для всех. Если взвесишь, что вышло бы, если бы все стали поступать так же, как ты сам, то убедишься, что общество начало бы разрушаться и вообще жизнь наступила бы невыносимая для всех и в том числе для тебя. Поэтому старайся вести себя так, чтобы твое поведение, повторенное каждым, дало бы жизнь, если не совершенную, хотя бы сносную.
Тике. Попроси у мамочки, чтобы она показала тебе мои книги и выбери себе самую красивую, какая тебе понравится. Пусть это будет тебе подарком от папы. А кроме того выбери себе какую-нибудь римскую или греческую монетку, чтобы потом приделать к ней застежку и носить как брошку.
Тике. Выучила ли ты уже таблицу умножения? Знаешь ли ты, что ее придумал древний греческий философ и математик Пифагор, так что тебе необходимо знать ее хорошо.
Мику. Сообщаю тебе интересный опыт над превращениями крахмала. Свари самый слабый крахмальный клейстер, всыпав на кончике перочинного ножа крахмал (картофельной муки) в несколько ложек холодной воды, растерев в однородную смесь и влив ее в 1/4 стакана воды кипящей, причем надо жидкость хорошо размешивать и слегка прокипятить очень недолго. Немножко этого крахмального клейстера налей в пробирку и капни 1 каплю йодной настойки, несколько разбавленной водою. Клейстер посинеет, это реакция на крахмал. Потом нагрей синюю жидкость, но не грей долго — она обезцветится. Дай ей остыть — она снова посинеет. Снова нагрей — снова обезцветится и т.д. Теперь подлей немного кислоты (серной или соляной) и вскипяти раствор; если йод улетучится, то придется при охлаждении подлить еще каплю. Раствор получится фиолетовый. Это — реакция на амилодекстрин. Еще нагрей — йод дает красную окраску — реакция на амилодекстрин. Еще нагрей — окраски уже не будет получаться — реакция на ахроодекстрин. От нагревания в особенности с кислотою, сложная молекула крахмала постепенно распадается на более простые, они-то и дают разные цвета окраски. Кислоты надо подливать немного и слабой, кипятить каждый раз 2—З минуты. Теперь буду рассказывать тебе о рыбоводстве.
Тике. Напиши мне, что ты теперь играешь и как идет у тебя немецкий язык. Чтобы научиться писать пограмотнее, старайся каждый день внимательно прочитывать хоть по 10 строчек какого-нибудь хорошего произведения, всматривайся в каждое слово, в каждую букву и в каждую запятую, чтобы глаз привык, как пишется то или другое слово и где и в каком случае ставится тот или другой знак препинания. Было бы хорошо, если бы ты с Аней или Миком вместе разбирали по несколько строчек и обращали внимание друг друга на написание. На это можно тратить минут 20, будет и полезно и весело. Что делают твои куклы? Ты мне никогда не пишешь о них. Записывай каждый день, что ты делала и что видела интересного, а когда-нибудь я увижу твой дневник, да и тебе самой будет занятно вспоминать прожитое.
Тике. Смотрите, не учитесь говорить, как в Одессе. Там говорят очень смешно. Например, говорят: «Соня, не дрожи диван, проснешь папу». Или еще говорят: «Он лопнул стакан». Еще говорят: «Я у него одолжил» вместо «я у него занял». А в Загорске говорят правильно. Когда читают книгу, то стараются запомнить оборот речи и вдумываются в него. Когда читаешь, то вглядывайся, как написано то или иное слово и старайся запомнить, тогда быстро научишься писать без ошибок. Списывай себе в тетрадку стихи, которые тебе понравились, но списывай без ошибок, это тоже поможет тебе овладеть грамотой. Утешай мамочку, от моего имени и от своего, и старайся делать, чтобы ей было веселее. Побольше играй в 4 руки и не забывай своего папу, который тебя крепко-крепко целует.
Дорогая Тика, мама спрашивает меня о наших зверях. Расскажи ей следующее. По помещениям лаборатории бегает черный Заяц. Собственно это не заяц, а кролик, но зовут его Заяц. Он лезет всюду, довольно неуклюже и тяжеловесно подпрыгивая на полу, а когда влезет в одну из лабораторий или к нам в комнату, то его трудно выгнать. Недавно виделся с одним знакомым стариком, который живет не в Кремле, а на так называемой командировке, т.е. в стороне, километров на 12, в отдельном домике. Живет один. Он рассказывал, как к нему ежедневно заявляются олени и лисы, прося корма. Оленю он скормил понемногу свой матрас-сенник. Здесь звери все полуручные.
Мику. Летом я занимался физикой с кружком. Решали задачи по задачнику Цингера «Задачи и вопросы по физике», 7-е изд. 1935 г . Этот задачник составлен очень удачно. В каждой задаче сообщается что-нибудь интересное, задачи легкие, не требующие каких-либо фокусов, основательные. Мне очень хотелось бы, чтобы ты достал себе такой задачник и перерешал все задачи в нем от корки до корки, каждый день решая хотя бы по одной задаче, но систематически и вдумчиво, а не так, чтобы только получить ответ. Ты теперь в таком возрасте, когда закладывается фундамент всего последующего знания, и если не положишь фундамента добросовестно, то все потом пойдет непрочно и будет трудно осваяемо.
Мику. Когда я был в твоем возрасте, то каждая потерянная минута казалась мне не то несчастием, не то преступлением, и я старался заполнять все время впритык. У меня были тетради, куда заносилось все существенное из прочитанных книг и отзывы о книгах, тетради интересных цитат, альбомы зарисовок с природы, тетради экспериментальных работ, разделенные по параграфам, записные книжки для полевых наблюдений. Каждый день я ставил самому себе балл по работе (делалось это вечером) с мотивировкою его. Именно таким способом я приобрел запас знаний, навыки к работе и, главное, привычку самостоятельно, а не с чужого голоса, судить о вещах, по самим вещам. Приобретаемые сведения я старался сопоставлять и суммировать в виде таблиц, диаграмм, кривых, — в таком конденсированном виде они становятся понятнее, оживают и осмысливаются: сразу само собою, получается «эмпирическое обобщение». <…> Напиши мне, как ты представляешь себе в общем разницу субтропической растительности и растительности средней полосы, т.е. посадской, — а именно, в чем отличительный характер листьев, ствола, цветов, плодов и т.д., тех и других, если постараться обобщить признаки по наиболее типичным и многочисленным представителям той и другой флоры. Потом напиши мне еще, в чем разница почвы субтропической и средней или северно-средней. И еще напиши мне, есть ли в хлорофилле железо, а если нет, то есть ли там какой-нибудь металл.
Ольге. Читай по русской словесности Островского, Лескова, Тургенева; побольше и повнимательнее читай Пушкина, Жуковского, Лермонтова, Боратынского, а когда подрастешь — Тютчева и Фета. Из иностранных писателей читай Шиллера, В. Гюго, Гофмана. Пушкина хорошо тебе читать в издании Поливанова, прочитывая каждый раз объяснение. <…> Занимайся спокойно в каждый момент тем, что доступно, расти, развивайся и будь уверена, что все, что ты наработаешь теперь, в юности, когда-нибудь понадобится и притом выйдет так, что потребуется именно это, как будто случайное знание.
Что же тебе нужно делать?
Во-первых, надо усвоить известные навыки, необходимые, чем бы ты ни занималась в дальнейшем: языки, литературу, математику, физику и естественные науки, черчение, хотя бы немного, и рисование, музыку. Во всяком жизненном положении и при всякой деятельности это необходимо. Учись излагать мысли, чужие и свои, учись описывать: приобрети навык внимательного отношения к слову, к стилю, к построению. Хорошо, что ты начала учиться немецкому по сериезному; не забывай и французского; для того старайся каждый день прочитывать хотя бы по страничке, и притом непременно вслух, а незнакомые слова ищи в словаре. Неплохо также читать по-французски, имея и русский перевод текста и сличая, что и как переведено, улавливая недостатки перевода. Вообще же старайся, чтобы языки, как русский, так и иностранные, были для тебя живым звуком, а не только значками на бумаге. Поэтому и русские сочинения, если не целиком, то хотя бы понемножку, старайся читать вслух и улавливай совершенство звука, ритм построения как со стороны звуковой, так и смысловой и образной.
Непременно читай вслух хорошие стихи, особенно Пушкина и Тютчева, пусть и другие слушают — учатся и отдыхают. Мне тут попался том Пушкина в Поливановском издании. Как было хорошо после обеда, на берегу реки Угрюма, читать стихи Пушкина вслух и вдумываться в высшее совершенство каждого слова, каждого оборота речи, не говоря о построении целого. В математике старайся, чтобы ты не просто запоминала, что и как делать, а понимала и усваивала, как усваивается музыкальная пьеса.
Математика должна быть в уме не грузом, извне внесенным, а привычкою мысли: надо научиться видеть геометрические соотношения во всей действительности и усматривать формулы во всех явлениях. Тот не усвоил математики, кто отвечает на экзамене и решает задачи, но забыл математическое мышление, когда нет речи о математике.
Спрашиваешь, заниматься ли тебе ботаникой. Конечно, по мере времени и сил старайся, если не заниматься, то подготовиться к этим занятиям: смотри побольше картинки в ботанических сочинениях, сравнивая растения на рисунках и в натуре, старайся понять стиль семейств, то художественное и биологическое единство, которое лежит в основе их. Наконец, следует тебе понемножку запасать капитал названий растений и притом так, чтобы это были не пустые названия, но копилки, куда будут складываться сведения о жизни, свойствах и применении растений, обозначаемых данными названиями.
Чем богаче будут твои сведения, хотя бы разбросанные, об отдельных растениях, тем легче и интереснее будут впоследствии твои занятия ботаникой. Пойми, что приступать к какой бы то ни было науке без предварительно приобретенного багажа неправильно, это ведет к мертвому и вредному балласту, и сразу не умея переварить его, учащиеся остаются навеки с засоренной головой. Когда мы вместе с тобой гуляли, я старался обращать ваше внимание на сходство отдельных растений, сообщать кое-какие названия.
Теперь к этому можно добавить технические свойства растений. В частности, почитывай Кернера фон Мерелауна «Жизнь растений», там найдешь много полезного, можешь не торопиться, а читай лучше понемногу, спокойно, усваивая и вдумываясь. Очень хорошо смотреть на изображения одного и того же растения в разных книгах и вообще многократно возвращаться к одному и тому же растению, чтобы сделать его себе близким.
Ольге. Напиши мне, что ты читаешь. При случае почитай Лескова, да и другим тоже будет полезно и интересно. Потом еще почитай Леонтьева, — имею в виду его рассказы и повести. Но только, когда читаешь художественные произведения, не удовлетворяйся одной фабулой, а отдавай себе отчет в построении произведения, в особенностях языка, обдумывай типы. Надо понимать, как сделано произведение, в его целом и отдельных элементах, и для чего оно сделано именно так, а не иначе.
Тогда ты увидишь, что различные особенности произведения, даже такие, которые сперва могут показаться недостатками, недочетами, капризами автора, на самом деле имеют целевое назначение в целом — для того чтобы достигнуть наибольшего впечатления в определенном смысле, чтобы дать цельность и органическую связность отдельным частям. Иное кажется сперва случайным, но когда вдумаешься, то увидишь его необходимость, увидишь, что иначе было бы хуже. Но, конечно, это относится только к произведениям высокого порядка. Слабые же, наоборот, полны случайностей, нецелесообразностей, внутренних несоответствий.
Дорогая Оля, недавно прочел я «Сербский эпос в изд. « Academia » и получил истинное удовольствие, особенно от более древних песен. Большая красота, большая стильность и многое бесконечно близко душе, вероятно вызывает отклик далеких предков с Балкан или, б.м., и каких-то более южных, мне неведомых. А вместе с тем — и противоречие зартуштрианству, вероятно от других предков идущему: это мрачность, беспросветность. Нет в славянстве солнца, прозрачности, четкости! Ясность и мир отсутствуют. Какие-то безысходные и внутренне немотивированные осложнения жизни. В этом сербском эпосе уже обнажаются корни Достоевского и делается ясно, как получился он из славянской души по вычете из него «юначества», т.е. рыцарства.
Думается, это существенно связано с неусвоением символического, гетевского подхода к жизни. Уметь видеть и ценить глубину того, что окружает тебя, находить высшее в «здесь» и «теперь» и не рваться искать его, непременно в том, чего нет или что далеко. Страсть тем-то и вредна, что во имя того, чего нет, человек проходит мимо того, что есть и что по существу гораздо более ценно. Она ослепляет. Уставившись в точку, человек лезет на нее, не замечая красоты ближайшего. Хочу того-то и поэтому пренебрегаю всем остальным. А через некоторое время, когда этого уже нет, «хочу» этого и не пользуюсь тем, чего хотел раньше и что уже достигнуто. Страсть в таком истолковании — типично славянская черта: всегдашний упор в несуществующее или не в данное и немудрое отбрасывание всего прочего — отсутствие бокового зрения. Но незаметно для себя я стал писать не о красоте сербского эпоса, как хотел и теперь забыл уже, что именно.
Главное, мне хочется, чтобы ты воспитывала в себе бодрое, жизненное настроение и умела символически воспринимать действительность, т.е., прежде всего, радоваться и пользоваться тем, что есть, вместо поисков того, чего сейчас нет. Я чувствую, ты не научилась ценить дома и окружающих, а этого никогда уже впоследствии не будет. Мамочка гораздо ценнее и дороже всяких вещей и людей, которые кажутся ценными, но неизмеримо менее содержательны, чем она. Не уставляйся в случайные точки со страстностью, а смотри кругом себя спокойно и ясно. Все нужное придет в свое время, а имеющееся теперь — уйдет и его не воротишь. Кажется, ты уже поняла, что в игре нужна легкость; но ты не научилась быть легкой в жизни. Старайся не требовать от жизни, а сама давать. Маме надо оказывать помощь, чтобы она не чувствовала себя перегруженной тяжестью жизни.
Оле. Боюсь я, дорогой Олень, что ты, по обыкновению, прешь, уставившись в одну точку, и не видя окружающего. В данном случае говорю о мамочке, о братьях и о Тике, которых ты не замечаешь из-за своих товарищей, между тем как товарищи — дело временное, а близкие — навсегда. Надо стараться уметь брать то, что есть у тебя и около тебя, и не прельщаться нарядным взамен существенного. А чужие люди неизбежно наряднее своих, ибо они — в гостях, в гости же всегда наряжаются.
Дело это естественное, но и понимать вещи, как они есть на самом деле тоже естественно. Праздник есть праздник, против него нельзя возражать, но вредно и ложно искать постоянного праздника и подменять им будни. С<офья> И<вановна> страдает именно этим недостатком, ей нужен сплошной праздник (м.б. был нужен, теперь не знаю), и она умеет прекрасно их устраивать. Но забывая о буднях или не желая знать их, она остается неудовлетворенной и несытой. Ошибка многих! Но ты помни, что только в тиши мирной будничной работы можно найти себя самого и свое удовлетворение.
Оле. Мудрость жизни — в умении пользоваться прежде всего тем, что есть, в правильной оценке каждого из явлений сравнительно с другими. В данном случае я имею в виду мамочку, братьев, Тику и других близких. Школа и все, с ней связанное, мимолетный эпизод в жизни. Товарищеская среда сегодня есть, а завтра рассеется и все забудут друг о друге. Так бывает всегда. И тогда можешь оказаться в пустоте. Ведь товарищеская среда потому перетягивает к себе все внимание, что товарищеские отношения в сущности безответственны, каждый отвечает сам за себя и каждый занят своими интересами. Поэтому в ней легко. Но эта легкость есть легкость пустоты, а подлинное требует усилия, работы и несет ответственность. Зато доставшееся с усилиями, действительно внутренно проработанное, остается на всю жизнь.
Того, что может дать родной дом, не даст потом никто и ничто, но надо заработать это, надо самой быть внимательной к дому, а не жить в нем, как в гостинице. Может быть, я ошибаюсь и преувеличиваю твое состояние, я был бы рад ошибиться. Но смотри сама, если в моих словах есть хоть частичное указание на неправильную оценку тобою окружающего, то потом ты будешь горько раскаиваться в ошибке, которую уже не исправишь.
Оле. Если тебе придется бросить музыку, то это очень печально. Замена занятий концертами ни в какой мере не действительна. Пассивное восприятие никак не заменяет собственной активности, и усваиваем (даже усваиваем!) мы только то, что активно в себе перерабатываем. Но и усваивать, только усваивать, недостаточно. «Отраднее давать, нежели брать». Это относится не только к общественным отношениям, но и ко всему отношению с миром: лишь активность в мире есть источник сознания и познания, без нее начинаются грезы, да и они постепенно замирают. Человек замыкается в своей субъективной сфере, не имея притока питания, постепенно засыпает, так что даже сновидения прекращаются.
Воплощение есть основная заповедь жизни. Воплощение, т.е. осуществление своих возможностей в мире, принятие мира в себя и оформление собою материи. Только воплощением можно проверить истинность и ценность себя, иначе невозможна и трезвенная критика себя. Мечтательность создает в нас болото, где нет никаких твердых точек, никаких репер (термин геодезистов), никаких критериев реального и иллюзорного, ценного и лишенного ценности, хорошего и плохого. Осуществляя возможность, пусть слабо и плохо, ты можешь судить о ней, исправлять, идти дальше; оставаясь пассивной, отражаешься туманом призраков, но призраки со временем выдыхаются, бледнеют, меркнут. Начинается спячка и вместе глубокая неудовлетворенность.
Оле. Ты не понимаешь чувство отца, которому хочется, чтобы дети его были не просто безукоризненны, но и представляли собою высшую ценность. Не для других, а для себя надо быть такими, но неважно, как о вас будут думать другие: быть, а не казаться. Иметь ясное, прозрачное настроение, целостное восприятие мира и растить безкорыстную мысль — чтобы под старость можно было сказать, что в жизни взято все лучшее, что усвоено в мире, все наиболее достойное и прекрасное, и что совесть не замарана сором, к которому так льнут люди и который, после того как страсть прошла, оставляет глубокое отвращение.
Кириллу. Старайся, чтобы младшие получали знания и навыки к работе, я имею в виду здесь не занятия, а мелкие разговоры, участие в работе: по разборке книг, по рассматриванию картин в книгах, по разбору коллекций. Показывай им иногда минералы, породы (их собрано у меня довольно много), материалы, карты. Сразу не надо показывать много. Если они увидят один-два предмета, одну-две картинки — этого достаточно, но надо, чтобы по поводу виденного было брошено какое-нибудь замечание, тогда предмет будет насыщаться содержанием. Пусть усваивают термины, способы работы, диаграммы; понемногу будет запасен материал для дальнейшего. Только такие знания нужны и полезны. Важно, чтобы дети не остались без сроднившихся с ними образов искусства, особенно эллинского, будет ли то скульптура, архитектура или поэзия. Да и тебе самому будет это полезно и освежительно, т.к. ты тоже что-нибудь подметишь новое для себя и обогатишься.
Васе. При изучении природы главное дело — иметь непосредственные впечатления, которые если наблюдать по возможности непредвзято и непредубежденно, постепенно сами собою складываются в общую картину; а из общей картины возникает интуиция типов строения природы, она-то и дает основания для углубленных выводов. Без этой интуиции выводы всегда остаются лишь условными схемами, которые могут быть направлены в произвольные стороны и потому условны и даже вредны — мешают наблюдать и подмечать действительно важное.
Васе. Старайся сообщать детям что-нибудь по минералогии, физике, химии, геологии, — между прочим. Это их обогатит и подготовит почву для дальнейших занятий. Если показываешь минерал, объясни его состав, особенности, техническое название.
Васе. Чтобы не забыть: старайся записывать мысли и наблюдения каждодневно, не откладывая их закрепление на будущее; ведь они быстро забываются, а если и сохраняются в памяти, то неточно и неярко. Из таких заметок, если будешь их делать, накопляются материалы для больших работ, и этот способ работать дает работе сочность и насыщенность. Лучше всего, имей при себе всегда блокнот, чтобы можно было вести запись на ходу и при любых условиях.
О внуке. Мальчик родился примерно в то же время, что и Вася (25-го мая, а Вася 21-го), но очевидно решил выждать 4 дня, чтобы родиться в особенно хороший день. Конечно, малыша я очень люблю, но ничем не могу быть ему полезен. Хочу дать только один совет. Пусть с первых же дней он получает наилучшие впечатления от мира. Большая ошибка думать, что эти «безсознательные» впечатления безразличны. Именно они, больше чем какие-либо другие, последующие, слагают основу личности, ложась первыми камнями ее фундамента. Знаете основной закон психофизики — Вебера-Фехнера: ощущение (добавлю — и впечатление) пропорционально логарифму раздражеия. Или: произведение из замечаемого изменения ощущения на уже имеющееся раздражение пропорционально приросту раздражения. Поэтому, когда никакого раздражения еще почти не было, прирост ощущения велик при малом добавочном раздражении. И «пустяк» поэтому воспринимается как откровение.
Но весь вопрос в том, какого рода откровения будет получать от мира малыш. Нужно, чтобы они были прекрасные, чистые и светлые. Тогда они станут коренными образами всего облика, и на них станет наращиваться, выкристаллизовываясь, родственный материал. Может случиться, вообще говоря, и обратное, и этого надо опасаться и оберегаться.
Что же именно следует давать малышу для первого питания? В соответствии с известным мне духом рода можно наметить пищу наиболее подходящую. Это: музыка, но высшего порядка, т.е. Бах, Моцарт, Гайдн, пожалуй, Шуберт, который, хоть и не глубок, но здоров и ясен. Затем цветы. Надо обращать внимание малыша на цветы, т.е. показывать ему и привлекать внимание. Далее — зелень, воду, вообще стихии. Далее небо, облака, зори.
Далее: произведения изобразительных искусств, хотя бы в репродукциях. Надо, чтобы с первых же часов жизни он привыкал вживаться в природу и в лучшие проявления человеческого творчества.
Не смущайтесь, что он будет будто чужд показываемому: это только кажется. Он будет принимать, но не сумеет проявить свое восприятие. Но позже вы сами убедитесь, что эти впечатления не миновали его, и они скажутся так или иначе, самым явным образом.
Читайте также:
Воспитание любящего отца. Письма священника Павла Флоренского из лагерей к семье
 |