Путь христианина — крестный
Покаяние состоит из нескольких составных частей. Великий Пост — это время покаяния. Мы с вами читали и пели Покаянный канон. Мы каждый день читаем молитву Ефрема Сирина. Мы постимся, молимся — это тоже покаяние. Мы хотим исправиться, хотим отказать себе в наших слабостях, в развлечениях своих — и это тоже покаяние.
Мы каемся. Сама по себе исповедь — это еще не покаяние, это только часть покаяния. Подробная исповедь, подробный разговор о вашей духовной жизни невозможен тогда, когда собирается много народа. Для этого можно найти возможность придти в другой день. В будние дни это легче сделать, может быть, вечерами, или в дни, когда не совершается литургия, или, когда совершается Литургия Преждеосвященных Даров, или же, когда читаются кафизмы, можно поговорить более подробно, понемножку, постепенно со всеми. Каждый из вас, если захочет, обязательно сможет подробно поговорить. Но это потребует от вас, конечно, усердия. Вы должны отложить свои дела, найти такое время, договориться, придти и поговорить о своей жизни, своих делах. Сегодня это сделать физически невозможно, сегодня придется довольствоваться краткой исповедью, которая, как я уже сказал, является итогом первой недели поста. Если вы каялись, то получите разрешение грехов своих.
В середине Великого Поста Церковь учредила поклонение Честному Животворящему Кресту, для того чтобы все наше духовное делание, наши молитвы великопостные, наше покаяние утвердить на Кресте Господнем, на основании Креста, для того чтобы нас научить тому, что христианский путь есть путь крестный, подвиг крестный, чтобы научить нас тому, что любовь Евангельская, без которой нет христианства, есть любовь крестная, она имеет крестную природу. Иначе говоря, это любовь самоотвержения, самопожертвования, любовь жертвенная.
Что такое жертвенная любовь? Господь говорит нам: «Если кто хочет по Мне идти, пусть отвергнется себя, возьмет крест свой и по Мне грядет«. Отвергнуться себя значит согласиться на крест. Самоотвержение, жертвенность — это есть всегдашняя решимость идти на крест. Церковь утверждает: если такой решимости на крестный подвиг, на крест, нет, то нет Христовой любви, нет Евангельской любви и нет христианства. Эта истина, довольно хорошо нам известная из Евангелия, обычно не вмещается в наше сердце, потому что сердце грешного человека не может отвергнуться себя, потому что наше сердце обуреваемо, одержимо многими страстями, пленено этими страстями, находится во власти страстей, а все страсти коренятся в гордыне, а гордыня есть самоутверждение. Если любовь — это самоотвержение, то гордыня — это самоутверждение.
Как мы видим, любовь крестная, любовь Христова противоположна гордыне человека, его самости, любви к себе, противоположна всякому самоутверждению, всякому предпочтению себя и своего. Напротив, самоотвержение — это есть отказ от своего в пользу Христову, в пользу Божьего.
«Не Моя воля, но Твоя да будет« — вот что такое самоотвержение. Церковь еще раз напоминает и являет нам эту самую главную для нашей духовной и христианской жизни истину. Без такого самоотвержения не может быть христианства. Без такой решимости на крест, без того, чтобы его сделать центром нашей жизни, не может быть никакого духовного развития, духовного преуспеяния, нельзя стяжать благодать Божию. Мы знаем об это и из разных мест Священного Писания. В одном месте говорится, что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. В другом — Господь зовет нас на крестный подвиг. В третьем — научает нас кротости и смирению, говоря: «Приидите ко Мне вси труждающиеся и обременении…« И много других мест Священного Писания говорят нам об этой главной для духовной жизни христианина истине. Крест Христов — вот что делает нас христианами.
Как же нам принять эту истину в свое сердце? Может ли человек падший, одержимый множеством греховных страстей, согласиться на крест, может ли он решиться отказать себе в чем-то таком, что владеет его сердцем, что его как бы притягивает к себе с огромнейшей силой? Очень часто мы видим, как человек, называющий себя христианином, нисколько не собирается отказаться от этого пленения страстного, от рабства своим страстям, потому что этого он сделать не может. И часто даже на исповеди он говорит нам: «Я верю в Бога, но отказаться от того или этого, от своих страстей я не могу! Это выше моих сил!» А некоторые говорят : «Я больной», или: » Я больная». Или: «Приимите меня, как одержимого, как невластного над собой». «Я не могу ничего сделать над собой. Не вменяйте мне мой грех, он сильней меня!»
Вот такая раздвоенная душа, такое неустроенное сердце есть плод порабощения греху. Церковь говорит нам, что нет иного способа освободиться от этого пленения, нет иного пути к Богу и в Царство Божие, иного способа стяжать благодать Божию, кроме как победить это пленение, вырваться из него, избрав для себя Крест Христов, распять себя со страстьми и похотьми. Все равно, только лишь самораспятие, только лишь самоотвержение, как бы ни было трудно, каким бы ты ни был больным, как бы ни казалось тебе невозможным вступить на этот крестный путь, все равно только он, другого пути нет.
Не означает ли это, что Церковь, Евангелие ставят перед нами задачу совершенно непосильную, нереальную, не значит ли это, что христианство есть просто некая идея высокая и красивая, но недостижимая, не реализуемая в этом мире. Нет, не значит! Мы видим, что опыт Церкви и свидетельства множества святых говорят нам о том, что эта цель, этот путь достижим для человека.
Но он остается крайне трудным. Где же для нас с вами выход? Как нам встать на этот трудный путь? Церковь говорит нам о том, что есть некое утешение для нас, и не только утешение, но особенная красота этого пути. Такая красота, которая нас привлечет туда, если мы только привлечем к ней свой духовный взор.
Церковь называет Крест «радостнотворным«. Церковь уверяет нас в том, что этот путь крестный, хотя и труден, хотя он есть самоотвержение, хотя он обязательно ведет к распятию, но все равно он будет в радость нам. Он несет нам больше, чем вся сладость этого мира. Он напоит наше сердце светом, благодатию Божией. И когда мы почувствуем это, то предпочтем распятие греховной жизни. Церковь не только говорит об этом, но и свидетельствует об этом. Свидетельствует своей историей. Свидетельствует нам своим богослужением. Свидетельствует нам Литургией, потому что каждый раз, когда мы с вами причащаемся, если подходим с благоговением, каждый раз, когда молимся в церкви, если молимся от всего сердца, то всегда ощущаем благодать Божию, которая приходит к нам и которая влечет нас сюда. Потому что нет больше ничего такого, что могло бы привлекать и удерживать здесь нас с вами, кроме благодати Божией. Эта благодать Божия, которая коснулась сердца каждого из нас и запомнилась нам, именно она, властно зовет нас в церковь. Она являет нам красоту крестного учения, крестного пути, крестной любви. И когда человек встает на этот путь, хотя бы только вначале, он сразу чувствует, как благодать Божия умножается в его сердце, как перед ним открываются особенные, дивные духовные просторы, как открывается для него новый духовный мир, исполненный благодатного света, любви. Он сразу находит для себя новый смысл жизни, новое счастье, новую радость. Все старое, все страстное, все греховное меркнет тогда в его очах, и он уже не хочет возвращаться к греху, он хочет идти дальше этим путем, чего бы это ни стоило ему. И всякий труд, и всякий подвиг бывают ему в радость. Это чудо, и чудо, может быть, самое большое из всех чудес. И вот это-то чудо и есть христианство, и это-то чудо и совершается в каждом из нас, если мы приходим сюда с чистым сердцем, с верой.
Очень радостно видеть, что в этот день поклонения Кресту Христову все вы хотите причаститься Святых Христовых Тайн, то есть хотите быть со Христом, хотите соединиться со Христом в наиболее возможной для нас степени. Это значит, что вы избираете крестный путь, может, еще не вполне сознательно, может, еще не почувствовав до конца, что это значит, но, во всяком случае, всем своим сердцем, вы избираете сегодня его.
Горе нам, если мы будем приходить сюда лицемерно, если будем поклоняться Кресту и целовать его, причащаться Святых Христовых Тайн, а в сердце будем равнодушны, если все это будет только внешней формой. Это будет означать для нас смерть духовную, очерствение нашего сердца, омертвение нашей совести, потерю веры. Да не будет сего! Не так, а только от всего сердца, со всей любовью, с покаянием, с решимостью оставить все и пойти за Христом, как апостолы: “Вот мы все оставили и пошли за Тобой, что нам будет?” И вот мы тоже, не какой-то корыстью движимые, но жаждой любви, спрашиваем Господа: “Вот мы все оставили и пойдем за Тобой, и что будет нам тогда?” И Господь говорит нам: “И будет вам радость, и будет вам свет и любовь. Благодать Божия коснется вашего сердца, тогда все трудное, все невозможное станет для вас легким, а все греховное станет для вас мерзким, тогда начнется ваша новая жизнь, тогда вы соединитесь с Богом”.
Именно так, именно желая этого соединения, желая от всего сердца отречься от своих страстей, отказаться от своих грехов, желая начать новую жизнь, устремляясь всем сердцем к Богу, оставляя все греховное, все темное позади себя, так, чтобы не возвращаться к нему, вот так мы с вами должны приходить к Святой Чаше Христовой, так мы должны поклоняться Кресту Господню. И обязательно тут же получим удостоверение в сердце своем, что мы встали на добрый путь, потому что благодать Божия обязательно подтвердит нам наш выбор.
И вот, приступая к Святой Чаше, мы должны каяться. В чем? Прежде всего, в том, что до сих пор мы не так жили! В том, что до сих пор мы еще никак не могли быть верными избранному пути. Мы называем себя христианами, но не суть таковы. По нашим делам мы не таковы, мы таковы только по имени, а поступаем совершенно не по-христиански. И вот в этом нужно каяться. Нужно каяться в том, что мы никак не можем победить свою раздвоенность. Раздвоенность — это есть лицемерие, фарисейство. Мы все пробуем пролезть сквозь игольные уши, называя себя добрыми, оставаясь злыми. Такое раздвоение страшное очень быстро поражает сердце человека до основания. Мы знаем ужасные примеры, когда человек, слушая проповеди, читая Евангелие, зная молитвы, многократно пройдя через исповедь, совершает тяжкий-тяжкий грех, преступление, потом на исповеди его скрывает, идет к Святой Чаше и причащается, думая свести концы с концами, думая, что это возможно.
Почему — это загадка. Он хочет быть христианином, но только лишь по названию, он не хочет христианской жизни, он хочет, чтобы все считали его христианином, чтобы ему остаться среди христиан. Но, оставаясь здесь своим телом, или иногда пребывая здесь, в остальное время он хочет быть среди грешников, среди блудников, среди воров, среди преступников. Он хочет одновременно грешить, но чтобы при этом все считали его христианином. Это есть смерть духовная, это действительно то самое фарисейство, которое распяло Христа. Такой путь есть распинание Христа, сугубый грех. Так может поступать человек совершенно помраченный, одержимый сатаной. И, увы, многие из нас находятся в таком состоянии в большей или меньшей степени.
Слава Богу, немногие согрешают смертными грехами. Таковые составляют исключение. Но очень многие согрешают таким образом, что благодать Божия не может пребывать в их сердце. Большинство из нас именно так живет. Мы называем себя христианами, но отказываемся от духовной жизни, от жизни с Богом. Мы остаемся как бы на середине пути. Пребываем в Церкви вроде бы, приступаем к таинствам церковным, но, как только получим благодать Божию, сразу же ее теряем. Мы даже не пытаемся ее сохранять в своем сердце, потому что она нам как бы не нужна, мы ее как бы не знаем, а если знаем, то уже привыкли к тому, что она может только коснуться нас, и нам уже не нужно стремиться удержать ее у себя. Вот такова жизнь большинства из нас, и это тоже фарисейство, тоже грех, тоже измена, тоже отказ от жизни христианской, и в этом мы должны каяться. Мы должны обязательно понять не только умом, но и сердцем своим, что христианство настоящее — это жизнь со Христом и во Христе, жизнь с Духом Святым, жизнь в Боге, а все остальное — это не христианство. Если человек не хочет стяжать в своем сердце благодать Святого Духа, это значит, что он не христианин. Значит это какая-то подделка, это лжехристианство. А подделка — это значит дух антихриста, подмена, значит, вместо Христа, вместо христианства что-то совсем другое. Сейчас весь мир живет такими подделками, такими подменами и, увы, и наша Церковь, и мы с вами тоже соглашаемся жить такими подменами, такой ложью. И это есть наш самый главный, самый страшный грех. В этом нам надо каяться.
Если мы это поймем, то поймем и то, что все остальные наши поступки, грехи являются как бы следствием этого главного греха. Поймем, что остальные наши грехи легко будут побеждены, если мы искореним в нашем сердце вот это лицемерие, эту раздвоенность, если захотим во что бы то ни стало стать целомудренными, то есть иметь цельное сердце, не раздвоенное; и если мы захотим всем сердцем, чистым сердцем славить Бога, служить Ему, отдать Господу все свое сердце без остатка, тогда наша жизнь изменится.
И вот сегодня будем около Креста Христова просить у Бога вразумления, дарования силы, благодатной помощи для того, чтобы измениться, начать эту жизнь христианскую заново, чтобы сегодня в нашей жизни, в нашем сердце произошел бы некий сдвиг, чтобы то, что не получалось до сих пор, вдруг получилось милостью Божией, потому что мы решились, захотели отныне быть верными Кресту Господнему, крестному пути.
Как только человек решается отвергнуться своих страстей и себя самого ради Христа и пойти этим крестным путем, то сразу все меняется в его жизни, в его сердце. Тогда он сразу получает помощь Божию, помощь Христову, оказывается вместе со Христом на этом крестном пути и делается другим человеком. Это вот и есть его обращение, его христианская жизнь. Вот о чем нам нужно молится и вот как нам нужно каяться.
Подходя ко Кресту и Евангелию, будем от всего сердца каяться, чтобы это не было формальностью, ибо такая формальность есть профанация, она Богу не нужна, и человеку она не может принести пользы. Только тогда, когда мы приходим с покаянием сердечным, благодать Божия коснется нашего сердца и поможет нам.
20 марта 1995 года