Мы поговорили о том, что нас всех может ждать в этом году, как изменится ЕГЭ в дальнейшем и почему коронавирус может пойти ему на пользу. И спросили, на сколько баллов Болотов сам сдал бы сегодня единый госэкзамен.
— Пока что у нас есть информация про 19 июня, но все, как всегда, может опять измениться. Совершенно непонятно, что делать в условиях этой неопределенности с ЕГЭ, это уравнение с множеством неизвестных.
Виктор Болотов
— Гадать на кофейной гуще сейчас бессмысленно. Давайте посмотрим на эту проблему с точки зрения тех, кого она непосредственно касается.
Но для начала, у нас, как говорят математики, есть граничные условия задачи: во-первых, сделать этот экзамен безопасным для здоровья. Это императив, и он не обсуждаемый. Во-вторых, помнить, что ЕГЭ должен повышать доступность вузов для способных детей из сельской местности и малых городов, а также вузов Москвы и Питера для ребят из других регионов. Итак, доступность и безопасность.
А из тех, кого проблема непосредственно касается, нас больше всего волнуют дети. Среди них есть те, кто готовился к ЕГЭ год, два, продолжают готовиться сейчас. И есть те, кто учились ни шатко, ни валко, а в последнюю четверть и вовсе не занимались. Около четверти всех школьников, по некоторым данным, были фактически выключены из учебного процесса. Поэтому решение о том, чтобы ЕГЭ сдавали только те, кто хочет поступать в вузы, на мой взгляд, абсолютно правильное.
Взять и отменить?
— Получается, что тем, кто лоботрясничал, жизнь облегчают. А тем, кто работал, — нет. Что если отменить ЕГЭ для всех, а потом отчислять, скажем, после первой сессии?
— Если просто снять все барьеры, то в несколько престижных столичных вузов устремится лавина учащихся со всей страны. Не хватит ни аудиторий, ни преподавательского состава, ни количества часов в сутках, чтобы довести всех хотя бы до первой сессии.
А вот заменить ЕГЭ школьными оценками, по идее, было бы можно для тех направлений подготовки, где очень маленький конкурс и куда в основном идут абитуриенты из данного региона. Я высказал эту идею еще в марте месяце, за что был подвергнут остракизму как со стороны мотивированных детей — «Мы что, зря горбатились?», — так и со стороны вузов. Им это вообще нож в сердце. Они привыкли не проводить экзаменов, брать готовые результаты ЕГЭ, делать из них рейтинги и отбирать сливки.
Я же предлагал брать результаты ОГЭ за 9-й класс, годовые за 10-й и за первое полугодие этого года и выводить среднее арифметическое. Но проблема в том, что пятерка в слабой школе и пятерка в лицее при университете — это разные пятерки. Поэтому региональным школам надо вместе с вузами обсуждать повышающие и понижающие коэффициенты к этим пятеркам. Условно, пятерка из слабой школы должна «весить» меньше, а четверка из сильной школы — больше.
— Но все равно все окажутся в неравных условиях, поскольку не существует общефедерального рейтинга школ. Сильная иркутская школа все равно может оказаться недостаточно сильна, чтобы ее выпускник мог претендовать на место в СПбГУ, например.
— Да-да-да. В Иркутской области есть замечательные школы, и в Москве есть не самые сильные школы. Как их сравнивать? В пределах одного региона это вполне можно сделать, там все это обозримо — и тогда местный вуз получает некоторые основания для отбора самых сильных абитуриентов. Но на уровне федерации уже сложнее. В вуз Москвы уже с этими аттестатами не сунешься.
Поэтому, как ни крути, элитные вузы без ЕГЭ не обойдутся. Не случайно Ассоциация «Глобальные университеты», в которую входят ведущие университеты России, единогласно выступила за сохранение ЕГЭ. Но еще раз — там, где конкурс 1,5 человека на место и куда на 90% поступают выпускники из своего же региона, — вот там можно было бы обойтись без ЕГЭ.
Экзамены проще не станут, а конкурс возрастет
— В этом году из-за пандемии отменили финальный тур Всероссийской олимпиады, и те, кто прошел второй тур, уже стали призерами. У них будет приоритет при поступлении. Может быть, тем детям, которые «заложились» на ЕГЭ, вообще не хватит мест?
— Да, это непросто. У нас 85 регионов, значит, число призеров по сравнению с прошлым годом надо умножать на 85. И все эти призеры могут «упасть» на ведущие вузы.
Я работаю в Высшей школе экономики, могу сказать, как это бывает у нас. Если бюджетных мест 50, а претендентов с одинаковыми баллами — 75, то «Вышка» берет на себя оплату 25 человек за счет собственных средств, не за счет государства. По крайней мере, так было до сих пор. Сколько народу «Вышка» сможет взять в этом году за свой счет? У меня пока нет ответа. Но такой ход возможен.
— Вы сказали, что проблема ЕГЭ затрагивает три стороны: детей, вузы, а кого еще?
— Еще один игрок — это Рособрнадзор. От него зависит подготовка пунктов проведения единого экзамена в каждом регионе. Проблема в том, что если следовать требованиям Роспотребнадзора, — а они рекомендуют максимальную дистанцию, дезинфекцию помещений после каждого экзамена, — то мы сильно увеличиваем число пунктов проведения ЕГЭ. Это, во-первых, деньги — надо все-таки подготовить персонал, проинструктировать учителей. А во-вторых, это угроза честности проведения единого экзамена. Чем больше пунктов, тем труднее наблюдать и больше возможностей для подтасовок. Поэтому вряд ли можно оперативно увеличить количество пунктов проведения.
Другой вариант — провести единый экзамен по математике, условно, в две смены — утром и после обеда, в 2–3 часа дня. Понятно, что утренние материалы ЕГЭ все остальные дети, которые сдают во вторую смену, тут же узнают и смогут подготовиться. Значит, потребуются дополнительные комплекты тестовых материалов, чтобы варианты не повторялись. А это очень непростая задача.
— Ходил слух, что сами экзаменационные задания будут в этом году упрощены.
— Вряд ли. Создать тест — это сложная психометрическая работа, 2–3 месяца работы специалиста. Не просто сели, придумали задания, взяли там-сям, из интернета — и вот тебе тест. Не так просто заменить сложные задания на простые. Такой тест не будет валидным — непонятно, как потом сопоставлять результаты в Калининграде и на Сахалине.
Но, я думаю, придется пойти по другому пути: не задания упрощать, а сдвигать границу двойки (если переводить баллы в школьные оценки). То есть за то, за что в прошлом году была бы двойка, в этом, возможно, будет тройка — иначе многие дети, не доучившиеся в этом году из-за сложной ситуации, окажутся ниже порога успеваемости.
Между зеркалом и видеокамерой
— Перевести экзамены онлайн — это из области фантастики?
— В этом году — да, из области фантастики. Не везде есть устойчивый интернет, не везде подходящая скорость, возможны технические сбои, какая бы платформа ни была — хоть Microsoft Teams, хоть Zoom.
— Допустим, у всех интернет летает. Тогда можно было бы перейти в онлайн?
— Тогда необходим прокторинг — ужасное слово, да? Это цифровой контроль, защита от списывания.
К сожалению, списывание неискоренимо, каждый год мы получаем тому подтверждение и в вузах, и в школах.
Да что там, если даже кандидатские и докторские списывают. Такова реальность нашей жизни.
Поэтому в мире при дистанционных экзаменах применяют систему защиты. В России наиболее распространенная система — Examus, хотя ИТМО, питерский институт информационных технологий, механики и оптики, имеет свою систему прокторинга. Правда, использование этих технологий стоит денег.
— Как это работает?
— Камера отслеживает всю вашу моторику — куда вы смотрите, как работаете с клавиатурой. Например, стоят две камеры — одна фронтальная, а вторая — у тебя за спиной. Она фиксирует, что позади компьютерного экрана никто не стоит и не подает тебе сигнал. Вместо второй камеры может стоять ростовое зеркало, которое показывает, что у тебя на столе нет никаких бумажек, никаких подсказок, что никто тебе не диктует. Это целая технология, в мире активно ею пользуются, но мы пока не готовы к ней в масштабе страны, хотя работа ведется.
Коронавирус как стимул для развития
— А вдруг с ЕГЭ что-то не так, раз те, кто его проводят, так боятся списывания? Вы разрабатывали дизайн и методы проведения этого экзамена в другую эпоху, когда не было ни социальных сетей, ни смартфонов, а сейчас без них жизнь немыслима. Может быть, вместо того чтобы детей чуть ли не раздевать на входе в аудиторию, вводя их тем самым в дополнительный стресс, надо просто изменить предмет контроля? Проверять не память, а умение быстро находить информацию в доступных источниках. И тогда — милости просим с телефоном на экзамен.
— Подождите, подождите. Попытка нечестного использования технологий при сдаче экзамена существовала всегда. Помните старинный фильм Гайдая? Там у студента цветок в нагрудном кармане, а на самом деле это шнур. На щеках повязка — якобы у него зубы болят — а под ней наушники. Есть и старые добрые методы, когда девочки пишут на коленках, а преподаватели отводят глаза, потому что неудобно. Это до всякого ЕГЭ было.
Но, когда я сам проводил экзамен по математике, я всегда говорил: пользуйтесь всем, чем хотите (тогда не было гаджетов). Разрешал выкладывать учебники и тетради на общий стол в аудитории и подходить к ним столько раз, сколько нужно, но не записывая. Забыл формулу — подходи, читай, листай, ищи, что надо. Я сторонник того, чтобы на экзамене пользоваться любой литературой. Только надо понимать, что экзамен в этой ситуации будет очень сложным. На способности, а не на память.
— Сложным для кого — для тех, кто придумывает задания, или для тех, кто их решает?
— Для обеих сторон. Задачки на умение мыслить часто носят некорректный характер, у них несколько правильных решений. Для вузовской аудитории это нормально, но для школьников по всей России? И как потом сравнить разные решения? Большой вопрос. Хотя работа в этом направлении ведется. Можно попробовать, например, закачать в компьютер необходимую информацию, но без выхода в интернет — то есть получить готовый ответ невозможно. Тогда, конечно, списывание не нужно, у тебя и так в компьютере все есть.
Вообще, коронавирус дал очень сильный стимул к развитию всевозможных дистанционных технологий и совершенствованию проведения экзаменов.
Думаю, через год, два, три уже появятся рабочие прототипы. И когда-нибудь мы выйдем на такой уровень заданий, которые будут проверять не только умение решать конкретный тип задач, но вообще проверять способности – так называемые soft skills, различные виды компетенций — креативность, критическое мышление и так далее.
«Пока не договоритесь, из комнаты не выпущу»
— Без этих soft skills сочинение всегда было не написать. Получается, что гуманитарные экзамены лучше адаптированы к требованиям времени? Там нужно понимание, а не зубрежка.
— А вы забыли, как это бывало? «Тема раскрыта не полностью» — и трояк. Так можно было зарубить всякого. Потому что критерии произвольны, нигде не объясняется, что значит раскрыть тему. У моего приятеля сын много лет назад поступал на филфак МГУ. Нужно было найти репетитора по русскому и литературе, тоже обязательно с филфака, потому что, если не знаешь, кто и как проверяет в этом году сочинения, никакая подготовка не поможет.
Когда мы разрабатывали ЕГЭ по литературе, первое, что я сделал — собрал вместе представителей вузовских приемных комиссий и школьных методистов и сказал: «Пока не договоритесь об общих критериях проверки сочинения, из комнаты не выпущу». И ушел.
— И что, все передрались?
— Нет, в итоге договорились. Например, пришли к соглашению, что знание текста не проверяется дурацкими вопросами типа «назовите отчество Татьяны», «как звали лошадь Вронского». Такие вопросы ничего не показывают, кроме того, что у ребенка хорошая память.
— Как вы относитесь к тому, что МГУ и его ректор, Садовничий, год за годом настаивают на идее собственных экзаменов в дополнение к ЕГЭ?
— Плохо отношусь. Почему-то Кропачев, ректор СПбГУ, говорит: «Мне хватает баллов ЕГЭ, и никаких дополнительных испытаний я проводить не буду». За счет этого он реально собирает талантливых ребят со всей страны. А если МГУ перейдет на собственные экзамены, как вы думаете, сколько талантливых детей из небогатых семей и далеких регионов рискнут приехать в Москву и не пройти по конкурсу?
— Вы, конечно, последовательный сторонник демократического подхода к образованию.
— Я скорее меритократ. По уму надо мерить, по способностям, а не по географии проживания и не по родительским кошелькам.
— Как родителям утешать детей, которые имеют на почве всей этой экзаменационной неопределенности чуть ли не нервные срывы? А мальчикам еще и армия грозит.
— Надо сказать себе: «Я знаю математику, физику или обществознание, потому что я занимался этим весь год. Я готов. Как только станут известны точные даты экзаменов, потрачу день на шлифовку. Еще раз посмотрю канал на YouTube, где учат решать ту сложную задачу. Без паники. Нервничать бессмысленно».
— Если вас самого сейчас посадить сдавать ЕГЭ, сколько баллов наберете?
— Наверное, сегодня по математике я за отведенное время все задачи бы не решил, но 90 баллов бы взял. На 100 баллов — это все-таки очень хорошую, свежую голову надо иметь. С гуманитарными посложнее. Я ведь сколько с составителями ругался: «Ребята, у вас такие вопросы, что, если ты учился по другому учебнику, ты на них ни за что не ответишь». Но 70 по обществознанию, наверное, набрал бы.