Священник Андрей Мизюк. Фото Ивана Привалова / eparhia-saratov
Пару лет назад мне позвонил старый приятель, человек хороший, даже крещеный, но честно неверующий. Ему предложили стать крестным, а он позвонил мне узнать о том, что там за занятия такие и какую еще надо получать справку. И тогда мы с полчаса разговаривали о том, что на самом деле проблема не в беседах и не в справках и даже не в нем самом.
Проблема в том, что люди, предложившие ему стать восприемником своему ребенку, вместе с этим предложили ему соврать самому себе. Вот об этом вранье самому себе мы и разговаривали. Нет, я не стал ему что-то доказывать, объяснять и увещевать, я просто предложил ему пока что остаться при своем мнении и не угождать людям и честно не принимать участия в том, что не соответствует его мировоззрению и задуматься о том, зачем его знакомым самим все это нужно.
Зная его, я могу сказать точно, что сдвинуть с места его мнение очень непросто. Не знаю, состоялось ли то крещение, но мой приятель восприемником не стал. И поступил очень честно по отношению не только к себе, но и к ребенку. И даже, представьте, к Богу, в которого он не верит. Я и теперь считаю так же. Когда не слышат или делают вид, что слышат, лучше всего рассказать о том, почему и зачем делать тот или иной шаг не надо.
Можно, наверное, поздравить Ксению Собчак со вступлением в законный брак. Дело хорошее. Учитывая, что в нынешнее время мало кто себя обременяет штампами в паспорте, этот поступок весьма похвален и даже может послужить примером. О намерениях и причинах разговаривать не стоит. Замужество, развод, ремонт на кухне и даже возможный скаутский поход в тундру — это вообще ее личное дело и никого не касается. В катафалке или на метле явиться в ЗАГС? Что ж, дело тоже ее. Хотя публичная личность, привыкшая эпатировать, вызывать бурление сетевых эмоций, давать повод к буйству тиражей желтых газет, совсем не публичная личность без этого самого эпатажа. Вот потому и катафалк. Потому и карета. Потому и, возможно, венчание.
Хотя с последним, наверное, все же вопрос намного сложнее. О намерениях тут тоже очень сложно говорить. Ну а вдруг любовь и судьба? Ну, вот так, после скоропостижного, освещенного в газетенках, развода? Не может быть? Почему? Тем более, что все по правилам, по закону, с беседами и разговорами. Об этом нам тоже сказали. Впрочем, Владимир Романович Легойда тоже впоследствии высказал сожаление о том, чем продолжилось это венчание, а точнее, что было после него. Но это мало что изменило. Венчание состоялось, реакцию оно вызвало, шумит и громыхает до сих пор.
Имеет ли смысл рассуждать о поступках и грехах брачующихся? Не имеет. Но как справедливо заметил один из знакомых священников, в Церкви существует практика епитимьи. А если уж быть более конкретным всегда есть возможность поговорить с человеком и рассказать ему о том, что для такого очень важного и серьезного поступка и шага в жизни, коим является Таинство венчания, можно подыскать время для размышления.
Да, мы совершаем венчания второбрачных, для этого существует каноническая комиссия, есть благословение правящего епископа, прошения на повторный брак чаще всего рассматриваются положительно. И это нужно хотя бы для того, чтобы люди все же задумались, а нужно ли это им вообще. Хотя, конечно же, я, наверное, все же наивен. Ведь есть публичная персона. Персона, которая может иметь достаточно связей и рычагов, чтобы все то, о чем я говорил выше, было не более, чем просто формальностью и даже без ее личного участия. Хотя, справедливости ради, надо отметить, что личное участие, как нам об этом говорили, все же было.
Я действительно не знаю, зачем ей это надо было. Особенно после всех этих высказываний, перфомансов и заявлений. Возможно, это все было частью сценария самого дня: пятница 13-е, катафалк, загс, храм в котором венчался Пушкин, белое платье и пляски среди ряженых танцоров.
Давший благословение на венчание, а равно и венчавший священник, могли быть и наверняка были не в курсе этого сценария. Откуда им было знать, что там будет дальше. Но не надо строить иллюзий о том, что мы были легко и коварно обмануты. Это не так. Поскольку, опять же, перед нами привыкшая к скандалу и эпатажу публичная личность. А поэтому…
А что поэтому? Вот тут с выводами очень сложно. Потому что очень сложно мне поверить в то, что нашелся бы кто-то, кто решительно бы отказал или же вразумительно объяснил бы Ксении Анатольевне, что неплохо бы было и подумать о том, стоит ли вообще венчаться. После не сложившегося предыдущего брака, после весьма неоднозначных ее поступков и высказываний о Церкви в том числе. Кроме того, она же сама себя позиционировала как агностик, разве нет? И потому не надо обольщаться. Получилось странно и очень не красиво. К тому же, артистичный человек спокойно может изобразить интерес к огласительным беседам, к исповеди и даже причастию, достоверно и правдиво рассказать о том, что вон он, наконец, созрел. Как тут поступить? Не верить? Тоже нельзя. А вдруг? Не лучше ли верить в лучшие мотивы человека? Тут одни мучительные вопросы. И они не об этом случае.
Проблема не в том, кто венчался и кто венчал. Не в том, можно это было или нельзя. Проблема в том, что это вызвало отклик и прибавило популярности, хотя и весьма сомнительной, этой медийной персоне. Может на то и был расчет?
Но давайте заглянем дальше. Вся эта история просто напомнила нам о том, что большинство наших Венчаний и Крещений, к сожалению, тоже всего лишь элемент какого-то другого, просто более скромного сценария. «Батюшка, а сколько по времени эта процедура длится? А то у нас кафе…» , «А подождите, потому что у нас крестный в другом городе?», «Ну и что, что он мусульманин, он нам так помог с поступлением в университет». И, если честно сказать, две огласительные беседы очень мало что меняют в этой ситуации. И еще есть один бронебойный довод: «И вообще, мы заплатили!».
От всех этих размышлений на самом деле грустно. Ждет ли Господь? Безусловно. Можем ли мы что-то изменить? Наверное, да.
Может быть, если мы будем помнить о том, что в Церкви не может быть так, что «некоторые равнее» среди равных?