Все эти врачи опровергают данные экспертного заключения, представленного прокуратурой, и считают обвинения в адрес Сушкевич, которая якобы ввела недоношенному младенцу смертельную дозу магния, безосновательными.
Точку зрения участников пресс-конференции можно свести к нескольким пунктам.
1. Сам вывод о повышенном содержании магния в тканях, на основании которого обвинение утверждает о введении смертельной дозы этого вещества, не подтверждается.
Магний в человеческих тканях присутствует всегда, и в данном случае его концентрация не превышала предельных значений.
— Обнаруженное в органах младенца содержание магния говорит только о том, что он попал в органы через плаценту. Препараты, содержащие магний, в 99% рекомендует беременным женщинам врач-гинеколог. Чтобы магний в избытке отложился в стенке желудка, как в данном случае, потребуются часы, дни, а не минуты, — уточнила на пресс-конференции Галина Суходолова, старший научный сотрудник Отделения острых отравлений и соматопсихиатрических расстройства НИИ Склифосовского.
2. Вывод о смерти в результате отравлении сделали по признакам артериальной гипотензии и снижения частоты сердечных сокращений (брадикардия), однако магний тут совершенно не при чем.
— Брадикардия практически всегда предшествует остановке сердца у терминального больного. Лишь в редких случаях остановка сердца может произойти на фоне стабильного регулярного ритма — при механической травме, например при выстреле. Магний не может привести к брадикардии, — пояснил Давид Беришвили, профессор, руководитель Отделения детской кардиологии и кардиохирургии клиники Джераси (Грузия), бывший руководитель Отдела кардиохирургии недоношенных детей и детей первого года жизни с врожденными пороками сердца Научного центра им. Бакулева.
3. Надлежащая помощь в роддоме, по-видимому, не оказывалась, а когда вызвали специалиста перинатального центра Элину Сушкевич, было уже поздно.
— В неонатологии есть определенные правила. При родах на 23-й неделе готовится родильный блок, согревается аппаратура и стол, на который будут принимать ребенка, предусмотрены все необходимые медикаменты, и — главное — на роды приглашают специалиста перинатального центра. В данном случае, сотрудники роддома получили 700-граммового ребенка, попытались лечить его сами, не имея для этого должных знаний и квалификации, и лишь потом, с опозданием в несколько часов, вызвали Элину Сушкевич, которая приехала, по сути, к уже агональному ребенку, — сказал «Правмиру» доктор медицинских наук, профессор кафедры педиатрии Института дополнительного профессионального образования Владислав Романенко.
— Я помню всех спасенных 700-граммовых детей, потому что они становятся нашими пациентами с первой минуты жизни и остаются ими надолго, — сказал «Правмиру» Алексей Мостовой, завотделением реанимации и интенсивной терапии новорожденных Калужской областной клинической больницы, главный внештатный специалист-неонатолог Минздрава России в СКФО. — Мы заранее готовимся их принять, везем в операционный зал целый комплекс реанимационного оборудования. Младенец немедленно получает весь максимум квалифицированной высокотехнологичной помощи, в каком-то смысле он сразу попадает в космос.
Вообще, жизнеспособным считается ребенок с массой тела не менее 1500 граммов при сроке беременности не менее 32 недель, — продолжает Алексей Мостовой. — Во всех остальных случаях жизнеспособность зависит от условий, которые для этого ребенка созданы. В данном случае между рождением ребенка и началом оказания помощи прошло несколько часов, и по объективным, не зависящим от Сушкевич причинам, он не смог выжить. Ее судят за физиологию.
— Этот случай — пример серьезного сбоя в работе системы родовспоможения в Калининграде, — заявил академик РАН Николай Володин, президент Российской Ассоциации специалистов перинатальной медицины. — Было нарушено положение о маршрутизации беременных с преждевременными родами, непрофессионально действовала дежурная бригада. На родах отсутствовал неонатолог, новорожденному с экстремально низкой массой тела в первые минуты жизни не оказали первичной реанимационной помощи в родильном зале, а вместо этого на руках транспортировали в палату интенсивной терапии ребенка с единственным признаком живорождения — сердечными сокращениями, без дыхания. Это спровоцировало развитие тяжелой гипотермии (снижения температуры тела). Все это в комплексе явилось причиной фатального исхода.
Почему не была оказана своевременная помощь — об этом можно только гадать. По предположению Владислава Романенко, никто из врачей роддома с самого просто не ожидал, что ребенок жизнеспособный, поэтому подошли к его лечению формально.