«Ребенок умрет прямо на операционном столе». Демиду сделали 10 курсов химиотерапии
Опухоль росла слишком быстро
Демид еще не появился на свет, а опухоль в его голове уже образовалась и росла вместе с ним прямо в животе у мамы. Но заметили ее не сразу, а только после рождения мальчика.
Малышу было три месяца. Марина повезла сына на плановый осмотр. Невролог заметила напряженный родничок и направила ребенка в дневной стационар. Там сделали УЗИ и обнаружили не просто большое, а гигантское новообразование. Оно занимало почти все правое полушарие мозга. Что это, врачи сразу определить не могли. Сказали только: «Нужно обследоваться дальше».
В Муроме необходимой аппаратуры не было, поэтому Дему перевели в областной центр — Владимир. Там сделали МРТ и увидели, что новообразование сдавливает мозг, а его серединные линии смещены в сторону почти на 2 сантиметра. Ситуация была очень серьезной и, как говорят в таких случаях доктора, жизнеугрожающей.
Мама повезла Демида в центр нейрохирургии им. Бурденко. Там сразу собрали врачебный консилиум.
У мальчика подозревали злокачественную опухоль — слишком быстро она росла.
Но оперировать малыша врачи побоялись: «Ребенок может умереть прямо на операционном столе. Давайте попробуем “химию”. Это единственный выход», — сказали они. Марина согласилась. Проводить химиотерапию нужно было по месту жительства, и Демида снова отправили во Владимир.
10 курсов «химии»
После первой же капельницы 5-месячному Демиду стало так плохо, что он чуть не перестал дышать прямо на руках у мамы. Она заметила синий носогубный треугольник и позвала врачей. Марина помнит, что пока медики бежали на помощь, сын лежал и смотрел на нее:
— Он как будто спрашивал: «Что со мной делают?» И от этого взгляда все внутри замирало от страха.
Демид с мамой
Мальчика увезли в реанимацию, спасли, гормонами сняли отек головного мозга. Но врачи сказали, что терапию надо продолжать. Малыша рвало, из носа шла кровь, эритроциты падали. Ему постоянно переливали кровь, вновь и вновь делали контрольные МРТ под наркозом.
— Он лежал на больничной кровати, как тряпочка, а врачи повторяли: «Надо продолжать», — вспоминает Марина.
Только после 10 курсов капельниц маме Демы сообщили, что желаемого результата нет.
Опухоль не уменьшилась ни на миллиметр. Врачи уверяли, что теперь помочь может только высокодозная «химия». Эту химиотерапию не всегда выдерживают даже взрослые, поэтому мама Демида от такого лечения отказалась.
Марина была в отчаянии, но именно в этот момент ей удалось найти врача, которая предложила другой путь — операцию. Она считала, что уже по первым двум «химиям» было понятно — новообразование, скорее всего, доброкачественное. «Убивать» его тяжелыми препаратами бесполезно.
«Можете в космос летать»
В клинике Бурденко Демиду полностью удалили опухоль. Оказалось, что она не вросла в ствол мозга, а находилась как будто в капсуле и напоминала большую кисту. На пятый день малыша уже выписали домой. Его маме сказали: «Вы теперь и с парашютом можете прыгать, и в космос летать. Опухоли нет!» Это была лучшая новость за долгие месяцы лечения. Гистология подтвердила, что новообразование доброкачественное — ганглиоастроцитома.
Но до полного выздоровления было еще далеко. У Демида начались периодические приступы рвоты. Он был слабый и мало на что реагировал. Врачи не могли понять, что происходит.
Мытарства по больницам продолжались больше года, пока, наконец, не стало понятно, что все дело в надпочечниках. Когда в ребенка «ведрами вливали химию», надпочечники не выдержали и почти перестали работать. Пришлось спасать их гормонами. А чтобы остановить нарастающую гидроцефалию, Деме установили в голове шунтирующую систему для вывода излишков ликвора в брюшную полость.
К этому моменту мальчику было 4 года, но он весил всего 10 килограммов и почти не развивался.
Лежал в кроватке, не мог самостоятельно перевернуться, ползать — все из-за левосторонней слабости мышц. Если ногой малыш еще мог шевелить, то рука была «зажата, как куриное крылышко», по словам его мамы. Когда Демида пытались посадить в кроватке, он заваливался на бок. Баланс не держал.
Заметный толчок в развитии мальчику дала реабилитация: сначала в Международном институте психосоматического здоровья в Москве, потом в подмосковном центре «Три сестры». На занятиях Дема учился взаимодействовать с людьми, реагировать на просьбы, выполнять простые задания.
Сейчас мальчику 7 лет. Но правильно называть цвета или показать, какой из предметов больше или меньше, ему удается не всегда. При этом Дема может запомнить небольшой стишок или вдруг запеть песню, которую неоднократно слышал.
Учить мальчика ползать реабилитологи не стали, потому что опереться на руки Дема не может — мышцы все еще слабые. Зато год назад он впервые в жизни встал на ноги и увидел не больничный потолок, а мир вокруг себя, огромный и шумный. С поддержкой мамы Демид часто ходит вдоль дорог и наблюдает за движением машин. Он обожает ездить в метро. Изучает лица людей и улыбается им.
Коляска все еще остается для мальчика основным средством передвижения.
Но мама верит, что Дема обязательно будет ходить без поддержки и развиваться — физически и интеллектуально.
Правда, без реабилитации это невозможно. А она дорогая. Давайте поможем Деме!
Фонд «Правмир» помогает взрослым и детям, нуждающимся в восстановлении нарушенных или утраченных функций после операций, травм, ДТП, несчастных случаев, инсультов и других заболеваний, пройти реабилитацию. Вы можете помочь не только разово, но и подписавшись на регулярное ежемесячное пожертвование в 100, 300, 500 и более рублей.