Будет кровь
Мы верим, что новые машины помогут сдвинуть наши компании и экономику от застоя к взрыву. Однако переход этот не удастся без значительной дестабилизации в сфере рабочих мест. Говоря метафорически, будет кровь.
Подъем машин ставит перед нами сложный вопрос: это мечта капиталиста или кошмар работника? Или и то, и другое? На заре четвертой индустриальной революции многие задумываются: «Как много солидной, офисной работы для среднего класса исчезнет в скором времени?»
И это не абстрактные размышления, поскольку, вероятно, внутри себя вы размышляете: «Заберут ли новые прорывные технологии мою работу? И даже если работа сохранится, как насчет этических аспектов автоматизации, которая сделает многих моих коллег безработными?»
Прогноз массовой потери работы
Несомненно, в последнее время эти сомнения только усилились в связи с заголовками о потенциальном влиянии искусственного интеллекта (ИИ) на безработицу. В конце концов, кто-то предрекает, что роботизация заменит огромное количество рабочей силы. Исследование Оксфордского университета прогнозирует, что к 2025 году автоматизировано может быть до 47% рабочих мест в США.
Всего США предлагают работу ста шестидесяти миллионам человек, и, по прогнозу Оксфорда, из них исчезнет примерно семьдесят пять миллионов рабочих мест. Если экстраполировать эти данные на индустриальные страны «Большой семерки», где существует около трехсот шестидесяти восьми миллионов рабочих мест, это будет означать, что в течение восьми лет новые машины оставят без содержания, по крайней мере, сто семьдесят три миллиона человек. Такие уровни безработицы, достигнутые в такие сроки, приведут нас к мрачному будущему в духе «Элизиума».
Конечно, некоторая часть рабочих мест будет вытеснена автоматизацией, но сто семьдесят три миллиона в «Большой семерке»? Мы так не думаем. Сто семьдесят три миллиона — настолько большая цифра, что не проходит тест на вшивость, поскольку это больше, чем все население России или все занятое население Германии, Великобритании, Франции, Италии, Австрии и Канады.
Вдохните глубоко. Подъем новых машин не приведет к полномасштабным уличным революциям. Много рабочих мест, собственно, миллионы рабочих мест будут автоматизированы, но не в том масштабе и не с такой скоростью, что вызовет социальное напряжение, какое многие предсказывают (и еще большее число людей боится).
Существует буквально дюжина исследований по данной теме, и, рассмотрев их почти все за последние три года, мы пришли к выводу, что оксфордское исследование занимает самую крайнюю позицию. Не удивительно, что именно оно удостоилось наибольшего числа упоминаний, поскольку затронуло нерв неуверенности в нашей медленно растущей, застойной экономике.
Общее мнение большинства исследований при этом далеко не так драматично: за следующие 10–15 лет автоматизацией будет вытеснено от 5 до 15% рабочих мест. Основываясь на проведенном нами анализе, мы считаем наиболее вероятным сценарием средний уровень в 12%.
Конечно, и этот уровень вызванного ИИ замещения важен. 12% составляет примерно девятнадцать миллионов рабочих мест в США. Если одним из этих мест окажется ваше, жизнь, несомненно, станет очень трудной. Однако, рассматривая большую картину уровня безработицы, из виду часто упускают появление новых рабочих мест. Мы считаем, что таковых будет почти двадцать один миллион — около 13% от сегодняшнего количества трудоспособного населения США, и это станет прямым результатом развития новых машин. Если эти цифры — девятнадцать миллионов исчезнувших и двадцать один миллион созданных рабочих мест — кажутся вам неправдоподобными, возьмите для себя за ориентир, что с 2010 года, за десять лет восстановления после Великой рецессии, в частном секторе в США было создано пятнадцать миллионов вакансий.
Мы считаем, что в промышленном мире для переживающих четвертую индустриальную революцию стран уровни безработицы в 2025 году будут примерно равны сегодняшним. Эти ожидаемые более или менее незначительные изменения в общем уровне безработицы при этом будут маскировать огромные изменения в том, какую работу и как мы выполняем.
1. Автоматизация работы: примерно 12% существующих рабочих мест под угрозой того, что они будут отняты интеллектуальными системами.
2. Расширение работы: примерно 75% существующих рабочих мест будет изменено или дополнено программами-роботами. Занятость сохранится, и работа будет выполняться с большим результатом и/или качеством.
3. Создание работы: по мере того как новые машины будут создавать новые возможности и/или категории занятости, возникнет 13% абсолютно новых вакансий.
По нашему мнению, любой ответственный анализ воздействия роботов на рынок труда должен проводиться с учетом этих автоматизации, расширения и создания: новые машины обязательно дадут столько же, сколько заберут.
Мы уверены, наиболее устрашающие предсказания основаны на исследованиях, являющихся неполными и неверно истолкованными, а также часто выполненными людьми, далекими в своей деятельности как от современных корпораций, так и от сегодняшних технологий.
Для того чтобы ответить на этот вопрос для себя и своей компании, полезно задуматься о четырех важных моментах, понять и объяснить для себя, что в действительности произойдет с рабочими местами в вашей индустрии или бизнесе.
Фото: hightech.fm
Ручной труд vs интеллектуальный: исследователи — и многие из нас — все еще смотрят на ручной и интеллектуальный труд как на взаимозаменяемый (и потому одинаково «автоматизируемый»). Они не взаимозаменяемые, и поэтому их замещение машинами будет проходить по-разному.
Работа vs задачи: нам привычнее видеть «работу» в целом, вместо того чтобы смотреть на нее как на состоящую из разнообразных задач, одни из которых могут быть автоматизированы, а другие не будут автоматизированы никогда. Посмотрев на задачи, которые составляют какую-либо работу, мы легко увидим, что некоторые должности непременно заменят машиной, а другие будут лишь немного изменены и дополнены.
Технология как средство уничтожения работы и ее создания: большая часть аналитики смотрит на автоматизацию и технологию исключительно как на средство уничтожения работы, но любой серьезный технологический сдвиг исторически вел и к появлению новых работ. Мрачную картину будущего значительно усугубило игнорирование возможности роста на противоположной стороне равенства.
Время: в попытках понять будущее самая важная переменная — это время. Его часто не замечают или заглядывают настолько далеко, что все предсказания становятся бессмысленными. Давайте посмотрим на эти четыре момента более детально.
Ручной труд против интеллектуального
За прошедшие несколько десятилетий автоматизация в индустриальной экономике пережила грандиозный рост, приведя к улучшению продукции, большей эффективности процессов и… устрашающему уровню увольнений. На огромных заводах, когда-то полных людей, персонала сегодня на 80–90% меньше, однако заводы более продуктивны, поскольку этот персонал управляет парком транспорта или машинами. Сегодня роботы делают наши машины, разгружают корабли, собирают любое количество товаров и даже пылесосят нам полы. Когда расценки стали удовлетворительными, роботы взяли на себя работу, ранее выполнявшуюся тысячами рабочих.
Этот переход легко было заметить, и во многом он был болезненным. Мы, трое авторов, выросли в городах, которые считались индустриальными лидерами 1960-х, но в 1990-х находились в тяжелой экономической депрессии. В человеческом плане этот переход был никак не меньше чем жестоким, он открыл горькую правду об экономике и технологиях. По сути, производственный робот повысил эффективность и поднял качество. Чьи-то рабочие места ушли и больше уже не вернутся. В связи с этим многие проводят параллели с трудовым коллапсом синих воротничков в Детройте и похожим надвигающимся трудовым коллапсом белых воротничков в таких городах, как Лондон, Нью-Йорк и Лос-Анджелес.
Однако существуют ограничения для проведения таких параллелей, поскольку ручной и умственный труд имеют слишком мало общих черт, а значит, и автоматизация будет значительно различаться. Очень поучителен здесь старый афоризм:
Если я дам тебе доллар, ты станешь на доллар богаче, а я — на доллар беднее. Но если я дам тебе идею, мы оба станем богаче, поскольку теперь у нас обоих будет идея, и твоя реакция сделает ее намного более ценной для меня.
Если на автомобильном шасси закручивается зажимная гайка, то, делает это робот или человеческие руки, делается это всего раз, и возвращаться к этому не будут. Кроме того, эта операция проводится каждый раз одинаково. Однако автоматизация знаний проводится по-другому, поскольку неделимое понятие «знания», или «интеллекта», может использоваться многократно и каждый раз «дополняться», становиться со временем более ценным.
В качестве примера вспомните газеты прошлого поколения. Это было предложение «от одного многим», поскольку каждое утро все мы получали одну и ту же газету. И поскольку данный интеллектуальный продукт прибывал в физической форме, мы считали, что он чем-то похож на ту зажимную гайку.
А теперь подумайте о высоко персонализированных лентах новостей, которые мы видим сегодня: местные новости, погода, спорт, биржевые данные и информация о дорожном трафике. Все по вашему запросу, в любое время и в любом месте. Задумайтесь о пермутациях, неизбежных при создании этой индивидуализированной, организованной информации. В городе средних размеров, примерно в пятьсот тысяч жителей, просто при выполнении персонализированных запросов по пяти основным новостным переменным (новости, погода, спорт, биржа, трафик) выйдет 3,12 комбинаций! Очевидно, математически невозможно вообразить, чтобы новостные редакции прежних лет хотя бы помыслили о доставке персональных новостей каждому жителю города. В то время как сегодня программы-боты, перекомбинируя различные участки интеллектуального труда, делают это без всяких усилий. Поэтому автоматизация интеллектуального актива — это не перетягивание одеяла на себя, не просто вопрос замещения существующих рабочих ресурсов. И это не просто скорость обработки — часто обнаруживается, что это уровень массовой кастомизации, который был невозможен до появления интеллектуальных систем.
Этот феномен интеллектуальных ресурсов — кодификация, рекомбинация и перенаправление — имеет широкое применение. <…> Смысл в том, что интеллектуальный труд очень отличается от труда ручного. Когда бот применяется к интеллектуальным процессам, пусть даже исключительно с целью автоматизации, лежащие в основании интеллектуальные ресурсы становятся богаче и могут снова и снова использоваться интересными и продуктивными способами. Границы рабочего потенциала (и соответствующий результат) действительно расширяются, устраняя таким образом возможность взаимно однозначной замены рабочей функции, что происходило при автоматизации ручного труда.
Не путайте работу с задачами
По этой причине возникает вторая ошибка, которую разделяет большинство аналитиков, ожидающих Страшного суда: неспособность увидеть критически важное различие между «работой» и «задачей». В этих исследованиях «работа», как правило, представлена с двух точек зрения (то есть «автоматы вытеснят их с работы» или «автоматы не вытеснят их с работы»). Однако в этом есть чрезмерное упрощение: любой интеллектуальный труд предполагает целый набор задач. Некоторые из этих задач созрели для автоматизации, в то время как другие не созреют никогда. В подавляющем большинстве случаев автоматизированы или заменены программами-ботами будут участки работы, тогда как другие участки не будут тронуты или даже будут расширены. <…>
Одно из лучших исследований на тему замещения рабочих мест машинами было проведено компанией Forrester Research, которая применила подход «на основании задачи» и «на основании работы».
Во многих случаях «роботизированная автоматизация процессов» забирает лишь участки работы, и чаще всего те, которые человек считает трудными и монотонными.
Таким образом, во многих случаях машине отходит 20% рутинных — и очень скучных — обязанностей. <…>
Рост числа рабочих мест
Этот взгляд на работу и связанные с ней задачи на ядерном уровне привели к созданию нашей модели AHEAD (или ВПЕРЕД). Будут ли какие-то рабочие места вытеснены ИИ? Конечно, будут.
Но гораздо большее число из них будет дополнено, в то же время возникнут миллионы новых рабочих мест, что станет двигателем будущей занятости населения. Наша вера в такие прогнозы основывается не только на способностях новых машин в настоящем: мы уже смотрели это кино, автоматизация — это подлинная история бизнеса.
Сегодня все мы пользуемся плодами автоматизации еще индустриальных времен. Земные блага, дарящие столько удовольствий: машины, телевизоры, компьютеры, кухонное оборудование, одежда, которую носим, авиаперелеты, еда и развлечения — все это мы получаем по соотношению цены и производительности, невообразимой еще несколько поколений назад. В конце концов, взгляните на свой 60-дюймовый телевизор с плоским экраном и высоким разрешением, который по сегодняшним ценам стоит как треть 19-дюймового ТВ марки RCA, который украшал семейное гнездышко ваших родителей. Все эти товары и услуги — прямой результат автоматизации.
И при этом каждое упоминание слова «автоматизация» часто встречается негативно, а иногда даже враждебно. Кажется, многие забыли, что на протяжении всей истории автоматизация давала обществу лишь преимущества. В процессе автоматизации нашей работы и общества, поколение за поколением, произошли три по-настоящему хорошие вещи.
1. Было создано новое изобилие; продажи продуктов и услуг, полученных в результате автоматизации, намного более доступных и высококачественных сегодня, взлетели до небес.
2. С новым изобилием растет и общая занятость, даже если каждое изделие требует меньше трудовых вложений.
3. Общество получает исключительное благо более высоких стандартов жизни, созданных по-новому доступными товарами и услугами. <…>
Фото: unsplash
Скорость перехода
Наш прогноз состоит в том, что ИИ повлияет почти на 100% интеллектуального труда и полностью устранит примерно 12% подобных вакансий. Но ключевой вопрос здесь — «когда?».
ИИ съест нынешние рабочие места «медленным, медленным, внезапным» образом. Какие-то задачи будут постепенно и все больше автоматизироваться и достигнут потенциальной критической точки, где будет фундаментально изменена сама природа деятельности. Этот переход будет следовать по схеме принятия технологии, очерченной Биллом Гейтсом: «Мы всегда переоцениваем изменения, которые произойдут в следующие два года, и недооцениваем те, что произойдут в следующие десять».
Следовательно, легко поверить обеим сторонам спора об исчезновении видов работ. Заглянув недалеко вперед (через следующие три года), человек может подумать: «Не может быть, чтобы наш финансовый отдел был замещен автоматами». Хотя, чтобы понять возможности платформ ИИ, стоит заглянуть на пятнадцать лет вперед и подумать: «Не может быть, чтобы к 2030 году у нас было больше пары человек, обрабатывающих клиентские счета».