В газете The New York Times вышла статья о российских детских домах. Представляем вниманию читателей перевод статьи и комментарий Александра Гезалова.
Перевод портала ИНОСМИ.ру приводится в редакционной версии портала «Правмир»
В детском доме №11 нет ничего ужасного. В комнатах достаточно кукол, игрушечных поездов и плюшевых игрушек, чтобы порадовать любого ребенка. Есть логопеды, есть дежурящие круглые сутки медсестры и повара, всегда готовые сунуть тайком в детскую ручонку какое-нибудь угощение. Создается ощущение, что в этом доме царит любовь.
Чего ему не хватает — это частых визитов потенциальных родителей.
Большинство этих детей не усыновят ни россияне, ни иностранцы. Когда детям исполнится семь лет, они окажутся слишком взрослыми для этого детского дома, и их переведут в следующее заведение. Это часть сложившейся системы, которая больше преуспела в содержании детей (и наживе на них), чем на подборе для них семей.
История с российским мальчиком, которого посадили в самолет и отправили обратно в Москву его приемные американские родители, привлекла пристальное внимание к опасностям и недостаткам иностранного усыновления.
Но буря возмущения заслонила собой более важный вопрос: почему вообще в России так много сирот и детских домов?
В последние дни высокопоставленные российские чиновники начали признавать, что в государственной системе есть серьезные недостатки.
Председатель Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина выделила шокирующую, по ее словам статистику, сообщив о том, что в России сейчас 700 тысяч сирот – больше, чем в конце Второй мировой войны, когда погибло примерно 25 миллионов советских граждан. Мизулина отметила, что несмотря на все жалобы по поводу возврата мальчика Артема Савельева его приемной матерью из Теннесси, у самой России также далеко не лучшая репутация в вопросе усыновления детей. По словам Мизулиной, за последние три года российские приемные, воспитывающие и опекунские семьи вернули в детские дома 30 000 детей.
«Специалисты называют такой бум возвратов гуманитарной катастрофой», — сказала она.
Мизулина привела и другую статистику. Количество детей, признанных сиротами, в России в 4-5 раз больше, чем в Европе и США. 30 процентов из них живет в детских домах. В большинстве своем от этих детей либо отказались родители, либо органы опеки перевели их в детдома, забрав ребят у не заботящихся о них родителей.
Заявления Мизулиной вызывают ощущение безнадежности в отношении российской системы детских домов, которая давно сопротивляется реформам.
Долгие годы звучат предложения разукрупнить эту систему – но результат нулевой.
В противовес ужасным историям, рассказываемым о российских детских домах, эксперты из системы социального обеспечения говорят, что условия во многих из них совсем не такие ужасающие – в некоторых они просто отличные. Более серьезная проблема – это содержание детей школьного возраста в крупных учреждениях. Как говорят эксперты, оно сдерживает их социальное и умственное развитие. Но защитники существующей системы отмечают, что пока государство в целях улучшения качества семейной жизни не определит способы решения таких социальных проблем, как наркомания и пьянство, альтернативы ей не будет.
«Было бы гораздо лучше, если бы детских домов не было вообще, если бы каждый ребенок был счастлив в своей семье, — говорит директор детского дома №11 Лидия Слюсарева, — но поскольку есть плохие семьи, то лучше, чтобы дети из них были здесь».
Когда российская система оказалась в центре всеобщего внимания, российские и американские дипломаты занялись разработкой новых правил по усыновлению.
Когда вернули Артема, российские чиновники, ощущающие неудобство из-за того, что их страна не в состоянии заботиться обо всех своих детях и вынуждена отдавать часть из них иностранцам, потребовали введения новых правил усыновления.
Министерство иностранных дел заявило, что усыновление американскими семьями временно приостанавливается до тех пор, пока не будет выработана договоренность. Пока не совсем ясно, действительно ли все усыновления заморожены, или этот процесс просто затягивается.
В последние годы российское правительство неоднократно обещало активизировать усилия по сохранению семей, увеличить число усыновленных детей, а также расширить систему патроната. Но заметных успехов в этой области нет.
В России действительно есть свои социальные проблемы. Однако сироты в значительной степени появляются из-за текущей политики, которая не придает большого значения сохранению семей.
Российское государство ежегодно тратит примерно 3 миллиарда долларов на детские дома и тому подобные воспитательные учреждения. Таким образом сохраняется система, являющаяся важным источником создания рабочих мест и получения денежных средств на региональном уровне – а также ставшая объектом коррупции.
В результате, заявляют специалисты по охране детства, региональные чиновники заинтересованы в том, чтобы наплыв детей в детские дома сохранялся и чтобы дети из этих домов никуда не уходили. Когда семьи, особенно иностранные, получают разрешение на усыновление, им приходится платить большие деньги и преодолевать сложные бюрократические процедуры.
«У системы есть одна цель, и заключается она в самосохранении», — говорит руководитель московской общественной организации «Право ребенка» и член кремлевской Общественной палаты Борис Альтшулер.
«Поэтому процесс усыновления в России похож на прохождение всех кругов ада, — отмечает он, — системе нужно, чтобы эти дети оставались сиротами».
По его словам, в 2008 году 115000 детей в России были признаны лишенными родительской опеки. Обычно это происходило после того, как социальные работники забирали их из дома. В том году домой к родителям было возвращено лишь 9000 детей. По его словам, в Соединенных Штатах, где главной целью ставится воссоединение семей, процент возвращенных намного выше.
По официальным данным, всего в 2008 году официально было усыновлено 13000 детей – 9000 россиянами и 4000 иностранцами.
Застой в существующей системе можно наблюдать в детском доме №11, где живет от 45 до 50 детей. У большинства из них есть проблемы со здоровьем и с поведением, однако сотрудники детского дома творят чудеса.
Совсем недавно можно было наблюдать, как группа детей разучивала в зале танец в бальных костюмах 18-го века, а затем ушла в раздевалку и вновь вернулась уже в русских крестьянских костюмах, чтобы разучить народный танец. Зрелище было просто очаровательное.
И тем не менее, в текущем году из этого детского дома усыновили всего одного ребенка.
Директор детского дома Лидия Слюсарева никак не влияет на размещение детей в семьях По ее словам, после распада Советского Союза в 1991 году в этом детском доме было усыновлено всего 74 ребенка – в среднем, по четыре в год. 20 детей усыновили россияне, 24 американцы и 30 другие иностранцы.
Случай с Артемом вначале вызвал бурную реакцию, и некоторые россияне начали даже заявлять, что страна, чье население сокращается, ни в коем случае не должна отдавать своих детей за границу.
Но Слюсарева с этим не согласна. Главная цель, говорит она, должна заключаться в поиске хороших семей для этих детей – предпочтительно в России. Но если в России их найти не удается, то искать надо в других странах.
«Тяжелее всего, когда ребенок спрашивает: «Когда мама заберет меня?» – говорит она, — поэтому для меня лучший момент наступает тогда, когда ребенок уходит из детского дома в семью».
Александр Гезалов
Александр Гезалов
Александр Гезалов, председатель общественной организации «Равновесие», занимающейся проблемами детей-сирот, заключенных, бездомных, известный общественный деятель:
«Детский дом не может быть домом для ребенка-сироты»
До сих пор государственная система не поняла, что детский дом не может быть домом для ребенка-сироты. Тем более, для ребенка, у которого есть родители. Это страшно, когда ребенок растет без мамы и папы, и конфета от чужой тети, это другая конфета, конфета для кукушонка.
Государство практически ничего не делает для того, чтобы поддержать «плохие семьи», которые стали таковыми опять же потому, что семейная система не приоритетна.
Было бы разумно и правильно, если бы появилась система помощи и поддержки семей докризисного состояния – так приток сирот можно было бы существенно сократить. И директор детского дома не считал бы детей искренне «своими», ведь ребенок выращенный в системе детского дома так никогда и не узнает, что такое любовь, отца, мамы.
Такой недолюбленый ребенок. несчастлив всю оставшуюся жизнь, ведь мы все родом из детства. Откуда будут родом сегодняшние дети, зависит от нас, взрослых – тех, кто занимается правами детей и семей.
Читайте также:
Александр Гезалов: «Родина там, где тебя любят»