Иерей Иоанн Перевезенцев
Как человек, родившийся и выросший в СССР, праздник Рождества я обрел только после воцерковления. Новый год был не столько семейным, сколько родительским праздником. Он был важен отцу и маме, поэтому они были немало удивлены, когда вдруг Новый год для меня, их сына, перестал существовать, а застолье с гуляньями и добрая поздравительная выпивка с каждым годом становились скромнее, пока однажды не сошли на нет.
Конечно, они задавались вопросами – зачем, почему? Ответ был самый очевидный: идет Рождественский пост, я готовлюсь к событию, которое для меня важнее, чем перевернутый лист календаря. Конечно, я приводил аргументы и о традиционном церковном и народном новолетии, и о старом Новом годе 13 января, который никто не отменял. Женившись, я все меньше имел возможность навещать родителей в новогоднюю ночь.
К тому же я был хирургом в московской скоропомощной больнице. Довольно часто дежурства приходились на праздники. Кому-то кажется, что врачи в новогоднюю ночь, как и остальные граждане, сидят за праздничным столом, но стереотип далек от истины. Может, в Советском Союзе и были такие спокойные, мирные периоды, а я застал медицину в ее не самый лучший переходный период. Больные поступали десятками, срочные операции одна за другой, консультации… В новогоднюю ночь за столом не рассидеться, а уж отнестись к Новому году как празднику…
Довольно быстро родители смирились с тем, что на Новый год приходить семьей мы перестали, потому что можно же по-другому. Чуждое и инородное отвалилось само собой.
Понятно, родители могли бы расстроиться, ведь, не желая того, я лишал их праздника. Но мы с супругой старались каждый год на Рождество собирать семью дома. После праздничной службы утром все оказывались за большим столом. Дети, веселье, разговоры, песни. Праздничное событие, совместное и радостное, совершалось и для моих родителей, просто в другое время. А потом меня отправили служить в Рыбинск.
Для детей переход от Нового года к Рождеству вообще прошел незамеченным. Они и не знают такого праздника. Еще в начале декабря развешивают свои письма с пожеланиями подарков к Рождеству в самодельных конвертах на холодильнике. Время от времени говорят: «Что-то долго наши письма не исчезают».
В последние несколько лет, с переездом в Рыбинск, Новый год для нас стал событием особым. Чтобы «хлоп, бум-ба-бах, ура» и прочая красота, которая встречается на улице после полуночи, детям на глаза не попадалась, мы с супругой решили, захватив детей и нескольких прихожан, уезжать из города.
31 декабря днем садимся в машину и едем почти 500 километров до Нило-Столобенского монастыря. Часов в десять вечера приезжаем, трапезничаем и выходим на улицу, чтобы пройти маленьким семейным крестным ходом по острову.
Помню, однажды на материке в этот момент начался праздничный салют. Дети удивленно спросили: «Папа, а что случилось?» «Как что, – отвечаю. – Мы приехали. Нас народ со всех берегов приветствует…»
Календарный новый год наша семья встречает под почти неслышные салюты в чудесной монастырской тишине и строгом посте. Мы набираемся сил в те три дня, что проводим на острове, чтобы окунуться в праздник Рождества, который готовим для других, потому что никогда и ни один пост так не заканчивается, как Рождественский…
Я возглавляю отдел церковной благотворительности в епархии. Пред- и послерождественский период – для меня это время сконцентрировано не только в богослужениях – а я и правда ухожу из дома 5 января, а возвращаюсь со службы девятого – но и в посещениях разных госучреждений вплоть до Крещения: пациенты в больницах, старики в палатах временного пребывания. Незаметно Рождество из праздника семейного превратилось для меня в праздник публичный. Я постоянно на людях и с людьми, с теми, кто нуждается в утешении.
Мы живем в Рыбинске, в частном секторе. Здесь нет многоэтажных муравейников, поэтому на Святки дети с огромной толпой друзей ходят и славят Христа колядками. А в последние несколько дней перед праздником только и ждут, что старший дьякон позовет их на помощь в собор.
Примерно 3 января в наш храм привозят множество елей, лапник, достают громадный сварной каркас для вертепа. Огромную полусферу больше двух метров в высоту все приходские дети украшают еловыми ветками и ростовыми фигурами, превращая все это в сказочный вертеп прямо на улице перед собором. В храме плетут косы из колючего лапника, подвешивают его на цепях с елочными игрушками, делают гирлянды из украшений. Эта работа, на которую уходит 2-3 дня, поглощает их полностью, и они забывают о времени. Отказываются возвращаться домой, и только угрозы, что проспят праздничную ночную службу, вынуждают их покинуть свой боевой пост.
Так как новогодний маскарад отошел в сторону и по сути не существует для моих детей, Рождество для них – не только главный праздник зимы, но и такое же публичное событие, которое они готовят для других, чтобы разделить эту радость совместно.
Фото: pccs.ru / С. Челенков