Уже вторая «арабская весна» наступила в Сирии. Города охвачены беспорядками, участились нападения радикалов на христиан. С просьбой рассказать о ситуации в этой стране корреспондент «Интерфакс-Религия» Алексей Соседов обратился к представителю патриарха Московского и всея Руси при Антиохийском патриархе архимандриту Александру (Елисову), который в настоящее время находится в Дамаске.
— Отец Александр, какова сейчас обстановка в Дамаске и других сирийских городах?
— Обстановка напряженная. Подступы к Дамаску охраняются военными постами, поэтому в Дамаске относительно спокойно, чего нельзя сказать о пригородах, где происходят частые перестрелки и рейды сил безопасности. Похожая обстановка в Алеппо, Латакии и Тартусе. Однако в Хомсе, Хама, Идлебе и Дара — это приграничные города — царит полный хаос. Хомс покинули российские сотрудники офиса «Стройтрансгаз» и другие русскоязычные граждане.
— Как бы Вы могли охарактеризовать происходящие сейчас в Сирии политические процессы?
— Застой в политической жизни Сирии породил много негатива в обществе: коррупция, грубость должностных лиц, бесправие перед госаппаратом и так далее, что не могло не вызывать у среднего класса и малообеспеченных граждан недовольства. Полагаю, что именно это создало благоприятную почву для волнений. Однако огонь к фитилю был поднесен извне. Особую активность военные беспорядки приобрели после окончания активной фазы ливийской компании. По всей видимости, высвободившиеся вооруженные наемники усилили ряды вооруженной оппозиции в самой Сирии. Но особенно страшно в этой ситуации то, что оправданное недовольство существующими проблемами в государственном управлении используется религиозными экстремистами для достижения только им ведомых целей, о которых можно лишь догадываться по невнятно сформулированным лозунгам, наподобие: «Всех аллауитов — к стенке, всех христиан — в Ливан». Не утешающим представляется и пример североафриканских государств, где события окончились одинаково — приходом к власти религиозных радикалов.
— В последние месяцы христиане в Сирии неоднократно подвергались агрессии. 26 января в городе Хама был застрелен клирик Антиохийской церкви иеромонах Василий (Нассар). Чувствуете ли Вы и работники представительства Русской церкви себя в безопасности?
— Христиане Сирии, прожив долгие годы под защитой государства, сегодня не имеют опыта и сил организованно представлять и защищать свои интересы. Именно поэтому они сегодня уязвимы и беззащитны. Очевидно, что военизированная оппозиция, вдохновляемая идеями исламского экстремизма, ничего хорошего не готовит для христианского населения в случае прихода к власти. Это видно из варварских нападений на монастыри, самих христиан. О случаях похищения христианских детей и издевательствах над христианами сообщалось уже неоднократно в различных СМИ. Безотрадно выглядит и опыт Ирака, где из полутора миллионов христианского населения девять десятых были убиты или спаслись бегством. Причем именно Сирия приютила у себя многих из них, а также помогала их эмиграции в другие страны. Многочисленные примеры гонений на христиан-коптов в Египте рисуют неутешительную перспективу и для сирийских христиан.
В отношении русскоязычного населения действует еще и дополнительный политический фактор, определяемый позицией РФ по сирийскому конфликту. После наложенного Россией вето на резолюцию Совета безопасности ООН по Сирии положение российских граждан в этой стране резко ухудшилось. Со стороны так называемой «армии освобождения» и религиозных радикалов в их адрес звучат угрозы физической расправы, им предлагается покинуть территорию сирийского государства как «виновникам гибели сирийцев и их детей». Подобно инфекции, это нисходит на бытовой уровень. Оскорбления в адрес наших женщин звучат уже и в некоторых районах Дамаска, были случаи, когда таксист отказывался везти, услышав русскую речь. Даже дети могут бросить камни в людей, говорящих по-русски. Интересно, что события в Дара начались именно с детских антиправительственных надписей на стене. Дети — индикатор скрытых настроений, ведь они слышат, что говорят взрослые между собой, какие передачи они смотрят по телевизору.
Конечно, в таких условиях становится небезопасно совершать богослужения. В целом, наблюдается тенденция на сворачивание широкого российского присутствия. Так, завершила свою работу средняя общеобразовательная школа при российском посольстве, ее персонал покинул Сирию. Покидают Сирию женщины и дети из семей российских граждан, находящихся там по служебным делам. А из городов в зоне боевых действий уезжают и жены с детьми из смешанных браков.
— Здание представительства Русской церкви охраняется?
— Как негосударственное учреждение, не обладающее дипломатическим статусом, здание представительства никогда не охранялось. После ремонта в 2004 году удалось установить сплошной металлический забор, но в случае открытой агрессии и мародерства это плохо защищает.
— Сколько человек работает в представительстве?
— В штатном расписании представительства числится только представитель, то есть я. Есть еще два человека обслуживающего персонала: водитель и хозяйственник.
Сколько приходов находится под Вашим окормлением в Сирии?
— В Сирии основной приход — при храме представительства в Дамаске, а также есть (скорее, были) общины в Алеппо, Латакии и Хомсе.
— Удается ли беспрепятственно посещать другие города, нести служение?
— С апреля прошлого года поездки по стране стали невозможными, поскольку основные дороги на север проходят через зоны военного противостояния. В нынешних условиях, как я их описал, боюсь, что придется прервать регулярные богослужения и в Дамаске. К тому же и российские дипломаты настоятельно советуют это сделать.
— Сказалась ли обстановка в Сирии на численности прихожан храма в честь священномученика Игнатия Богоносца на подворье в Дамаске?
— Приход практически «растворился». Ведь его основой были прежде всего семьи наших граждан, находящихся в Сирии по служебным делам, семьи, которые в полном составе являются православными. Теперь же они покинули страну. Остается горстка прихожан из постоянно живущих в Сирии, но и из них многие уезжают на Родину, а многим трудно добраться из пригородов в храм.
— Какова сейчас численность Вашего прихода в Дамаске?
— Численность прихода в Дамаске, если ее выводить из контекста всего описанного мною, составляет не более десятка человек. Это осколки некогда многочисленной православной русскоязычной общины из нескольких сотен человек, которая была буквально обескровлена за последние полгода.
— Несете ли Вы попечение о российских военнослужащих в Сирии?
— Они всегда вместе со своими семьями активнейшим образом участвовали в церковной жизни. Собственно, для детей преимущественно из их семей несколько лет действовала воскресная школа. Сегодня остались только мужчины, которые при всякой возможности стараются прийти в храм.
— Какова численность русскоязычной диаспоры в Сирии?
— Мне трудно говорить о всей русскоязычной диаспоре, хотя мне отчасти известно, что она насчитывает более 10 тысяч женщин в смешанных браках. Однако более 90% из них, выйдя замуж за мусульман, по тем или иным причинам приняли ислам и не являются чадами Русской православной церкви. По поводу их ситуации сказать ничего определенного не могу: они полностью зависят от судьбы и политических взглядов своих мужей.
Те, кто сохранил верность Христу и вере своих предков, мыслят так же, как и местная христианская община, и находятся в той же ситуации с той только разницей, что имеют возможность вернуться на Родину.
— Недавно глава синодального Отдела внешних церковных связей митрополит Волоколамский Иларион заявил, что так называемые джамааты, состоящие из боевиков-ваххабитов, вооруженных и подготовленных на средства иностранных держав, целенаправленно убивают христиан. Как у Вас складывается диалог с муфтием Сирии Ахмедом Бадр-эд-Дином Хасуном? Удается ли ему повлиять на мусульман?
— Верховный муфтий — доброжелательный и умный человек. Он прекрасно понимает механизмы, задействованные в сирийском конфликте. Однако повлиять на ситуацию ему трудно. Те имамы, которые призывают к миру, преследуются радикалами, есть и убитые среди них, в том числе сын верховного муфтия. Следует понимать, что в исламском мире существует свой «Ватикан» — Саудовская Аравия, Катар. Мнение тамошних богословов всегда перевесит и здравый смысл, и мнения рядовых местных имамов.
Радикальная исламизация по суннитскому образцу — это не сиюминутное дело. Это процесс, который занял не менее десятилетия. Существовала некая двойная мораль: с одной стороны, мусульмане посещали официальную мечеть, слушали проповедь, а с другой — в домашних условиях, пользуясь услугами Интернета и СМИ, сопоставляли услышанное с богословием радикальных исламских авторитетов. Полагаю, что большинство отдавало предпочтение последним. Пренебрежение на бытовом уровне к «инакомыслящим» — христианам, аллауитам и даже шиитам — ощущалось уже давно, но существующее государственное устройство сдерживало внешнее проявление этих процессов. Сегодня «плотина прорвалась», и вся накопившаяся ненависть выливается в то явление, о котором говорит владыка Иларион. Обратите внимание, что, по новой Конституции, референдум по которой прошел на днях, президентом страны может быть только мусульманин. Так что отголоски исламизации проявляются и в официальной линии государственных преобразований. Хотя оппозиция, по понятным причинам, не желает принять даже такой вариант основного закона.
— Есть ли данные о численности христиан в Сирии?
— 10% от 23-миллионного населения составляют христиане разных конфессий, но цифра эта непроверенная. Боюсь, что сегодня и того меньше.
— Расскажите, пожалуйста, о взаимодействии представительства с властями, Антиохийским патриархатом и другими христианскими конфессиями и религиозными общинами? Предпринимаете ли Вы совместные усилия для умиротворения ситуации?
— Наш «метод», как Вы понимаете, — молитва. Это самое действенное сегодня средство. Когда есть особые поводы для молитвенных собраний в храмах разных конфессий, мы стараемся присутствовать там все вместе, чтобы засвидетельствовать свое единство перед лицом угрозы и явить солидарность, которая способна укрепить дух христиан в испытаниях.
— Представительство духовно окормляет русскоязычную православную диаспору на канонической территории Антиохийского патриархата не только в Сирии, но и в Ливане, Иране и странах Персидского залива. Какова численность приходов Русской церкви в этих государствах?
— В Ливане, в Арабских Эмиратах и Иране есть мои собратья-священники — протоиерей Анатолий Егоров и игумен Александр (Заркешев), которые духовно окормляют русскоязычных верующих. В Ливане основной приход находится в Бейруте, есть общины в Сайде, Захле и Триполи. В Иране — храм Святителя Николая в Тегеране. В Арабских Эмиратах — общины в Шардже и Абу-Даби. В Шардже строится храм и в честь святого апостола Филиппа, и при нем создается духовно-просветительский центр.
Алексей Соседов
Источник: Интерфакс-Религия