Прошедшее лето нанесло сразу два удара по одной из самых любимых (после низвержения витамина C) панацей – омега-3 жирным кислотам. Сначала крупное британское исследование применения соответствующей биодобавки – рыбьего жира в капсулах по 1 г в день – не показало снижения частоты сердечно-сосудистых заболеваний и смертности от них в группе из 15 480 диабетиков.
За пациентами в возрасте свыше сорока лет следили в среднем 7,4 года. Для того, чтобы отсечь эффект плацебо, как того требует стандарт проведения таких исследований, часть группы получала пустышку – оливковое масло, – не зная этого. Так что здесь все честно и контролируемо.
А затем обрушился второй, куда более сильный удар. Международная организация Cochrane, занимающаяся изучением эффективности медицинских технологий, опубликовала крупный анализ 79 исследований, изучающих влияние рыбьего жира на риск сердечно-сосудистых заболеваний, и снова не нашла никаких положительных эффектов. 79 работ на 112 059 испытуемых – звучит как шах и мат. Но как получилось, что ученые – этакий коллективный научный разум – так хвалили омега-3 жирные кислоты, а теперь – передумали?
«Они едят очень много рыбы, возможно, причина здоровья в этом»
Родоначальницей группы соединений, о которых идет речь, является альфа-линоленовая кислота (АЛК). Наиболее важные представители этой группы — длинноцепочечные омега-3 эйкозапентаеновая кислота (ЭПК) и докозагексаеновая кислота (ДГК). Льняное масло, зародыши пшеницы, грецкие орехи (и другие продукты, содержащие АЛК) не будут равноценной заменой рыбе, богатой готовым ЭПК и ДГК. Первоначально они синтезируются микроводорослями, которым питается зоопланктон. Его, в свою очередь, поедает рыба, в которой омега-3 и накапливаются.
Человеческий организм эти соединения не производит. Интерес ученых к ним, как и ко всему спектру питания человека, обусловлен одной целью – сделать человека более здоровым и долго живущим.
Как понять, что полезно, а что нет? Начинается все с так называемого обыденного знания – случаев из жизни. Что-то вроде: «В Японии люди живут долго, там меньше болезней сердца, как бы нам стать такими, как они? Чем мы сейчас отличаемся? А! Они едят очень много рыбы, возможно, причина в этом».
Такая бытовая гипотеза нуждается в научном подтверждении. Первый и самый простой, но и самый неточный метод – наблюдение. В 1970 году датские ученые Ханс Олф Банг и Джорн Дайнберг взяли анализы крови у жителей отдаленной гренландской деревни, рацион жителей которой базировался на китовом мясе и рыбе. Анализ 130 образцов крови показал, что в их крови меньше холестерина, с которым связывали возникновение сердечно-сосудистых заболеваний.
По тем временам это вполне тянуло на научное открытие, – ученые предположили, что благотворно влияют именно омега-3 жирные кислоты. В 1989 году вышла работа не наблюдательного, но экспериментального характера. 2000 мужчин из Уэльса, уже имевших проблемы с сердцем, начали придерживаться диеты с большим содержанием жирной рыбы. Оказалось, что в следующие два года смертность в этой группе упала почти на треть. Примерно так зародилась легенда рыбьего жира.
Почему вместо рыбы люди предпочитают рыбий жир в капсулах и прочие биодобавки? Рискну предположить, что здесь в дело вмешались социальные, а не медицинские причины. Бурный XX век принес нам технократический взгляд на мир и такую же риторику – укрощение огня, подчинение природы, покорение космоса. Человечество бросилось строить новый мир взамен старому, а в советском проекте это выразилось особенно отчетливо – он строил именно что человека нового типа.
Казалось, что все можно взять и исправить, – так что биохакинг и прочие уроки «как спать по два часа в сутки и высыпаться» – наследники все того же культурного гена коррекции природы.
В нем заинтересован и активно подогревает его и рынок – в 2015 году биодобавок с рыбьим жиром было продано на $31 млн. 20-25 млн тонн рыбы ежегодно уходит на производство этих добавок, а лучше бы люди и съедали их в форме рыбы.
Фото: Jo Christian Oterhals / Flickr
Мы не лабораторные мыши – исключить все влияния невозможно
Поскольку эксперимент по построению нового человека не удался и люди мы самые обычные, как и десятки тысяч лет назад, на наше здоровье в течение жизни воздействует очень много факторов. Именно поэтому так сложно изучить воздействие лишь одного из них: мы не лабораторные мыши, и исключить все посторонние влияния невозможно. Кроме пищи, на здоровье человека влияет его физическая активность, факторы окружающей среды, стресс, качество сна.
К примеру, для 2000 мужчин из Уэльса вступление в эксперимент могло стать триггером для осознания своих проблем со здоровьем. Так что если в результате кто-то из них бросил курить, этот эффект перекрыл возможную пользу от рыбы. Но проконтролировать это очень сложно.
Сама еда, в свою очередь, является очень комплексной системой. Она содержит сотни и тысячи разных химических веществ. И наша пищеварительная система в процессе эволюции приспособилась получать необходимые вещества именно из этой сложной комбинации – вещества перевариваются в присутствии друг друга не так, как делали бы это поодиночке.
В этом состоит основной подвох со всеми витаминами и биодобавками: если наш организм способен усвоить из пищи, в смеси с другими соединениями определенное количество витамина или минерала, это не значит, что его может заменить таблетка.
Ее метаболизм может быть совсем другим. Кроме того, роль многих веществ комплексна, и сложно выделить одно конкретное воздействие.
Получается, что мы больше знаем о микроэлементах – о том, что мы потребляем совсем в малом количестве – и о вреде, а не о пользе. Недостаток йода вредит его основному потребителю – щитовидной железе. Недостаток кальция – костям и зубам, а его избыток – суставам. Снижение уровня калия в крови нарушает сердцебиение – и так далее. А вот макроэлемент – жиры, белки и углеводы – делают в нашем организме слишком много разных «дел», так что выделить один эффект не получится.
Поэтому для выявления здоровых и нездоровых пищевых привычек ученым приходится пользоваться статистикой. Они могут пользоваться готовыми данными – изучать большие объемы информации о здоровье и привычках какой-либо популяции и пытаться сделать вывод о причинах того или иного состояния. Например, «50-60-летние мужчины, заявляющие о пристрастии к алкоголю, жалуются на сердце».
Но это еще не доказательная медицина, здесь нельзя говорить о причинно-следственной связи. Чуть точнее данные выйдут, если найти контрольную группу – непьющих мужчин того же возраста и из той же популяции. Еще точнее – когортные исследования, в ходе которых за большой группой людей – десятками тысяч – направленно наблюдают в течение длительного промежутка времени – десятков лет. В регулярных анкетах они фиксируют свои привычки, с ними сопоставляются данные медосмотров.
Но здесь все еще не идет речь о проведении эксперимента: он ведется в рандомизированных контролируемых исследованиях, когда из однородной по составу группы людей набирают опытную и контрольную группу. Опытная группа получает испытуемое вещество, контрольная – пустышку (плацебо). К такому типу исследований относится работа, которая была описана в начале.
Для получения более точных данных одинаковые эксперименты такого рода ставятся одновременно в нескольких научных центрах – это позволяет нивелировать фактор среды и человеческий фактор. Наконец, самой высокой степенью доказательности обладают метаанализы – работы, в которых бережно собирают, изучают и анализируют данные всех испытаний конкретного вещества, опубликованные в научной литературе. Кокрейновский анализ, о котором мы тоже говорили выше, относится именно к этому типу исследований и потому обладает таким авторитетом и весом.
Врут ли ученые, которых цитируют СМИ
Скорее всего, не врет никто. «Врет» здесь предполагает намеренную фальсификацию данных или конфликт интересов – заведомое желание прийти к тому или иному выводу. Доля таких недобросовестных работ, по-видимому, невелика, а подлог обычно удается раскрыть.
Хотя и этот сценарий не безобиден: легенда о развитии аутизма из-за прививки от кори, краснухи и свинки жива, хотя ее автора поймали на подлоге и конфликте интересов, и теперь ему запрещено заниматься медицинской деятельностью.
Противоречивые данные о питании могут получаться у вполне добросовестных ученых из-за того, что они использовали недостаточно точный метод, не смогли учесть факторы среды или приняли желаемое за действительное – случайное отклонение за систематическое наблюдение. Так и появляются взаимоисключающие утверждения о пользе или канцерогенности кофе.
Фото: Unsplash
Это не значит, что такие работы не надо делать, но принимать их как руководство к действию не стоит. Более того, многие работы, опубликованные в научных журналах, вообще не предназначены для передачи прессе. В них нет тайны, но в них нет и новости: ученый сделал некое наблюдение и публикует его, чтобы поделиться им с коллегами, обсудить его, пригласить их к дискуссии.
Именно это – а не последующая новость в СМИ – есть изначальная цель института научных публикаций. Но статьи по питанию слишком привлекательны для не слишком добросовестных журналистов, чтобы пройти мимо. Дело зашло так далеко, что опытные журналисты уже предостерегают об этой проблеме коллег по цеху. «Не принимай на веру: почему журналистам стоит избегать освещения большей части исследований по питанию», – так называется свежая статья медицинского журналиста Келли Кроу, адресованная коллегам. Руководством к действию можно считать лишь небольшое количество редко публикуемых крупных и проверенных временем заявлений, сделанных серьезными крупными специализированными медицинскими центрами.
Не курс диеты, а коррекция образа жизни навсегда
Проверенные рекомендации и просты, и сложны одновременно.
Нужно есть умеренно и стараться обеспечить разнообразную диету – есть фрукты и овощи, рыбу и мясо, не злоупотребляя последним. Не переедать и больше двигаться.
Одна из немногих попыток изложить принципы доказательной науки о питании на русском языке – книга врача Елены Мотовой «Мой лучший друг – желудок. Еда для умных людей».
Простота излагаемых принципов отпугивает разнообразных гуру индивидуальных диет и коучей по питанию – там нет места «авторскому подходу». Но еще больше их отпугивает сложность их реализации: речь идет не о двухнедельном курсе, а о коррекции образа жизни – медленном, но навсегда.
Такие же рекомендации дает и один из авторов Кокрейновского анализа Ли Хупер.«Все, что я могу сказать: человеческое питание – это очень сложная система, и эффект от ее отдельных компонентов слишком мал на фоне факторов развития хронических заболеваний. Мы были бы рады подтвердить позитивные ожидания от омега-3 кислот – это был бы такой простой путь борьбы с сердечно-сосудистыми заболеваниями! Но они не работают. Чтобы защитить свое сердце, нужно обратиться к изменениям образа жизни, которые дают реальные результаты: качественная еда, умеренное употребление алкоголя, отказ от курения и физическая активность. Я советую пациентам потратить деньги, которые можно сэкономить на биодобавках, именно на это».