Протоиерей Михаил Глазов
– Отец Михаил, насколько важно для последующей жизни человека то, был ли он крещен в детстве, молился ли, ходил с родителями в храм?
– Неразумно было бы отрицать то, что воспитание, которое получено ребенком в детстве, начиная с его появления на свет и даже с зачатия, накладывает свой отпечаток на всю его последующую жизнь. Из житий многих святых, а также из нашей истории мы знаем множество примеров, когда у благочестивых, верующих родителей вырастали благочестивые, верующие дети: таковы семьи Сергия Радонежского, Серафима Саровского. Нечто подобное мы наблюдаем и в семьях интеллигентных, творческих: дети, которые с рождения окружены любовью и заботой, как правило, и в вопросах веры идут по стопам родителей.
Но в то же время нередко мы видим и обратное. Самый яркий из исторических примеров – это начало века, когда множество людей, воспитанных в христианских семьях и даже получивших духовное образование, впоследствии отошли от веры и стали безбожниками. Такая же парадоксальная ситуация наблюдается и сегодня во многих приходах. Если мы посмотрим на тех, кто сегодня наполняет храмы, выяснится, что более 90 % прихожан в детстве не получили соответствующего религиозного воспитания, что не помешало им найти путь к Богу самостоятельно и даже привести к вере своих родителей.
Многие святые, которые были прославлены в первые века христианства, не были христианами с детства и до своего обращения вели весьма далекую от христианского идеала жизнь. Это и св. Вонифатий, и прп. Мария Египетская, в том числе и наш князь Владимир, чья жизнь до и после крещения – это как жизнь двух разных людей. Мы знаем, что в детстве в воспитании князя Владимира принимала участие его бабушка, св. Ольга, но это не помешало ему в юношеском возрасте отойти от веры. То есть даже на примере жизни святых подвижников мы видим, что стопроцентной закономерности влияния детства на последующую духовную жизнь человека не существует.
– В таком случае надо ли крестить ребенка в детстве? Может быть, стоит подождать, пока он подрастет и сам решит, нужна ли ему вера?
– По этому поводу возникает ряд встречных вопросов. Во-первых, до какого возраста нельзя ребенку «навязывать» веру, а стоит ждать, когда у него возникнет самостоятельное желание креститься? Во-вторых, с чего мы взяли, что ребенок с первых дней своей жизни уже не живет этой верой?
Ребенок доверяет своим родителям, верит, что о нем заботятся, его любят. Даже если он не понимает слова, он слышит голос, улавливает интонации. Вера, как некая духовная природа человека, сопровождает его даже не от рождения, а от зачатия, поскольку ребенок растет не в нейтральной среде, а в той среде, которую ему создает наше общество. С рождения он впитывает какие-то наши предрассудки, нормы, штампы, а это уже не нейтральная почва. Получается, что, пока мы даем ребенку свободу выбора, другие системы, окружающие ребенка, такой свободы ему не дают, они вовлекают его сразу в светскую жизнь.
Что значит «светскую»? Прежде всего – свободную от религии. Получается, что изначально ребенку навязывается безбожная модель жизни. Он нигде не видит упоминания о Боге, и получается, непонятно, до какого возраста нужно ему дорасти, чтобы родители могли начать прививать ему веру. С другой стороны, возможно, к этому времени он уже впитает столько всего, что все наши усилия заговорить с ним о Боге могут оказаться тщетными.
Что значит «навязывать» веру? Если родители по закону имеют право жить в согласии со своими религиозными убеждениями, разве это навязывание? В таком случае любой человек что-то навязывает через свои слова, одежду, привычки. Это, можно сказать, пропаганда. Когда молодежь одевается определенным образом – это пропаганда какого-то стиля. Кто-то постоянно использует какие-то жесты, фразы – это тоже своего рода пропаганда. С этой точки зрения верующие родители ничего не навязывают, они просто живут согласно своим мироощущениям, а ребенок всё это впитывает.
Недавно мне довелось крестить ребенка, которого наши прихожане взяли из детского дома, это уже второй приемный ребенок в их семье. Я, признаться, волновался, как будет вести себя малыш. А ребенок был совершенно спокоен, так же, как и его новые родители и остальные дети, хотя до этого он никогда не был в храме, его заводили только в притвор постоять и дома утром и вечером он вместе со всеми стоял на молитве. И ребенок отнесся к таинству без какой-либо нервозности или испуга. Можно ли такое воспитание веры считать навязыванием?
– И всё же нередко бывает так, что какая-то чрезмерная религиозность взрослых отталкивает детей от храма. Почему так происходит? В чем ошибаются родители?
– Если религиозность взрослых отталкивает от веры детей, то, как правило, проблема в искаженном восприятии мира самими взрослыми. Если они верующие – то они искажают веру. Если неверующие, то они и материальный мир исказят. Если родители заведомо искажены внутри себя, то какими бы они ни были, они так же искажают восприятие мира своего ребенка. Не обязательно это будет восприятие Церкви: если не переусердствуют с верой, то с алкоголем, компьютером или телевизором, – а все дурные привычки родителей зачастую перенимаются детьми в первую очередь.
Другое дело, что наступает подростковый или юношеский возраст, когда ребенок нередко отвергает всё, что предлагают родители, в том числе и духовные ориентиры. Мое внутреннее убеждение, что, как бы это ни было больно, лучше это принять и ждать, что отношение у ребенка к вере с возрастом может измениться. Если ребенок следует за мной по моему пути – меня это утешает, если не следует – огорчает.
Мы должны понимать, что каким бы послушным ни был ребенок, в определенный момент его отрыв от родительских убеждений неизбежен. Но на момент его по-настоящему самостоятельных шагов по жизни у него в сознании происходят трансформации, которые могут быть для нас совершенно неожиданными. Тогда он вдруг из неверующего становится верующим.
Когда ребенок оказывается один на один с окружающей средой, когда он должен сам приспосабливаться к жизни, наверное, самый волнительный для родителя момент. Находясь при нас, наши повзрослевшие дети еще злоупотребляют своим положением. Они знают, что в случае чего их накормят, защитят, помогут решить их проблемы. Но когда молодой человек понимает, что земных родителей рядом нет, то в трудный момент ему вспоминается Отец Небесный. И молодой человек идет в храм и начинает вспоминать тот духовный опыт, который в него заложен был когда-то. Ему даже нравится, что на пути возникают преграды, не все друзья его понимают, сообщество его осуждает. Да и самого молодого человека подчас тянет не туда, но он находит в себе силы противостоять этому и идти в храм.
Часто приходится слышать, что в церковь ходят в основном слабые люди, которые не выдерживают жизненных трудностей. Так говорят те, которые сами никогда не ходили в храм. Потому что они не знают, как много препятствий встает на пути, когда ты ступаешь на путь духовного развития, вот когда начинается настоящая борьба! В обычной жизни ты чаще всего просто плывешь по течению. И даже если ребенок в детстве плыл против течения, то греб-то не он, а родители, а теперь он должен грести сам против всех вызовов общества.
– Как в это сложное время духовного становления ребенка родителю не потерять с ним связь, сохранить взаимопонимание?
– Та ситуация, в которой большинство из нас оказалось сегодня, когда мы духовно возрастаем вместе со своими детьми, дает нам и определенные преимущества, и имеет свои недостатки.
С одной стороны, у нас нет возможности оценить свой опыт, а потом передать его ребенку: я сам нахожусь в поиске и должен одновременно что-то передавать своим детям. Мы не получили какой-то объем ценностей из семьи, а должны были сами их разыскать путем проб и ошибок. Кого-то бросало из огня да в полымя: какими только культами многие из нас не интересовались в 1990-е, какими практиками не занимались, из каких сект не приходили к православию! И всё это время рядом росли наши дети, которые становились свидетелями наших поисков и заблуждений.
В такой ситуации, мне кажется, для родителя очень важно быть искренним. Чем искреннее родители даже в своих заблуждениях, тем больше дети это ценят, тем более снисходительно относятся к родительским ошибкам.
Искать веру нужно как апостол Павел, который был в своих поисках настолько искренним, что не столько он нашел Бога, сколько Бог нашел его. Таких случаев в истории немало, когда, видя искреннее желание человека найти истину, Господь откликался сам.
В этом случае не только сам человек, но и дети его не будут обделены. В Евангелии мы читаем, что Господь, даруя спасение человеку, дарует его и всему его дому. Это значит, что оно распространяется на всю семью. То есть Господь и другим членам семьи помогает найти свой духовный путь. Поэтому и нужно всегда молиться за детей, чтобы привлекать к процессу воспитания самого Бога.
Говорят, что Господь дает нам детей, чтобы потом мы Ему их вернули, но вернуть их Богу можно лишь тогда, когда ты ставишь перед собой такую цель. А если цель другая?.. Если я сам не знаю, куда идти, то куда я приведу? Если я знаю, как готовить пищу, я это делаю. А если не знаю, как накормить ребенка духовной пищей, то чем я его накормлю?
И всё же в любом случае родитель в смысле своего духовного опыта стоит намного выше ребенка. В силу своей невоцерковленности с детства мы практически одновременно со своими детьми проходим все те же этапы духовных поисков. Когда мы видим, как по этому пути идут наши дети, вспоминаем себя, и это делает нас более снисходительными, терпеливыми по отношению к нашему ребенку.
Жаль только, что духовные вопросы ставят перед собой далеко не все, многие живут определенными стандартами. Но если родитель не боится ответов на вопросы и ищет сам, то он понимает, насколько важно ребенка не просто накачать знаниями, а научить его мыслить, как в светской, так и в духовной жизни. Не просто усвоить какой-то объем цитат из Священного Писания, а научить его ставить перед собой духовные вопросы. Это и есть самый творческий процесс на земле.
Беседовала Оксана Северина
Журнал «Виноград»,
№3 (71), май-июнь 2016 г.