Отличается ли жизнь грузинского священника от жизни его русского собрата? Путь в Церковь жителя постсоветской Грузии? Секрет семейного счастья? Трудно ли быть женой священника? Беседа с грузинской матушкой — Мирандой Соломнишвили.
_____________________
Если русский паломник или турист в обычное непраздничное воскресенье зайдет в храм святителя Николая — типичный для Тбилиси храм, — его поразит количество прихожан. Церковь не просто забита до отказа — часть людей стоит во дворе, не боясь ни дождя, ни жары.
После службы расходятся не сразу. Женщины беседуют между собой, дети играют, а кто-то идет к священнику — исповедуются здесь не только перед Причастием, а и по велению сердца.
Среди исповедников — один из клириков храма, отец Авраам Соломнишвили. Его терпеливо дожидается супруга — матушка Миранда. «Матушка обычно остается в тени, а делать ей приходится очень много», — не без иронии замечает она, соглашаясь поделиться своими воспоминаниями и мыслями о пути ко Христу, Церкви и семье.
Семья
Я родом из Поти. Мои отец, дядя, дед, прадед — все были моряками, целая династия. Мой единственный брат умер восемнадцать лет назад. Остались две девочки, мои племянницы. Папа умер полтора года назад, до этого два года болел.
За родителей — благодарю Бога! Мама в церковь ходила только по праздникам, но всегда была верующей и мне это передала.
У отца Авраама родители были верующими. Отец умер, когда ему было десять лет, и воспитывали его с братом мать и бабушка. У брата теперь шестеро детей.
Они жили в Кахетии, а в Тбилиси батюшка приехал после школы учиться в семинарию и потом академию.
Россия
В 90-ом году я стала учиться в Тбилисском государственном университете имени Иванэ Джавахишвили , на биологическом факультете. До этого я закончила Московский Институт физической культуры (ГЦОЛИФК), хотя активной спортсменкой не была. Просто хотела поступить факультет спортивной медицины в Тарту, а для этого сначала закончить Институт физкультуры. Но в 90-е годы начался развал Союза, и Тарту отказался принимать студентов из других республик.
Пять студенческих лет, которые я провела в России, для меня стали одними из лучших в моей жизни. Часто вспоминаю людей, с которыми тогда довелось общаться. У меня остались близкие друзья среди однокурсников, я и сейчас поддерживаю с ними отношения. Очень дружила, проводила много времени с семьей Арчил Соломоновича и Мариной Ивановной Мелия (ныне известный психолог)
Не помню, чтобы у меня были проблемы в России. Училась хорошо, преподаватели меня уважали. Много путешествовала, в недельный поход вокруг Москвы ходила — зимой.
Помню, как меня учили стоять на лыжах в лагере, на зимних каникулах. Нужно было сдавать норматив — пять километров, пришла самая последняя. Меня целый час ждали. Сейчас вспоминаю и смеюсь. Я никогда на лыжах не стояла до того! Ведь мой родной Поти — это Западная Грузия, субтропическая зона. У нас снег-то трех дней не держится, в 2011 впервые на моей памяти снег в Тбилиси выпал в ноябре.
Духовная сестра
Великий пост я впервые соблюдала в 91-ом году, в Москве. Там я начала посещать храм — церковь святого Димитрия Прилуцкого, на юго-западе Москвы. Там служил священник, отец Кирилл, у которого я впервые исповедалась. Меня с ним познакомил очень дорогой для меня человек — ее звали Валентина Георгиевна Тихонова. Я ее считаю своей духовной сестрой.
Я часто ходила в храм, но не знала никаких правил. Хозяйка моей съемной квартиры это видела и как-то рассказала своей соседке — Валентине Григорьевне: «Наша Миранда очень интересуется, но боюсь, сама не разберется». Валентина Григорьевна зашла ко мне, побеседовала, подарила Но́вый Заве́т и самиздатовскую книгу о старце иеросхимонахе Сампсоне (Сиверсе) и сказала, что, если я хочу начать настоящую церковную жизнь, она поможет. А я в это время как раз очень хотела начать духовную жизнь.
И я вместе с ней стала ходить в церковь.
Дорогая Валентина Георгиевна, чудесный человек, я благодарна ей за все! Она дала мне настоящее христианское образование, научила не механическому посещению храма, а пониманию веры. Мы познакомились, когда ей было уже за шестьдесят, а в церковь она ходила еще при Советской власти, с пятнадцати лет, ее семья пострадала за веру…
Однажды, когда мы вместе возвращались из церкви, она сказала: «Я грешная». Я удивилась — для меня она была святая: добрая, честная, помогает всем. Спрашиваю: «Почему вы назвали себя грешной?» А она отвечает: «Кто понимает больше, тот и грех свой видит больше».
Первое время после своего возвращения в Грузию я поддерживала с ней связь, но сейчас она прервалась по моей вине. Я даже не знаю, где сейчас она живет. Знаю, что у нее были дочка и сын, и сын умер, после чего они со своим мужем уехали жить в деревню. А муж ее в семьдесят два года был рукоположен в диаконский сан.
Больше ничего не знаю. Жива ли она? Я очень часто ее вспоминаю, люблю ее…
Как выбрать духовного отца?
Вернулась я в Грузию, училась в Тбилисском университете, ходила в храм в Тбилиси и дома, в Поти, исповедовалась, причащалась. И очень хотела иметь духовника.
Как раз тогда в нашу Потийскую епархию перевели двух замечательных священников. Один, из них — очень яркий, великолепные проповеди говорил. Когда его перевели в другой храм, я даже хотела пойти за ним. Другой, отец Константин Бурджанадзе — тихий, молчаливый. Он происходил из глубоко верующей семьи — их три брата-священника, один — монах в Гелатском монастыре.
Я решила, что отец Константин мой душе подходит больше.
Так духовного отца и выбираешь…
Встреча
В 90-е годы я хотела найти работу и остаться в Москве. Друзья готовы были помочь. Но внезапно заболела мама, и мне пришлось вернуться в Поти. И она попросила, чтобы я не возвращалась в Москву. Я и осталась, но про себя подумала, что когда она поправится, вернусь.
В это время у нас открылась Потийская епархия, мой духовный отец познакомил меня с нашим епископом и предложил работать в новооткрытой богословской катехитической школе. Я согласилась.
Сперва по просьбе владыки работала организатором. В это время в школе стали поговаривать, что из Тбилиси переводят специалистов по Ветхому и Новому Заветам. Я подумала, что приедет какой-то взрослый, умудренный опытом человек, и удивлялась: как это его семья отпускает.
Однажды я прихожу к Владыке, и он знакомит меня с совсем молодым человеком: «Вот Авраам Соломнишвили, специалист по Ветхому и Новому Завету». Сначала он стал проректором в этой школе, потом ее переквалифицировали в семинарию, он получил должность ректора, а я — проректора.
Вскоре у нас сложилась настоящая духовная дружба. Мы понимали друг друга до конца, с полуслова. И — влюбились.
Брак по молитвам
Мой муж очень чувствительный, душевный человек. Уважает не только меня, но и моих родителей.
Когда умер мой брат, родители сильно переживали, и я три года даже не хотела замуж выходить. Но глядя на них, я решила, что надо создать семью, чтобы как-то их отвлечь. Я стала молиться, чтобы попался человек, который полюбил бы их, как родной сын. И Бог исполнил мою молитву.
Когда мама начала ходить в церковь, отец был против. Он не понимал, как человек каждые субботу и воскресенье может ходить в храм, каждый день читать одну и ту же молитву. Мама читала утреннюю и вечернюю молитву, псалмы, а кроме того молилась: «Чтобы Миранда вышла за муж за такого человека, с которым вместе ходили бы в церковь». Она никак не могла представить, что мой муж будет священником. Бог одарил такой милостью.
Свадьба
Мой муж кахетинец. А кахетинцы очень мало говорят и быстро все делают. У них очень уравновешенный характер. Он мне подарил цветы и сразу, не откладывая дела, позвал замуж. Это произошло очень быстро, и мой духовный отец и владыка тоже сразу благословили нас на брак.
Вскоре начинался Великий пост, сразу по окончании которого, третьего мая, на Красную горку, мы должны были венчаться. Но из-за визита Патриарха свадьбу пришлось перенести на две недели вперед. Так что на подготовку свадьбы у нас было меньше трех месяцев.
Нас венчал отец Константин в храме святого Николая в Поти. Свидетелем на нашей свадьбе со стороны отца Авраама был наш студент. Сейчас он священник, отец Илья, у него семь детей. Был на свадьбе и владыка. Но я так тогда устала, от эмоций, от подготовки, что почти ничего не помню.
Шел 98-й год, время было трудное. Мы не хотели никого беспокоить и просто сложили за три месяца наши мизерные зарплаты. Еще помогли близкие и друзья. Так и справились.
Свадебное платье купить не смогли — в Грузии тогда их просто не продавали. Матушка моего духовного отца сама ездила со мной, долго искала, как бы меня принарядить. В итоге купили бежевый костюм — пиджак с юбкой. Все равно красиво получилось.
Отмечали дома у одного священника — всем приходом готовили! Свадьба для Грузии была очень маленькая — всего сорок человек. Только ближайшие друзья, сотрудники, родители, мои племянницы и брат отца Авраама — Алексей. Больше никого не приглашали.
Сколько отдано служению?
Сначала мы продолжали работать вместе, но потом я попросила владыку, чтобы он перевел меня на другую должность. Потому что это неправильно, когда муж и жена работают в паре — муж ректор, жена проректор. Что из этого выйдет?
В общем, я продолжала работать в отделе культуры и просвещения епархии еще несколько лет и параллельно преподавала в нашем Потийском институте биологию.
Я уже знала, что муж будет священником, но все так быстро произошло, что я даже не успела обдумать это. Хотя, наверное, внутренне была готова.
Отца Авраама рукоположили во диакона через два месяца после нашей свадьбы, в очень старом Хобском монастыре. Еще через год состоялась иерейская хиротония. Сперва он служил в Кафедральном соборе святого Николая в Поти, а потом там же построили маленький храм, тоже святого Николая, и его туда перевели настоятелем.
Люди из Западной и Восточной Грузии отличаются друг от друга. Западные — очень эмоциональные, Восточные — более уравновешенные, как мой супруг. И он очень мало говорит, кроме как во время проповеди. В Поти его обожали, хотя он в основном молчал, а они любят поговорить.
Потийской Епархии мы отдали шесть лет. Последние полгода батюшка служил в г Сенаки в храме святых мучеников Севастийских. А потом его перевели в Тбилиси и тоже в храм святого Николая. Так что святой Николай является хранителем нашей семьи.
Денежный вопрос
Летом мы стараемся ездить куда-нибудь в паломничество по Грузии и обязательно в Поти, на старый приход. Часто ездим в Кахети, в село Вазисубани, у нас там родительский дом и маленкий виноградник В прошлом году мой начальник по работе оплатил мне паломничество в Иерусалим. Спасибо ему, хороший человек, мы дружим и уважаем друг друга. Мне очень понравилось, хочу вернуться.
Но ездить за границу паломником — для нас дорого. Ведь у священника зарплаты нет: отец Авраам получает деньги только за работу в семинарии (он преподаватель Ветхого Завета (книги о Пророках) и декан семинарии), вообще же его кормит приход. А фиксированные цены в храмах у нас есть только на свечи — от десяти тетри (мелкая монета в Грузии — М.С.) до одного-двух лари (1 лари — примерно 23 рубля). Крещение, венчание, записки — только пожертвования.
Весной мы с прихожанами кооператив создали — пасека в Кахетии, сто пятьдесят ульев. Хотим к следующему году довести их количество до трехсот.
Но если священник служит в городе, у него с доходами получше. В сельской местности приходится вести хозяйство, без этого не выжить. Я знаю многих сельских священников — хорошие, образованные. У нас вообще почти все священники после семинарии, как минимум. Такая политика Святейшего: не просто кадры, но образованные кадры решают все.
Патриарх
Вообще, для нас, как и для всей Грузии, самый авторитетный и уважаемый человек — Патриарх. Его любят все, от самых простых людей до высшего света, знают его лично или нет, общавшиеся с ним близко и видевшие его только по телевизору.
Он мудрейший человек и является символом единства. Например, управление Сухумо-Абхазской епархией он полностью взял на себя. Я думаю, что разлука наша с абхазами — временная, наступит время, когда и грузины, и абхазы поймут, что лучше нам жить, как жили веками, ибо Абхазия так же дорога для нас, как и для них. Раз Патриарх говорит, что наступит время, когда Грузия объединится, значит, так и будет.
Из его глаз всегда льется такая доброта и такая любовь, что не замечаешь, улыбается он или смотрит строго.
Может пошутить, оставаясь очень духовным человеком. С ним удивительно легко общаться. Он умеет создать такую атмосферу, что ты освобождаешься от всякой скованности, но сохраняется глубочайшее уважение.
Мы его считаем эпохальной личностью. Он возродил Грузинскую Православную Церковь в конце XX столетия. За эти 35 лет число епархий Грузинской Церкви возросло с 15 до 38, число монастырей – до 53, количество действующих церквей — с 50 до 1000, духовных лиц от 40 до 2000. Строятся храмы, пишутся иконы. К его мнению прислушиваются власти, оппозиция, общественные организации, широкие слои населения. Святейший принимает участие в общественной деятельности, объединил вокруг себя ученых — каждый четверг собирались у него в резиденции, обсуждали проблемные вопросы, которые волнуют общественность.
И самое главное, в церковь стало ходить очень много молодежи. Еще когда была его интронизация, молодые люди поняли, что началась новая эра в церковной жизни. И каждый год их количество в храмах увеличивается!
Русские и грузины?
К священникам у нас относятся в основном с уважением и любовью. Наше население — народ Божий. Думаю, что и те, кто не ходят в храм, в душе являются верующими, потому что у нас сохранилась вера как то, что объединяет грузинский народ. Мы боролись за Христа, за христианство своей Родины, за язык…
Мы ведь маленький народ, но с Божьей помощью, нашему государству уже три тысячи лет. Это очень много.
Я думаю, что жизнь русского и грузинского священника не очень отличается. Я вообще считаю, что православный человек, и грузин и русский, имеют одинаковое мировоззрение, а значит и одинаковый образ жизни. У нас основа одинаковая: Евангелие, Библия, учение Святых Отцов.
Приход
У нас в приходе четыре священника: настоятель — отец Виссарион (замечательный человек, очень его уважаю), отец Авраам, а еще двоих только что рукоположили из наших прихожан. Оба выпускники тбилисской духовной академии и семинарии.
Приход у нас дружный, как одна семья. Но вообще в Грузии так принято: где бы мы ни бывали, где бы ни служили — в храмах между священниками и мирянами проблем не было, отношения очень дружеские. Мы и сейчас дружим с нашими прежними прихожанами. Со многими уже родственниками стали — деток крестили.
Дети
Я хотела иметь много детей, но так получилось, что у нас их нет. Дважды пытались усыновить — тоже не сложилось.
Но у меня уже даже внучата есть. Я племянниц считаю своими детьми. Одна из них уже замужем, у нее сейчас двое детей, ждет третьего. Она мне дает внучат на каждые выходные
На приходе у нас очень много детей. Батюшка проповедует многочадие, да и я сама веду активную пропаганду.
Рай семейной жизни
А все остальное сбылось. У нас добрые отношения, мы понимаем друг друга без слов. Спасибо за это Господу. Я называю своего мужа Божьим подарком.
До свадьбы очень много сидели и говорили о нашей будущей жизни. Один раз отец Авраам сказал, что семейная жизнь для человека может стать раем или адом. И мы сильно хотели, чтобы наша семейная жизнь стала раем.
Знаете, молодые люди часто влюбляются, но это не настоящая любовь. Любовь наступает, когда семья создается. Она каждый день наступает. И ты понимаешь, что уже пришел другой день, а ты уже любишь сильнее, чем вчера. Это и есть любовь.
А чтобы найти жениха, наверное, надо хорошо подумать. Чтобы понимали друг друга. Если Бог присылает тебе такого человека, это сразу заметно. Я думаю, в этом нужна помощь духовника.
Трудно не было
У нас в семье трудностей не было. Мы никогда друг от друга не уставали и друг другу не надоедали
Вот когда умерла мать отца Авраама (она гостила у нас в Поти), мы пережили это с трудом. Но подошли к этому по-христиански. Когда в прошлом году умер мой отец, тоже было больно, но человек церковный, относится к смерти иначе: уход человека из жизни — это не конец. Жизнь начинается.
Одно время я сильно болела. Было тяжело. Потом жена брата заболела сильно. С Божьей помощью пережили все это.
А радостные дни у нас бывали много раз. Мы стараемся помочь друг другу, и я никогда ничего от мужа не скрываю. Решаем все вместе. Спасибо Господу, пока все получается.
Отец Авраам — очень глубокий человек. До нашей совместной жизни я себя считала правильной, праведной христианкой, но оказалось, что очень много я понимала неправильно. С другой стороны, я могла допустить ошибку и начать по этому поводу долго горевать. Мой муж избавил меня от иллюзий и наставил на царский путь. Внушил, что главное — стремление к Богу. Если это помнить, никаких перегибов не будет.
Матушка
Перед Богом у каждого человека есть обязанности и долг. Ответственность жены священника, матушки, перед Богом больше, чем у обычной православной жены. Ты не имеешь право ошибаться. На тебя смотрят как на жену священника, по тебе о нем судят.
Есть один грузинский святой Григорий Хандзтели, он жил в VIII веке (759—861) и считается возродителем монастырской жизни в Грузии. Когда его хотели рукоположить в сан священника, он сказал: «И ныне я вижу честь, но боюсь наказания». Но потом все-таки согласился и стал монахом, а потом и священником.
Слава Богу, меня в приходе любят, но надо держать планку.
Людей в храме бывает много, батюшка не может всем сразу помочь. И некоторые подходят ко мне: рассказывают о своих чувствах, проблемах, просят о помощи. Я не могу взять на себя освящение, но могу что-то подсказать, что-то передать батюшке. В общем, кому могу помогать, помогаю.
Это касается не только прихожан. Все мы — те, кто работают в фонде Патриарха, стараемся помочь всем нуждающимся. Люди потом приходят с благодарностью, а я иногда и вспомнить не могу. И неудобно, что не помнишь, а в душе все равно приятно, что когда-то ты что-то сделала, что человеку помогло. И слава Богу, через меня Он помог этому человеку.
Немеханическое послушание мужу
Часто люди не живут по-христиански и забывают правило: муж – глава семьи, как говорит Апостол Павел. Послушание мужу не должно быть механическим. Уважение к нему должно быть заслуженным, а не выбитым требованиями и криками. Муж должен задастся вопросом: как можно кричать на самого себя? Муж и жена должны понимать и уважать друг друга, все проблемы должны решать вместе. Когда они не слушают друг друга и начинают действовать по отдельности — это уже нарушение, потому что муж и жена — это одно целое. Когда одна нога идет в одну сторону, а другая в другую, что получается? Ничего. Стоишь на одном месте.
Помните золотые правила Евангелия: любить Бога больше всех, а ближнего — как самого себя. Поступать так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. То же верно в семье: когда собираешься что-то делать, учитывай мнение другого. Если есть различия, посидите, поговорите, придите к истине вместе. Мы всегда так делаем.
Кроме того, я стараюсь помнить, что мой муж — священник. Это другой человек. Мне тяжело объяснить. Бывали случаи, когда он говорил, как поступить, и его подход был совсем не практичным, а духовный. Я была на сто процентов уверена, что он ошибается, и думала про себя: «Это нереально, ничего не получится!», но проходило время, и все складывалось точно так, как он сказал.
Я не хочу сказать, что священник – непогрешим. Он может допустить ошибку, как человек, но все-таки надо помнить, что он священник, и Бог через него подает благодать.
Слава Богу, нет в нашей семье ничего, о чем стоило бы жалеть.
Чему учит семья?
Семья учит всему. И в первую очередь — Любви к Богу. Через нее любовь к человеку получает новый импульс, человек становится более гуманным, лучше понимает другого, делает этого другого реальнее. А без любви к Богу все идет не так…
Семья учит преодолевать проблемы сообща, учит давать радость не только себе, но и другим. Семья — это доброе дело.
В семье, кроме любви, необходимо взаимоуважение. Надо самому жить по-христиански, соблюдать заповеди Господа. Если Ты сам до конца их не можешь соблюдать — как же ты можешь требовать этого от другого? Главное — сам старайся.
Слава Богу, у нас нормальная христианская семья, в которой люди стараются не создавать друг другу проблем и дружно жить. Думаю, много таких.
Записала Мария Сеньчукова