Я не умею петь и играть на музыкальных инструментах так, чтобы использовать музыку в терапевтических целях. Но я могу расспросить Алису Апрелеву, дипломированного музтерапевта, живущего в Бостоне, как это делать. И когда в ответ она спросит: «А ты не знаешь, можно приехать в дом престарелых с волонтёрами, чтобы позаниматься с бабушками и дедушками и показать, как это делается, персоналу?», — написать: «Да! Да! Поехали в Ромашково!»
…Мы приехали в дом престарелых в Ромашково утром. Вылезли из маршрутки, потопали по грязноватой слякотной дороге к дому-интернату. Компанию нашу возглавляла Марина Бялик, специалист по редким болезням и паллиативу. Она заразительно смеялась над забавными историями, которые то и дело всплывали в разговоре. Марина из тех людей, с которыми становится легко и тепло, даже если просто шагаешь рядом. За Мариной шла Алиса с гитарой за плечами, Дина с фотоаппаратом и огромной сумкой, набитой удивительными музыкальными инструментами, Света из Украины — она приехала, чтобы побыть на Алисином семинаре — и Наташа. У Наташи с собой гусли! А ещё Наташа живёт неподалёку, и у меня зарождается надежда… Ведь я-то играть и петь не умею!
В интернате нас приветствуют и соцработник, и охранник, и даже юркий шиншилёнок, которого завели на радость бабушкам. Идём заниматься прямо сразу: как оказалось, бабушек и дедушек уже собрали для ЛФК, и терапевт готов уступить нам группу. Мы заходим в комнату, где сидят старички, Алиса разворачивает платок и выкладывает на него инструменты. Чего там только нет! И маракасы всех размеров, и разнообразные шейкеры, и бубенчики, и рамки, похожие по звучанию на барабаны, и бубны, есть даже «дождевая палочка» из кактуса и гремящая штуковина из козьих рогов. Бабушки и дедушки начинают присматриваться к инструментам: кто-то ждёт, пока им принесут, но кто-то уже и подходит к столу, выбирает.
Алиса садится на стул с гитарой в руках и начинается занятие или, как это называется в музтерапии, «сессию». Прежде всего — приветствие. «Здра-вствуй-те», — поёт она, и ей отвечают: «Здравствуйте!». Дальше — знакомство. «Меня зовут Алиса! А как вас зовут? — Александр Михайлович!», — пропевает Алиса, и Александр Михайлович вместе с ней. После приветствия — хорошая знакомая песня. «Ой, мороз-мороз» знают все, а кто не знает, тот раскачивается в такт… Все подыгрывают на инструментах. Одной бабушке так полюбились кастаньеты, что она не пожелала с ними расставаться, когда мы стали меняться инструментами.
Что дальше? Частушки! Частушки?! Да-да… Музыкальный терапевт ориентирован на желания тех, с кем занимается. А у нас оказалось столько желающих пропеть озорные стишки!
«У-ух!», — подбадривала их Алиса, и люди вызывались петь, с улыбкой, со смехом, с огоньком в глазах. А потом — серьёзный труд. Один человек начинает играть и задает ритм, а другие к нему по очереди присоединяются. Так это непросто — какая ответственность на том, кто задает ритм! Но как блестят глаза, когда ты понимаешь, что ведёшь всех за собой…
После труда необходим отдых. Алиса гасит свет и играет на флейте нежную мелодию, которая, по словам Александра Михайловича, «унесла всех куда-то в горы». Это вызвало просто бурю эмоций, все живо принялись обсуждать, как им было хорошо, когда они слушали флейту…. «Надо записать диск», — решает Алиса, и тут Наташа подает голос: «Я умею играть на флейте…» «И живёт недалеко», — вспоминаю я и начинаю ёрзать на стуле.
Новое занятие — пишем вместе песню! По следам одной из самых известных когда-то… «Пусть всегда будет…» А вот что будет — это каждый придумывает сам. «Мама», «небо», «радость», «дружба», «мир», каждый человек заканчивает песню по-своему, каждый вкладывает частичку себя, и заканчивается эта общая песня словами: «Пусть всегда будем мы!»
Время подходит к концу, нужно поторапливаться, старичков ждёт обед, но мы не можем расстаться и поём «Се-ердце, как хорошо, что ты тако-ое». И самая последняя песня похожа на доброе пожелание: «И хорошее настроение не покинет больше вас!»
Потом мы немного обсуждаем сессию. Кто что почувствовал, у кого какие мысли возникли. Александр Михайлович восклицает: «То, что вы сейчас делали, это то, что нам нужно! Концерты, выступления разных музыкантов — это хорошо. Но они для себя больше это делают, а вы — для нас!» Так Александр Михайлович мгновенно уловил основное отличие концертов от музыкальной терапии, а ведь у многих психологов и социальных работников осознание этого различия занимает немало времени….
Потом мы отпускаем благодарных участников сессии обедать. «Приезжайте, пожалуйста, нам это очень нужно», — просят на прощание.
Мы тоже пьём чай, обсуждаем ошибки и успехи занятия, а после идём в палаты к лежачим больным. Те откликаются на предложение «попеть песни» с радостью, выбирают музыкальные инструменты, А я немного задерживаюсь около своего дорогого друга, Светланы Романовны, она рассказывает о главном происшествии за последний месяц: «Шиншилёнка-то погладила по носу, и он от счастья прямо зажмурился!». Но я успеваю к Алисе в палату, где лежат несколько бабушек, одна из них не говорит… Просто лежит на боку под одеялом и кивает, если её о чём-то спрашивает. Кивок — её единственное движение. И Алиса начинает ей петь. Просто песня, без аккомпанемента.
«Ой, мороз, моро-оз…не морозь меня…»
Голос у Алисы невероятно сильный и нежный одновременно, и по лицу бабушки бегут слёзы, она улыбается и плачет, и это так трогательно, что мне кажется, будто мы, волонтёры, плачем вместе с ней. Потом вдруг, посередине песни она садится на кровати и внимательно вглядывается в Алису.
«Обниму-у жену-у», — тянет Алиса, протягивает руки и обнимает бабушку. Сердце моё замирает. Песня заканчивается. Бабушка ложится. Потрясенные, мы тихо прощаемся. Алиса оставила в этой палате что-то светлое, глубокое и удивительное….
В коридоре мы сталкиваемся с Александром Михайловичем. Он просит приезжать почаще, но героически принимает известие о том, что Алиса живёт в Америке. Кажется, именно в это мгновение я не выдерживаю и предлагаю Наташе: «Послушай, ты умеешь играть на музыкальных инструментах, петь, а я умею работать с группой, помогать… Давай, может, подумаем? Как нам использовать музыку в терапевтических целях?» Наташа, всё ещё потрясённая тем, что увидела и услышала, кивает: «Давай… у меня пока нет навыков… я буду ходить на Алисины семинары… и, может быть…»
Нас провожают, суют карамельки, апельсин и шоколадку «Аленка». Мы принимаем с радостью — как хорошо, когда у людей есть возможность отблагодарить! Идём и обсуждаем-обсуждаем-обсуждаем, что и как прошло в интернате. Алиса кажется довольной. Нужно сделать так, чтобы музыкальная терапия пришла в каждый дом-интернат, в каждую больницу, в каждый хоспис. Нужно как-то добиться того, чтобы музыкой могли лечиться все, кто в ней нуждается. Но Алиса не одна. И я верю, что у нас всё получится. «Сердце! Как хорошо, что ты такое!»
Фото Дины Бариновой