Случай в метро

«…был болен, и вы посетили Меня»

(Мф.25;36).

Люди, стоящие в метро с протянутой рукой — привычное для нас явление. Иногда мы проходим мимо, иногда, по привычке, даем десятку или выгребаем мелочь из кошелька. Ничего особенного в этом нет. Жалко, конечно людей, особенно стариков, вот мы и подаем. Но для нас это не событие, мы тут же забываем об этом, погружаясь в свои привычные мысли и дела. Но однажды встреча с одним из этих людей стала для меня событием, которое потрясло до самой глубины души, до такой глубины, до которой в повседневной жизни и не добраться.

Это случилось накануне Нового года, лет семь назад. Я тогда еще работала Снегурочкой в фирме типа «Досуг и развлечения» или что-то в этом роде. Кажется, это был первый год моего воцерковления. А обращение к церкви произошло в связи с тем, что жизнь моя стала хуже смерти, и когда с Божьей помощью это адское состояние отчаяния и беспомощности стало сменяться радостью и надеждой, я чувствовала благодарность и хотела найти ей какую-то реализацию. По профессии я была актрисой, а по характеру — человеком очень непостоянным и неустойчивым. Жила, как говорится, «куда понесет». В одном только была постоянна — всегда хотела найти настоящую любовь, чтобы она у меня была — вечная, верная, неизменная. Но поступки мои были противоположны этой цели. Потому что я не знала, где искать и что для этого делать. И нашла я такую любовь только в Церкви, у Бога. Оказалось, что Бог любит человека плохим, зная, что он плох. Для меня это было открытие, и я была счастлива, наконец-то, почувствовать себя любимой. И я была уверена, что уж так Бога моего Спасителя люблю, что нет такой вещи, которой бы для Него не сделала. И я действительно так чувствовала. Но что такое чувства? Проверить их можно только на деле. И вот такая со мной проверка произошла.

Я никому об этой истории еще не рассказывала, — была уверена, что на словах неправдоподобно получится, а ведь это событие было очень важным для меня. Это был опыт реальной близости Бога к каждому человеку, Его отеческой близости и любви к человеку, независимо от тяжести его грехов. Все зависит только от того, желает ли этого сам человек, насколько ему нужна эта близость, и насколько искренне он хочет познать самого себя. Ведь близость Бога открывает нам самих себя в самом неприглядном виде. И если спустя несколько лет я так живо помню этот случай, если до сих пор он помогает мне «спускаться на землю», видеть свое истинное лицо и стыдиться тщеславного самомнения, значит, этот опыт был небесполезен.

Итак, это случилось во времена моего церковного младенчества, когда казалось, что Бог взял мою душу к Себе под крыло и питает ее, как мать свое дорогое дитя.

Я возвращалась домой, получив зарплату за очередную порцию новогодних выступлений. Зарплату мне выдали одной стодолларовой бумажкой, которую я бережно спрятала во внутренний карман сумочки. Доллары я не тратила — мне нужно было накопить определенную сумму для одного жизненно важного дела. А в кошельке лежало 60 рублей. Я шла по переходу в метро с одной станции на другую и вдруг, ни с того ни с сего, меня стало буквально распирать такое сильное чувство любви к Богу, что мне казалось, я этого не вынесу. Из глаз хлынули буквально ручьи — вымок даже воротник свитера. Это было ощущение такого сильного счастья, от которого можно умереть, потому что оно настолько огромно, что не умещается внутри сердца, готового вот-вот лопнуть от этого переполнения. Тогда я сказала: «Господи, Ты дал мне такую любовь, которую я не могу вынести! Дай мне возможность проявить ее на деле, чтобы ей выйти наружу!» С такими мыслями и чувствами я подошла к концу перехода и снова увидела этого человека…

Уже несколько месяцев подряд я встречала его на этом же месте. Это был молодой парень не более 28-30 лет. У него были очень больные ноги, что-то похожее на тяжелую форму варикозного заболевания, хотя он стоял на них без костылей. В целом он был здоров, высокий, крепкого телосложения. Обычно я давала ему 10 рублей. И в этот раз, погруженная в свои высокие чувства, я машинально вынула из кошелька десятку, сунула ему в руку, и хотела было идти дальше, но вдруг он окликнул меня:

— Сестра!

Я удивленно обернулась.

— Этого слишком мало! — сказал он.

Я смущенно полезла в кошелек и отдала ему оставшиеся 50 рублей.

— Этого слишком мало, — повторил он с мольбой в голосе. В его глазах стояли слезы. Было видно, что у человека неподдельное горе. — Умоляю, помогите! Умоляю! Мне нужно срочно делать операцию, мне нужно три с половиной тысячи срочно! Я буду всю жизнь за вас Бога молить!

Он буквально хватал меня за руку. Я высвободилась и с недоумением сказала:

— Но что же мне делать, если у меня нет больше денег (я не обманывала, я действительно в тот момент забыла про свои 100 долларов, да и не придет же в голову нормальному человеку стодолларовую бумажку подавать). Я отвернулась и пошла дальше с чувством даже некоторого возмущения: почему, собственно, он так уверен, что у меня есть такие деньги?!

Я прошла несколько шагов и вдруг отчетливо и ясно услышала слова, но не ушами, а внутри самой себя: «Вот так ты Меня любишь». От неожиданности я остолбенела, мне казалось, что волосы у меня встали дыбом. Такое со мной было впервые. Но в то же время этот голос, который я услышала, был очень-очень родной, как будто знакомый мне с самого рождения. Это был очень любящий голос и самый лучший на свете. И мне сразу вспомнились слова: «И мои знают Меня, и знают голос Мой и идут на Мой голос». В нем не было ни тени осуждения или упрека. Это было так, как тебе показывают самого себя в зеркале и предоставляют тебе самому, своими глазами увидеть, каков ты. И тут я вспомнила про свои 100 долларов. Мне стало ужасно стыдно и горько. Стыдно оттого, что тебя не осуждают, а горько оттого, что я увидела себя совершено неспособной ни на какое добро… И все мои «высокие чувства» годятся только для театра — публику развлекать. И ведь какое лживое создание! Только что умоляло дать ему возможность послужить Богу и тут же от этой возможности уклонилось! И ведь я даже и не поняла бы никогда, что произошло, своим умом-то.

Я вернулась к молодому человеку и протянула ему деньги.

— Здесь только три тысячи. Но у меня дома есть еще 500 рублей. Если Вы меня здесь подождете, я привезу. — Я чувствовала себя пристыженным школьником, который попался на вранье. Молодой человек сначала растерялся, видимо, он сначала не поверил, в то, что происходит. Затем он бережно спрятал бумажку за манжет рукава и забормотал:

— Нет-нет, что Вы, не надо… мне хватит… я насобираю… у меня есть уже немного…— Он поднял на меня глаза. В них была такая благодарность!

— Скажите Ваше имя. Я буду всю жизнь за вас Бога молить…

Я сказала, как меня зовут, и спросила его имя, чтобы тоже помолиться о нем. Я и теперь его помню. Надеюсь, что операция состоялась и все прошло благополучно. Во всяком случае, я больше никогда этого человека не видела — ни в этом переходе, ни где-либо еще.

К сказанному могу добавить, что, несмотря на свое очень трудное тогда материальное положение, у меня ни разу не было повода пожалеть об этих ста долларах. Кроме того, очень скоро материальное положение моей семьи резко улучшилось и вскоре даже наши жилищные проблемы стали решаться, что стоило немалых денег.

Я знала, что в метро орудуют мафии, которые расставляют «своих» калек собирать деньги, и, приехав домой, я изо всех сил молилась, чтобы эти деньги были потрачены на лечение. Остальное было уже не в моей власти. Поскольку я больше никогда этого человека не встречала, у меня есть надежда, что он здоров и больше не нуждается. А лично для себя я поняла, что грешный человек настолько глух, жесток и лжив, что, если бы Господь не воздействовал на него и на обстоятельства его жизни, то он не был бы способен совершить ни одного доброго дела. Так и подтвердились на моем личном опыте слова: «Без Мене не можете делать ничесоже». Лично себе можно приписать только свои грехи и ошибки — вот это твое— никто не претендует. А все правильное, доброе и хорошее в нашей жизни — это милость Божья. Сам Господь заботится о том, чтобы мы собирали себе сокровище на небесах, а мы, считая себя Христовыми, часто оказываемся крайне далеки от своего призвания.