Слышал звон?

Где учатся звонари? В комнате без окон и дверей, с облепленными пластилином и скотчем колоколами. Кто может стать звонарем? Любой, кто этого захочет. Корреспондент «Нескучного сада» Жанна РАССКАЗОВА проверила это на собственном опыте.

В классе собирается восемь человек. Кто-то пришел из любопытства, а кто-то с серьезным желанием получить профессию. «Я давно мечтала научиться звонить, — говорит одна из учениц, Алена. — Но у нас на колокольню девчонок пускать не любят. Говорят: “Вы не умеете, только колоколам языки вырываете”. И жители окрестных домов жалуются. Так что школа при храме Христа Спасителя для меня единственный шанс осуществить мечту». Еще один ученик — Александр. Он не видит, и ему требуется несколько больше заниматься, чтобы добиться результата. Но получается отлично. Александр — музыкант, пианист, он мечтает стать звонарем на своем приходе. На занятия его сопровождает мама, она тоже стала учиться вместе с сыном.

Мы тренируемся в каморке без окон и дверей на верхних этажах огромного храма. Заходим через служебный вход за золочеными воротами, поднимаемся на лифте (сюда проводить может только человек с пропуском), некоторое время петляем по каким-то коридорам и лестницам, подлезаем под огромную трубу — то ли вентиляцию, то ли обогрев — и вот мы у цели. За дверью — обычный класс с доской для записи, но скамьи стоят по периметру, а в середине — тренажер, деревянная рамка с колоколами. Колокола, конечно, глушеные, облепленные пластилином. Звук идет, но не такой оглушительный.

По субботам занимаемся упражнениями на разбалансировку рук — тренируем способность отбивать правой и левой рукой разный ритм. По воскресеньям — лекции по теории (устав церковного звона, история колоколов и т. д.) и обучение звонам. К концу курса мы должны освоить все виды звонов: благовест — одиночные удары в большой колокол, трезвон — несколько одновременно звонящих колоколов, перезвон — поочередные удары в каждый колокол от большого к малым, перебор — по одному удару от малого к большому.

Начинаем с азов. Преподаватель показывает так называемую «гребенку» — попеременный звон двух небольших (зазвонных) колоколов, связанных друг с другом. Здесь самое главное — добиться равномерного звучания. Рука вниз — бьет один колокол, рука вверх — другой. Интервал звучания — одна шестнадцатая. Нужно добиться такого натяжения веревки и хода руки, чтобы не было пробелов и оба колокола звучали одинаково громко. Это нехитрое упражнение дается практически всем. Преподаватель хвалит, и ты близок к тому, чтобы почувствовать себя гением. Но на третьем подходе новое задание — наложить на этот рисунок еще и звон колоколов побольше, подзвонных. Тут подключается левая рука, и задача существенно усложняется. Тем, кто раньше занимался музыкой, конечно, легче. Особенно если вы умеете играть на барабанах. А если нет — вот тут-то и проверяется, есть ли у вас природные способности к звонарскому искусству!

Голова идет кругом. От напряжения перекашивается лицо. И раз — и раз — и раз! В голове как будто происходит взрыв. Пространство внутри черепной коробки из двухмерного вдруг становится трехмерным, обретает объем. Я не только слышу многоголосие — я его создаю. Одна выпускница рассказывала, что, освоив искусство колокольного звона, начала без труда выполнять одновременно несколько действий. Допустим, говорить по телефону и работать на компьютере. Раньше ей это не удавалось. Конечно, долго такого напряжения мозг не выдерживает. Несколько тактов — и достаточно. Удивительно, однако, что, однажды расширившись в мозгу, пространство больше не сжимается. В следующий раз, пусть и после большого перерыва, я смогла звонить обеими руками уже вполне сносно.

Поднимаемся на надвратную колокольню звонить перед вечерней. Преподаватель руководит, ученики ассистируют. Один бьет в тяжелый благовестник (минуты три перед началом звона), другой помогает нажимать на педали.

Колокольня — это маленький оркестр, каждый колокол на ней — как музыкальный инструмент, исполняющий свою партию в общем строе. Большой колокол, подобно дирижеру, держит ритм. Педальные точно в расписанном ритме идут за большим. Средний исполняет ритмический ход. Звонарь следует уставу, как музыкант нотам. Никаких вольностей и личных интерпретаций. Небольшая возможность вариаций есть только в трезвоне. И все же каждый из звонарей даже тут, в храме Христа Спасителя, звонит на свой манер. Когда люди на колокольне меняются — меняется и звучание.

Прежде чем в первый раз подойти к колоколу, получаем инструкции от преподавателя. Нельзя бить слишком сильно — можно расколоть колокол или расплющить язык. К тому же это влияет на звук, он становится неприятным. Повторяем технику безопасности. «Этот предмет все должны знать досконально, — говорит Игорь Коновалов. — Можно не очень хорошо ориентироваться в системе оформления колокола, запутаться в уставе, но как подвешивать колокол, как закреплять язык — тут никаких поблажек на экзамене от меня не ждите. Ведь внизу, под колокольней, люди ходят. Да и себя надо поберечь». Игорь Васильевич рассказывает, как пострадал один звонарь, пытавшийся остановить рукой язык огромного благовестника. Мы притихаем, осознав серьезность момента. Царский колокол, в который нам предстоит сейчас звонить, весит 32 тонны, язык — более тонны. Это самый большой колокол, отлитый в XX веке! Начинаем раскачивать язык за веревку. Тот тянет за собой так, что сложно устоять на одном месте.

Практика на колокольнях храма Христа Спасителя для учеников школы обязательна. Там они осваивают колокола всех размеров и основные виды звонов. А отличникам выпадает особая честь — звонить в Кремле на колокольне Ивана Великого и на Успенской звоннице вместе с лучшими московскими звонарями. Но эту награду надо еще заслужить. Пока же у нас впереди несколько месяцев упорных занятий.

В каморке с глушеными колоколами учим разные упражнения, часами тренируем гребенку, потом в ней пропускаем один-два удара. Добавляем педаль — деревянную доску, соединенную веревками с языком среднего колокола. Я, правда, до этого еще не дошла. Мне бы разбалансировке научиться. Это — как верховая езда. Кому-то дается стразу, от другого требует постоянных тренировок и терпения. Некоторые, оценив сложность задачи, отсеиваются сразу, других не останавливает даже отсутствие музыкального слуха и элементарных знаний по теории музыки. Для таких, «немузыкальных», учеников есть своя методика преподавания — не по нотам, а по приемам. Практика показывает, что человек, не обученный нотной грамоте, вполне может стать отличным звонарем.

На приходах очень нужны люди, владеющие искусством колокольного звона. Сейчас такие умельцы — выпускники школ колокольного мастерства встречаются все чаще, а потому практически ни одна служба в московских храмах без звона не обходится. Для того и учились. Один будущий звонарь так объяснил мне, почему он ходит на занятия: «Так мало надо. Дзынь — и радость!»