26 ноября в галерее храма Христа Спасителя будет проходить выставка, посвященная двадцатилетия возобновления монашеской жизни в Соловецкой обители.
О том, с чем смогут ознакомиться посетители экспозиции, какой жизнью живет сейчас обитель, что сегодня представляют собой Соловки, — беседа с организаторами предстоящего события, людьми, занимающимися долгие годы проблемами восстановления святого места.
Наши вопросы – к руководителю сектора исследований культурного и природного наследия Соловецкого архипелага и Беломорья при институте «Наследие», историку, исследователю православной монашеской культуры Соловков Вячеславу Столярову.
Спасо-Преображенский Соловецкий монастырь
— Вячеслав Павлович, предстоящая выставка посвящена 20–летию возрождения монашеской деятельности на Соловках. Как давно Вы занимаетесь организацией таких мероприятий, что входит в Вашу деятельность?
Вячеслав Павлович Столяров
— Наш институт «Наследие» занимается историей и сохранением памятников. С нами работает целая группа людей. Организуются экспедиции, с 1988 года изучающие памятники Соловков. Изучаем монастырскую культуру, монастырское природопользование, размышляем о том, каким образом восстановить то духовное богатство, которое было разрушено. Пытаемся найти утраченные памятники, исторические места, документы.
Мы начали работать еще до того, как монастырь восстановил свою деятельность, а он стал возрождаться в 90-ом, потому и выставка называется «Соловки. Голгофа и Воскресение».
— С чего все начиналось?
— Начиналось все с пяти монахов, которые в лихие 90-е нашли мужество начать возрождение духовной жизни в этих местах.
Почему мужество? Потому, что всем тогда было не до духовности и не до памятников. Насельникам очень трудно было наладить элементарный быт обители. В то время в монастыре находился местный муниципалитет, там находились основные магазины, напротив — клуб, в котором, простите, на моей памяти порнофильмы показывали, тут же рядом — турбаза. На первом этаже продавали водку, а на третьем – монахи молились. В этой обстановке было чрезвычайно трудно начинать монашескую жизнь.
К тому же в то время не было возможности ни в одном храме Соловков молиться. Все было разрушено.
Вот такой примерно была обстановка в которой вынуждены были начинать свою службу первые насельники возобновленного монастыря. Конечно, им было трудно. Им было не до истории, не до памятников.
— Что удалось сделать, как продвигалась ваша деятельность?
— Мы год за годом стали собирать материалы, издавали книжки, выпустили уже три карты по Соловкам. Удалось издать громадный паспорт Соловков в 600 страниц. Все, что мы находили – мы потихоньку возвращали в монастырь. Тут же монастырь организовал церковно-археологиеское направление, мы стали проводить уже совместные археологические экспедиции на предмет обретения мощей новомучеников. Место, где последний архимандрит Вениамин был сожжен в 1928 году мы никак не могли обойти стороной, два года вместе с монахами очень скрупулезно его обследовали. Также были обретены мощи архиепископа Петра (Зверева), Воронежского новомученника, удалось обрести мощи Иова Голгофского, обследовали многие другие захоронения.
И по результатам такой работы мы с удовольствием видим, что те места, которые когда-то обнаружили, забытые часовни, заросшие бурьяном кладбища, сейчас начинают оживать и восстанавливаться. Это очень приятно, приходит понимание, что все, что мы делали – не зря.
Сейчас все это уже передано монастырю, и он по праву всем владеет. Нет нужды уже в нашем участии, мы только консультируем это движение.
Очень приятно, что монастырь восстанавливается. Он становится таким ядром памяти, первохранителем древней истории Соловков. Все приходит в надлежащий порядок.
— Когда стало возрождаться паломничество на Соловки?
— Вообще в 80-е, я вспоминаю, был очень развит туризм на Соловки. Не паломничество, отмечу, а именно туризм. Были так называемые «пьяные пароходы». Профсоюзы снаряжали бесплатные поездки, на три дня вываливала толпа пьяных людей, которые не понимали, где они. Но отдыхать-то хорошо, можно шашлык пожарить, выпить. И количество таких туристов в 80-е достигало где-то 30 000 в год.
После кризиса конца 90-х все переменилось, Соловки стали меньше посещаться. Кончилась советская власть, и корабли эти исчезли. Пошел другой, более сознательный турист, больше паломники. Но тогда основные памятники принадлежали музею, и в начале 2000-х музеи взяли направление на коммерциализацию наследия, на то, чтобы получить максимальную прибыль.
В это время много говорилось лукавого по поводу того, чтобы получать дивиденды с памятников. Хотя на самом деле большую прибыль с памятников получать невозможно, потому что слишком дорого стоит их надлежащее содержание. И инфраструктура на Соловках довольно дорогая.
— Существует ли проблема вандализма туристов на островах? Ведь нынешний контингент посетителей – разный, от осознанных паломников, до людей, не сильно отличающихся от отдыхающих в тех самых «пьяных пароходах» 80-х. Как бороться с этой проблемой?
— От вандальных туристов страдают даже не столько памятники, сколько природа. Но при монастыре это решаемый вопрос. Туризм должен быть очень четко регламентирован, нужно избегать дикого туризма, загрязнения Соловков.
Наибольший ущерб приносят пожары. В прошлом году на Соловках было 4 пожара. При советской власти, по крайней мере, территория мощно охранялась. Местный лесхоз, милиция имели право не пускать в леса диких туристов. Не разрешали ставить палатки, разводить костры. Сейчас идешь летом – и видишь, что по берегам стоят палатки, вокруг туристы, костры, кучи мусора.
А ведь природа на Соловках очень хрупкая. Один раз дорожку протопчешь – она очень долго не зарастает. Бросили окурок – тут же полыхает трава. Территория не защищена. И по этой проблеме нужно принять определенный регламент, запрещающий действия, приносящие вред.
Ведь люди говорят сейчас просто: я имею право. Но можно в противовес организовать так называемый культурный, духовный отдых. Организованными группами прибывать, запрещать сорить, следить за неправомерными действиями, чтобы турист, попросту говоря, не бегал там, где не надо.
Есть места, которые являются лицом государства, это центры духовности России: Московский Кремль, Сергиева Лавра. К таким центрам относится и Соловецкий монастырь. Веками в такие опорные места не только верующие люди вкладывали свой труд, но и государство — колоссальные деньги. Эти места выполняли не только духовную функцию, но и государственную.
И сейчас мы имеем определенно мощные культурно-духовные центры, которые государство неизбежно должно поддерживать.
— Как и на что сейчас существует обитель?
— Исторический комплекс Соловков входит в список комплексов всемирного наследия. У государства существуют определенные обязательства перед историческими местами такого рода, оно должно поддерживать этот комплекс в надлежащем состоянии. Это не значит, что государство должно поддерживать сам монастырь, хотя было очень неплохо, но монастырь – это по уставу объединение общественное. На сегодня я вижу сочетание работы и монастыря, и государства. Монастырь обеспечивает доступ к памятникам, рассказывает о своей истории и духовно окормляет тех, кто приезжает. Но учитывая, что здесь же был концлагерь, не должно быть бездумного развлечения на костях.
— Что представляла из себя Соловецкая обитель во времена советской власти?
— При советской власти вообще невозможно было произнести слово «монастырь». При концлагере монастырь переименовали в кремль. Именно с тех времен и пошло название «Соловецкий кремль». Белое озеро тогда называлось Красным, многое было идеологически навязанным.
— А как сейчас официально называется это озеро?
— В народе – Белое. Но по официальным документам — пока Красное. Мы в своих картах стараемся апеллировать к историческими названиями. Всевозможные острова Энергии, острова Трудовые – вместо исконно монастырских – нужно искоренять.
— Какие есть еще исторические памятники на Соловах?
— В этом крае даже сами дороги являются памятником, они существуют уже пять столетий. Изначально они предназначены были для грузового транспорта для определенных целей, обустраивались очень долго. Сегодня сеть осталась неизменной, с покрытием, водяными перепусками, очень интересная нетронутая система дамб, гранитные шлюзы, отсыпки. Сейчас во всем мире мало где сохранились такие следы прошлых столетий. И это конечно памятник истории и даже науки и техники. Сейчас их будут восстанавливать, но эти дороги асфальтировать нельзя. А следовательно, нужно регламентировать движение транспорта по этим историческим дорогам. Сейчас этой регламентации нет, и дороги пришли в негодность. Великолепная система каналов – также в негодном состоянии. Уникальные для севера судоходные каналы тоже надо реставрировать, ведь там целая система шлюзов, мостов, канальных дорог. Одна облицовка каналов вызывает восхищение: три-четыре вида облицовки канала бревнами, гранитом. Такие вещи нуждаются в сохранении да и в постоянной помощи государства.
Конечно, настало другое время, вполне возможно, что все эти хозяйственные системы не будут задействованы и использованы. Но для памятника это очень важно. Есть такое понятие как подлинность памятника и его полнота. Эти вещи должны соблюдаться.
Кроме того, в среду исторических памятников не должны внедряться инородные вещи. Нельзя разрушать первозданную среду.
Разрушения среды пока на Соловках удалось избежать но, к сожалению, в этесть очень много желающих ее исказить, вторгнуться в нее, а, следовательно, – уничтожить. Сознательно или подсознательно.
Есть одна цель, характерная для нашего века, она очень легко определяется словом «гламур». Создается представление, что здесь должно быть красиво в современном понятии этого слова: маленькие фонарики, скульптурки, дорожки должны быть подсвечены, а вокруг — стайки теплых кафешек и туалетиков. Если это построить – все. Соловки и их суровый мир будут разрушены.
Не должно быть цели добиться гламура, чтобы подороже взять за услуги. Не то, неправильно, не этим живут Соловки. Это не приморский курорт. Должен разочаровать тех, кто хочет сделать из Соловков масштабный бизнес-проект: Соловки – не аттракцион.
Существует вечность, и у вечности существуют символы. А есть представление, что существуют деньги и бренды. У людей есть большая, не побоюсь этого слова, похоть внедрить новые бренды, чтобы заместить ими символы. Символ здесь один: Соловки – это монастырь. Это вечный символ, это место высокой духовности и аскетизма, место, куда люди едут врачевать душу, а не веселиться в сомнительных развлечениях.
А бренды в этом крае начали придумывать в 2000-е годы для того, чтобы получить побольше прибыли. Придумывались какие-то фестивали Селедки, всевозможные конкурсы танца, джаза. Представьте, на Соловках! Ведь таким образом разрушается традиционная среда.
Слишком много на Соловках еще предстоит возродить. Многое было утрачено. Когда все возродится – тогда можно будет говорить о чем-то новом. Были разрушены храмы, 22 часовни — в общей сложности 95 памятников стерты с лица земли. Я понимаю, что все не возродишь, но хотя бы часть мы должны восстановить.
— Что уже удалось восстановить?
— Многое. Шесть храмов близки к восстановлению в центральном комплексе. Слава Богу, монастырь сумел возродить основные скиты. В местах, которые музей не мог даже освоить, куда невозможно было даже смотрителя назначать, сейчас идет активная монашеская жизнь.
— Существуют ли противостояния между музейными организациями и монастырем?
Архимандрит Порфирий (Шутов), наместник Соловецкой обители
— Сейчас вряд ли этому есть место. Наместник монастыря является директором музея. Предметов для разногласия в принципе не было. И музейщики, и монахи в деле возрождения Соловков – союзники.
— Какие надежды возлагаются вами на предстоящую выставку?
— В первую очередь – ознакомление людей с историей Соловков. И еще, я надеюсь, что люди, которые придут на эту выставку, поймут, какой труд еще предстоит и может быть мы приобретем союзников в дальнейшей работе по преображению обители. А туристы и паломники должны представлять куда едут. Довольно часто встречаются неожиданности из разряда «слышал звон, да не слышен где он».
О тонкостях организации выставки, ее перспективах и задачах рассказывает исполнительный директор общественной организации «Свеча памяти» Павел Илларионов.
— Как проходит организация выставки?
— Вообще, церковные выставки – очень сложная медийная технология. Православие — очень богатый, сочный пласт культуры. Снимаешь один слой – обнаруживаешь другой, третий, четвертый… А поскольку сама выставка длится не так долго, она должна представлять из себя довольно четкую внятную структуру. Иначе человек в ней просто потеряется.
Поэтому когда мы делаем выставку о православии, о православных святынях, мы должны уподобиться скульптору, отсечь все лишнее и остановиться на одном плане.
Первая выставка о Соловецком монастыре проходила в стенах Государственной Думы. Она настолько понравилась посетителям, что через месяц была выставлена на Архиерейском Соборе. За короткое время с экспозицией ознакомились десятки тысяч человек.
Это позволило сделать очень важный шаг. В 2008 году очень остро стоял вопрос: что будет с Соловками? Проблема коммерческой эксплуатации наследия стояла очень остро. И тогда удалось привлечь внимание к Соловкам власти, общественности, удалось предотвратить эту ситуацию. Выставка напрямую помогла возрождению обители.
— Какие Ваши предложения по посещению Соловков людьми разного уровня культуры?
— Вы почти ответили. Все это вопрос культуры. А наши выставки — просветительские, воспитательные, мы со своей стороны пытаемся помогать семье, школе, церкви, воспитанию культуры народа, трепетного благоговейного отношения к святыне.
— Каков современный контингент посетителей Соловецкого монастыря? В основном это паломники или больше туристы?
— Сложно сказать. Ведь человек может быть не очень церковным, не ходить в храм. И вдруг в определенный момент он говорит себе: «Поеду-ка я на Соловки». Очень много таких случаев. И с этого начинается их знакомство с духовной Россией и сопричастности себя как частью этой духовности. С этого он начинает и воцерковляться, и приходить к вере.
Что это? Думаю, что здесь открываются слова Христа Своим ученикам: «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал».
Соловки, как и другое духовное место, выбирают те, кто сам был выбран. Поездка на Соловки — очень важный шанс в жизни человека, он может возвратиться от туда уже другим по своему духу, внутреннему состоянию.
— Как долго будет длиться выставка?
— Вплоть до Рождественских чтений. Участники и Рождественских празднеств и рождественских чтений смогут познакомиться с ней. Прикоснуться к святыне Соловков в Москве – уникальная возможность, которая появляется не очень часто.
— Что могут обрести для себя посетители выставки? Открыв мир Соловков, что они откроют внутри себя?
— Думаю, что здесь будет интересно и тем, кто бывал уже раньше на Соловках, и тем, кто о них еще мало знает, кому еще только предстоит знакомство с обителью.
Находясь на островах, люди не всегда успевают все посетить. Даже на вторую, третью, пятую поездку есть места, куда тянется душа, но не побывала. На нашей выставке можно будет увидеть все острова, все красивые места, ознакомиться подробно со всеми страницами истории о которых совсем недавно не говорилось и не писалось.
— У людей, которые проникнуться красотой экспонатов, историей этого святого места, могут возникнуть желание помочь возрождению дальнейшему этих мест. Как им лучше это осуществить? Или у выставки чисто ознакомительная функция?
Соловецкое подворье в Москве. Садовническая ул., д. 6
— Это очень важный вопрос. С одной стороны каждый человек может помочь Соловкам тем, что он съездит и посетит эти места с духовным почтением. Приедет на Соловецкое Подворье, внесет свою лепту на возрождение обители. В деле возрождения Соловков каждый может помогать, так же как и в деле возрождения России. Потому что возрождение Соловков – это возрождение той России, о которой мы мечтаем: нравственной, духовной, здоровой, божественно красивой и воодушевляющей всех нас на достойную благочестивую жизнь в миру. Соловки – это подлинно народное национальное проект. Этот проект не только общецерковный, но и общенародный.
— Можно кроме посещения этих мест присоединиться в какие-то отряды по поиску захоронений? Есть ли возможность вступить в экспедиционные отряды?
— Мы очень хотели бы, чтобы вокруг дела возрождения Соловков объединилось как можно больше людей. Ведь когда-то эта обитель создавалась руками всей страны. Для чего люди это делали? Для пользы своей души. А чем мы отличаемся?
В наше время труды могут быть разные: и в общественной плоскости, и поддерживая интерес к Соловецкой теме, не угашая его. Чтобы Соловки наконец приобрели тот вид, который подобает величайшей русской святыне.
Беседовала Елена Вербенина
Читайте также:
Соловки: там, где земля сливается с небом
Неугасимая лампада духа. Собор Соловецких святых