Современный храм: художественно-стилистический и богословско-литургический аспекты

На протяжении веков начиная с катакомб по наши дни согласно той или иной культурной традиции христиане стремились художественно организовать пространство своих церквей так, чтобы их литургическая жизнь была наполнена синтезом богословия и зримых образов. С самого раннего времени мы видим, как Церковь активно использует язык изобразительного искусства для выражения глубинного содержания веры и ради наглядности проповеди. Но наиболее важным фактором в формировании самого церковного искусства становится богослужение — Литургия с таинством Евхаристии в сердцевине.

Каждая эпоха создавала свой тип храма, в котором единое содержание православной веры и смысл Литургии передавался по-своему — византийские храмы внешне и внутренне отличаются от древнерусских, грузинские от сербских, болгарские не похожи на храмы Каппадокии и т. д. Храмы Востока и Запада различались даже в I тысячелетии, когда христианство было ещё единым. И даже если мы возьмём образ русского храма, то увидим, какой сложный путь прошло церковное искусство от Киевской Руси до XXI века. Но под сводами любого православного храма, в каком бы стиле он ни был построен, совершается одна и та же Литургия. Двухтысячелетняя традиция церковного искусства является ярким выражением единства в многообразии, ибо православная вера исповедуется на многих языках; так и различные формы и стили искусства становятся тем многоголосым хором, в котором прославляется Единый Бог — Святая Троица. Но при всём разнообразии церковного искусства в нём есть мощный духовный стержень, который определяет назначение храма как места, где совершается Литургия.

В нашей стране с окончанием гонений на Церковь в XX веке возникла возможность восстановления разрушенных храмов и строительства новых. Но в связи с этим встают и новые проблемы. Одна из них — проблема новых строительных технологий и материалов, которые во многом позволяют ускорить процесс возведения и благоустройства церквей. Однако здесь надо быть осторожными, потому что Церковь — это не просто общественное здание, а Дом Божий, где собираются люди для молитвы, поэтому при строительстве церкви и её украшении необходимо помнить, что не все средства хороши. Именно поэтому опытные архитекторы сегодня всё чаще приходят к выводу, что лучше использовать древние, опробованные веками технологии. Кроме того, важно помнить, что в Церкви недопустима никакая ложь, то есть подделки и бутафория.

Сегодня во всех уголках России наблюдается стремление к литургическому возрождению в церковной жизни и понимание необходимости полноценного молитвенного участия прихожан в богослужении: “вопрос активного участия верного народа Божия в богослужебной жизни Церкви — это центральный нерв всего литургического возрождения. Поэтому проблема мирян становится решающей при рассмотрении возможных изменений в литургической жизни”¹.

Что сделать сегодня для того, чтобы строительство храмов в XXI веке не стало только лишь самоцелью, как строительство памятников, а ещё и наполнилось бы общей осознанной молитвой православных христиан к Богу с пониманием смысла богослужения, Таинств и всего происходящего в церкви?

Проблема заключается в том, что сегодня желание построить церковь не всегда соотносится с глубоким пониманием того, насколько правильно будет организовано её внутреннее пространство, которое органично связано с порядком богослужения согласно уставу православной Церкви. Именно поэтому важно понимать то, что существует неразрывная связь между художественным оформлением храма и сакральными действиями, осуществляемыми в нём, причём последние являются основополагающими: “Христианская церковь не есть храм. Первоначально община, а не некая материальная святыня считалась местом пребывания Бога. Со временем стало обычным рассматривать церковное здание как символ таинств, которые в нём происходили”². И только со временем Дом собрания, то есть здание церкви, начинает приобретать более полное художественное звучание.

Христианский храм не случайно называют Домом Божиим, он создаётся для совершения в нём Литургии, которая есть основание жизни христианина и главнейшее содержание храма. Здание же без содержания, каким бы величественным оно ни было и как бы изысканно ни было украшено, останется лишь памятником истории и культуры. Основываясь на этом, необходимо рассматривать строительство храма и его художественное оформление в неразрывной связи с богословско-литургическим аспектом. На это неоднократно указывали и наши архипастыри. Так, митрополитом Ювеналием было сказано: сегодня “цель нашей деятельности не может ограничиваться лишь восстановлением и строительством храмов. Нам необходимо стремиться к тому, чтобы дом Божий наполнялся просвещёнными светом Христовой веры людьми, в жизни своей воплощающими заповеди Божии”³.

В наше время необходимость в строительстве новых церквей возникает в силу нескольких причин. Очень часто новые церкви возводятся на местах ранее существовавших, но уничтоженных храмов. Кроме того, храмы строятся в местах нового поселения людей, среди которых возникают православные общины. Сегодня нередко храмы возводятся в местах, связанных со знаменательными историческими событиями, как, например, в поселке Снегири в Подмосковье, где в 1941 году было остановлено наступление немецких войск на Москву. Но так же, как и в древние времена, причина строительства храмов — это кровь мучеников. Так, например, появились церкви на месте убиения членов царской семьи или на месте массового расстрела духовенства и мирян на полигоне в Бутово. Точно так же появилась и церковь на месте совершённого 9 сентября 1990 г. убиения протоиерея Александра Меня.

К сожалению, в наши дни желанием построить церковь зачастую руководит стремление удовлетворить прежде всего эстетические потребности и утвердиться в величии формы в ущерб главному — духовному и литургическому содержанию храма. Форма начинает преобладать над содержанием, хотя богатый опыт российского храмостроительства начиная с Древней Руси и до XIX века учит обратному. Даже опыт архитекторов XIX века (например, работы Н. В. Султанова и многих других), который сегодня нередко подвергается справедливой критике в научной литературе, заслуживает внимания в плане профессионального подхода к архитектуре и внутреннему убранству как единому стилистическому целому, хотя следует согласиться с критиками: в этот период было больше заботы о великолепии и изысканности. Но сегодня нам необходимо учитывать как положительный опыт прошлого, чтобы на него равняться, так и отрицательный, чтобы не повторять ошибок предшественников.

Приведём два примера несбалансированного решения проблемы формы и содержания. Это всем известный храм Василия Блаженного (сер. XVI в.), в котором великолепная внешняя форма сопряжена с малопригодным для богослужения внутренним пространством, состоящим из девяти тесных храмов, в каждом из которых едва помещается священник, диакон и хор; для прихожан там места нет. Храм Василия Блаженного украшает собою Красную площадь, и гости столицы восхищаются им, называя “чудом света”, тогда как в качестве храма, то есть места совершения богослужения, он почти бесполезен, потому и использовался крайне редко. Показательна также и церковь в усадьбе Абрамцево, построенная по проекту В. М. Васнецова в конце XIX в. Здесь работали известнейшие русские художники, руководимые самыми высокими побуждениями. Они спроектировали и построили храм согласно своим эстетическим воззрениям, но без понимания самых простых потребностей духовенства при богослужении; особенно это видно в алтаре, где, по сути, не нашлось места даже для жертвенника.

Так что при выборе художественного стиля надо прежде всего понимать, как мы хотим организовать храмовое пространство для богослужения. Но самая большая трудность заключается в том, что на протяжении всей истории архитектуры не было выработано системы канонических правил, касающихся каких-либо конкретных архитектурных форм православного храма. По сути церковного канона в архитектуре не существует, в отличие, скажем, от иконописи, где каноны были сформированы и, хотя в деталях не прописаны, остаются незыблемыми в своей основе и по сей день. Ни решения Соборов вселенских, ни Соборов поместных русских не содержат никаких конкретных указаний о том, какова должна быть архитектура храма. Даже в “Стоглаве”, сборнике правил и законов церковной жизни, не были подняты подобные вопросы, тогда как догматические основы иконописания там глубоко рассмотрены. Единственное правило, имеющееся в “Стоглаве” относительно архитектуры, касается формы крестов на главах.

Современный опыт духовной жизни постперестроечной России подсказывает (и это вполне очевидно), что приходские церкви не должны быть очень большими, но их число должно неуклонно расти. Это обусловлено многими причинами. Одна из них заключается в том, что большое количество прихожан обезличивает приход и создаёт ряд сложностей при работе с паствой, так как при наличии одного священника невозможно уделить достаточно времени для исповеди или беседы. И в этом смысле нам может пригодиться древнерусский опыт: образцом могут служить новгородские, псковские, раннемосковские храмы, которые были невелики по своим размерам, но их количество в городах было достаточно велико (как правило, одна на улицу или конец города), а в сельской местности они были едва ли не в каждом селе. Кроме того, современная церковная жизнь диктует такие условия, при которых приход должен перерасти в действенную общину-семью, чтобы прихожане осознавали храм своим домом, о котором они пекутся и в который им хочется приходить снова и снова.

Это же касается и организации околоцерковного пространства, потому что оно имеет немалое значение для жизнедеятельности прихода. На территории храма могут быть построены при­ходской дом (дом причта), церковная лавка (её лучше вынести из церкви, чтобы торговля не мешала совершению богослужения), устроена зона отдыха и уединённой молитвы, небольшой парк, сад, беседки, лавочки, детская площадка, источник воды, аптекарский сад. Важно правильно организовать подъезд к храму, стоянку для автомобилей и доступ к узлам коммуникаций. Всё это должно быть продумано изначально, при проектировании храма.

Внутреннее пространство православного храма всегда оформлялось более красиво и изысканно, чем внешнее, поскольку принцип христианской эстетики — превосходство внутренней красоты над внешней. И самое главное украшение храма — это иконы, имеющие, помимо декоративного, прежде всего молитвенное назначение и вероучительную функцию.

Образы на иконах должны соответствовать самым высоким образцам, а у изографа, пишущего иконы для храма, должно быть понимание того, что иконописание — это прежде всего церковное служение. В настоящее время сильно развита индустрия производства репродукций икон. Спрос на них объясняется их низкой стоимостью и доступностью. Во многих храмах сегодня используют огромное количество репродукций, что, конечно, оправдывается бедностью приходов. В домах прихожан мы также видим дешёвые полиграфические “иконки”, что, понятно, происходит от нищеты большинства верующих. Однако стоит отметить то, что все эти репродукции, быстро выцветающие и скоро приходящие в негодность, нивелируют благоговейное отношение к образу, традиционное для православной культуры. Мы забыли старую добрую традицию хранить иконы в семьях, благословлять ими, передавая их из поколения в поколение. При этом в семье может быть всего несколько икон, а то и всего один образ, но чтимый и ценимый. Конечно, настоящий писанный образ дорог, но и раньше такие иконы стоили недёшево, однако это была семейная святыня и на неё не жалели денег; часто такая икона была самым главным наследством небогатой семьи. Поэтому и для храма нужно не просто приобретать иконы “числом поболее, ценою подешевле”, а тщательно и с умом их подбирать. Нужен осмысленный, глубоко продуманный “штучный” подбор икон, исходящий из традиций, духовных потребностей прихода, специфики его служения и т. д. При этом их надо заказывать не первому попавшемуся иконописцу или просить об этом благотворителей, но искать соответствующий образ и стиль, учитывая при этом художественно-стили­сти­ческое решение храма. Конечно же, и здесь могут быть исключения: особый вклад или передача храму древнего образа и т. д.

Но в любом случае и на начальном этапе благоустройства церкви даже при ограниченных средствах желательно вовсе обходиться без репродукций. Пусть лучше в храме будет две иконы — образ Спасителя и Богоматери, написанные согласно церковным канонам, нежели временный иконостас, заполненный репродукциями, да ещё сомнительного качества. Ещё Святейший Патриарх Алексий I (Симанский) выступал против того, чтобы люди приносили в храм искусственные цветы, украшали оклады фальшивыми камнями, справедливо говоря, что в них нет правды. Точно так же нет правды и в бумажных иконках, они такие же заменители образа, как бумажные цветы, только с виду напоминающие цветы живые.

И дело здесь не только в эстетике, но в том, что подлинный образ открывает нам окно в Царство Небесное. В древности икону называли “окном в мир невидимый”, а образ, не соответствующий церковным требованиям — догматическим, художественным, — не будет для молящегося таким окном, а значит, в определённой степени будет вводить верующего в заблуждение.

К обустройству храма человек должен подходить не менее, а даже более тщательно и серьёзно, чем к устроению собственного жилища, потому что дом говорит только о нас самих, а храм, даже самый маленький и незначительный, воспринимается как образ всей Церкви. Нередко от первого посещения человеком храма зависит весь его дальнейший духовный путь.

Наша церковная традиция переживала различные времена — в древности убранства храмов, особенно приходских, были весьма просты и даже аскетичны, но начиная с конца XVII в. в церковное искусство пришла любовь к золоту, пышному декору, красоту заменило богатство, духовную возвышенность образов оттеснила нарядность и помпезность. И в наши дни мы нередко видим в новых храмах стремление сделать всё побогаче, поярче, чтобы всё сияло золотом и множеством резных деталей. Однако сегодня, напротив, желательна простота и ясность в художественном убранстве интерьера храма, концентрирующая внимание прихожан на молитве, а не на рассматривании витиеватых подсвечников и других ненужных украшений или вычурной резьбы и обильного золота, что только рассеивает внимание молящихся.

Здесь мы не говорим о Кресте Господнем, Евангелии, дарохранительнице, богослужебных сосудах, так как они стоят в особом ряду, но также должны нести индивидуальный художественно-стилистический характер. Но богатство утвари — ещё не признак благочестия, а только свидетельство хороших спонсоров, что само по себе неплохо, хотя при этом настоятель не должен зависеть от вкусов спонсоров, которые чаще всего далеки от понимания церковной эстетики.

Сегодня в нашей стране налажено изготовление церковной утвари, быстро растущие потребности новых и старых приходов поставили это производство на поток. И это одна из сторон церковного возрождения, в котором работает классический принцип экономики: спрос рождает предложение. Но всё же важно, чтобы храмы не были обезличены типовой ширпотребной церковной утварью. Каждый храм должен быть индивидуален во всём, индивидуален в своём художественном наполнении. Даже в самых бедных приходах есть возможность разнообразить церковную утварь за счёт изготовления хотя бы отдельных предметов по индивидуальному заказу и с учётом самых высоких художественных требований. Представляется также важным сделать акцент на использовании старых предметов утвари. Они могут не только удачно вписаться во внутренний интерьер храма, но и подчеркнуть его.

В наши дни, в условиях “практически полной неосведомлённости большей части прихожан в литургической составляющей жизни церкви”⁴, мы должны всё чаще и чаще задумываться об организации богослужения в церковном пространстве, чтобы люди понимали смысл происходящего и активно участвовали в богослужении. Речь здесь идёт не об отклонении от устава, который в существующем виде является прежде всего постоянным напоминанием об идеале православного богослужения, а о его актуализации в современных условиях.

Что может помочь нам на пути литургического возрождения, о котором так много говорится сегодня? Как людям, по традиции крещёным в детстве и не узнавшим по тем или иным причинам основ вероучения, усвоить богослужение и воцерковиться в полном смысле этого слова?

Сам православный храм за века существования сформировался так, что он помогает в постижении смысла богослужения, в раскрытии Слова Божия, в нашем общении с Богом. Для того чтобы сделать богослужение сегодня более доступным и понятным современному человеку через слово и образ, чтобы преодолеть возникшую отделённость духовенства от прихожан, нужно внимательно присмотреться к тем сокровищам, которые накоплены в нашей Церкви. Внимательное изучение Типикона даёт возможность через разного рода наслоения увидеть ясную и чёткую регламентацию православного богослужения и устройства храма, обозначающую точный смысл священнодействий, направленных на понимание происходящего в храме молящимися прихожанами.

Есть множество способов помочь входящему в храм вникнуть в происходящее в нём и почувствовать себя причастным к совершению богослужения, в котором участвуют все молящиеся — и те, кто находится в алтаре, и те, кто стоит в центральной части храма (греч. литургия — общее дело). Так, лучшему восприятию богослужения современными прихожанами могут способствовать ясная и чёткая речь священника, диакона, чтеца, их хорошая дикция. Также важна хорошая акустика храма, что далеко не всегда учитывается современными архитекторами при проектировании храмов, тогда как в древности этому уделялось первостепенное значение; не случайно существовали всяческие хитрости и секреты, как то кувшины-голосники, вмурованные в стену, и проч. Например, по канонам произнесение ектеньи должно происходить именно на солее, что обеспечивает видимость и слышимость возглашающего. Но современная практика порой весьма далека от того, что подразумевалось изначально, и что подчеркивает даже архитектура храма, в частности, упомянутая солея и выделенный на ней амвон (от греч. “восхождение, возвышение”). Так, в “Настольной книге священнослужителя” мы читаем: “…на сегодняшний день существует практика произношения священником (когда он служит без диакона) ектений в алтаре (и прокимнов с горнего места). Это устойчивая традиция, однако она не согласуется с уставными нормами и усложняет молитвенное участие прихожан в богослужении. Многие вновь возникшие традиции не согласуются с уставными нормами, поэтому желательно возобновить былую практику, согласно которой прокимны и все ектеньи, кроме тех, о которых существуют особые указания, произносились священником перед Царскими вратами”⁵.

Таким образом, необходимо постоянное подчёркивание священником того, что он является одним целым с молящимися, “едиными усты и единым сердцем”. И это предписывается Типиконом, однако невнятно исполняется в современной богослужебной практике. Не только слова, но и действия — преподание мира, полиелей перед иконой святого в центре храма, лития в притворе и многое другое подчёркивает нахождение священника среди паствы и объединяет их.

Исхождение диакона или священника из алтаря на солею для произнесения ектеньи, исхождение священника в притвор на литию, каждение престола, икон, предстоящих людей и многое другое напрямую связано с устройством храма, организацией пространства алтаря, центральной части храма и притвора, а также с проектированием алтарной преграды или иконостаса. В храме нет и не может быть чего-то второстепенного, неважного, потому что всё в нём должно способствовать совершению Литургии и более глубокому раскрытию смысла Таинства, прежде всего — Таинства Евхаристии, а, следовательно, более осознанному и серьёзному участию в нём каждого присутствующего в храме.

Например, во многих храмах Царские врата в последнее время всё чаще делаются более “прозрачными” или невысокими, подобная тенденция свидетельствует о том, что многие священники чувствуют свою отдалённость от паствы и стремятся преодолеть её, в том числе и художественными средствами.

Время разрушает все вавилонские башни, поставленные человеком во имя своё, но восстанавливает храмы, воздвигнутые во имя Божье. Россия переживает нынче время созидания, и Церкви очень важно правильно и глубоко осознать это в самом корне проблем. Если мы хотим, чтобы наши храмы привлекали людей, чтобы людям хотелось вновь и вновь приходить в Церковь, мы должны серьёзно отнестись к храмозданию на всех его этапах. Жизнь современного мира очень агрессивна, столь же агрессивной является и его эстетика — навязчивые образы реклам, громкая музыка, яркий и броский дизайн — всё это пропагандирует мир, утверждая свои ценности. Церкви же, проповедующей ценности Царства Божия, не нужно гнаться за миром, пытаясь соревноваться с ним в богатстве и яркой привлекательности, нужно, напротив, стремиться к большей простоте внешних форм при определении художественно-стилистичес­кого решения образа храма, причём как его внешнего вида, так и интерьера. Необходимо соблюдать царскую середину с тем, чтобы избежать, с одной стороны, необдуманного украшательства, а с другой — не впасть в пренебрежение к дорогой нам православной традиции, которая богата, разнообразна и очень питательна для современности.