«Я почти не разговариваю с дедушкой», – говорит двадцатилетний студент. «Я не знаю, о чем с ним говорить, ему не интересно то, что интересно мне».
«Я хочу понять, как мне жить», – это уже женщина лет шестидесяти. «Нас готовили к школе, к институту, к работе… а к старости никто не готовит».
Старость – время, к которому нигде не готовят
Старость? Что это? Целая страна очень разных людей, которых объединяет возраст и, очень часто, слабость, хрупкость. Но есть в ней что-то особенное. Мы все надеемся не заболеть, не потерять дом, работу, не стать беженцами, не оказаться в тюрьме, избежать бедности и слабости. Конечно, как говорится, «от сумы и от тюрьмы…», и люди в трудностях такие же, как мы, и тоже нуждаются в поддержке и заботе.
Но старость – это другое. Мы надеемся стать старыми. Ведь мало кто хочет умереть молодым.
Старость, может быть, единственная слабость, которая, как мы надеемся, коснется всех. Поэтому она и манит, и пугает. Мы боимся увидеть в сегодняшней бабушке собственное отражение в зеркале через несколько десятков лет. Мы боимся того будущего старика, который живет в каждом из нас, и от которого не уйдешь, как можно уйти от дедушки или пожилой соседки на лавочке.
Почему, собственно, боимся? Дело ведь не только в болезнях. Мы дети своего общества, которое отбрасывает за ненужностью всех, кто представляется лишней и бесполезной обузой. Последние годы жизни – да, те самые, что подарил нам прогресс человечества, увеличив продолжительность жизни, о чем мечтали веками – кажутся теперь бессмыслицей. То, ради чего человек жил, чем занимался, к чему стремился, уходит, уходят или отдаляются близкие люди, и часто остается одно одиночество. Что дальше?
«Тогда я сказала себе: надо что-то делать. А что я еще могу? Я могу быть другом. Верным другом. Да. Если вы ищете друга, заходите меня навестить. У меня есть время, вы не помешаете. Мне интересно, что происходит на свете, я бы хотела послушать ваши истории, поговорить с вами. Я сказала себе: «всего один час». Ваш и мой. Чтобы стать друзьями, чтобы стать для кого-нибудь важной».
Это пишет Анна, бабушка из римского дома престарелых, чье письмо приводится в книге «Сила возраста: уроки старости для семей и молодежи». Так началась кампания дружбы с пожилыми людьми, союза поколений «Подари час».
И оказалось, что можно сделать шаг, преодолевая стену одиночества и безнадежности. Шаг дружбы, прихода в гости, общения, беседы. Войти в этот мир старости и открыть красоту, ценность, привлекательность пожилых людей. Это не сложно. И оказывается, мир этот совсем не серый и однообразный, и населяют его совершенно разные люди. Не категория «граждан пожилого возраста», а Валентина Александровна, Игорь Сергеевич или Раиса Михайловна. Или даже Электра-Люцина.
А еще оказалось, что мир стариков тоже меняется. Когда двадцать с лишним лет назад мы, движение «Друзья общины святого Эгидия», начали навещать пожилых людей в Пансионате для ветеранов труда, моим первым культурным шоком было знакомство с милой бабушкой Прасковьей Федоровной, у которой муж погиб на войне… Первой мировой.
Мы встречали людей, видевших царя, слушавших выступления Маяковского, «старорежимных» бабушек, родившихся и даже учившихся до революции. В Великую Отечественную они были взрослыми женщинами с детьми на руках, у кого-то муж вернулся с фронта, у кого-то нет, кто-то сам воевал.
Татьяна Васильевна 10 лет сидела в лагере за чтение Евангелия с подругами. Многие пронесли полученную от родителей или бабушек веру сквозь всё советское время и стали для нас свидетелями живой и стойкой веры и неустанной молитвы. Сегодняшние пожилые люди – дети войны, а кто-то даже родился уже после нее. Советские люди 30-х – 40-х годов рождения, встретившие перестройку зрелыми, но еще не старыми людьми.
В наши дни, вопреки стереотипам, всё больше пожилых людей разбирается в компьютерах и заводит себе странички в соцсетях. Еще лет десять-пятнадцать, и, возможно, их будет большинство. Многие приходят к вере уже сейчас, в старости задавая себе вопросы о смысле, о главном в жизни. Их доверие Богу, в Котором в своей хрупкости они видят твердыню, надежду, упование, учит нас предстоять пред Ним. Какими стариками станем мы? Какой мир будет окружать нас, как сможем мы понять его, а он нас?
Фото Любови Александровны в день ее 100-летия
А главное – в чем смысл старости, этой страны, куда все мы хотим, и которой боимся? В чем найду я ценность и радость жизни, когда не смогу встать с постели? Как сделать достойней жизнь стариков сегодня, а наше общество – добрее и человечнее, чтобы в нем было место всем?
Вопросов много, но ответы на них нельзя найти в одиночку. Они угадываются во встрече, в общении. Я не знаю всех ответов, но в моей жизни есть идеал – Любовь Александровна.
Она умерла ровно пять лет назад в прекрасном возрасте 102 с половиной лет. В слабости и хрупкости старения только углублялись ее любовь, живая вера, интерес к жизни и к миру, забота о близких и дальних, тонкое чувство поэзии, которую она читала с поразительной глубиной мудрости долгих лет жизни.
И когда почти уже не было сил говорить, ее главными словами были: «спасибо», «я рада». «Вы не устали?» – спросила я ее в последний вечер ее земной жизни, сидя рядом с ней и читая ей Евангелие. И еле слышно она ответила: «Не устала».
Послезавтра, в пятницу, 8 апреля в 18.30 в Большом зале Библиотеки иностранной литературы состоится круглый стол «Сила возраста: размышления о старости в современном мире» с участием журналиста Владимира Познера, протоиерея Михаила Потокина, социолога Дмитрия Рогозина и писательницы Людмилы Улицкой. Приходите!
Вы прочитали статью Старость – страна, которую мы боимся. Читайте также:
- Лекарство от одиночества
- Старость: крушение и надежный причал
- Научитесь быть. Духовные вопросы пожилого возраста