Стихотворения

Вербное воскресение

Все дни недели наперегонки

спешили. И, расплёскивая солнце,

весна поила светом ручейки

и вербы над колодезным оконцем.

Им слышно было: там звенят ключи,

источники надёжные сохранны.

Земля, как мать, минуту улучив,

врачуя корни, заживляет раны.

Пыльцой покрылся серый вербный пух,

и вербным зайцем солнышко смеялось

на залитом водой весеннем льду

в купели неба — и преображалось.

Воскресным днём от неба до земли

в дыханьи каждом сердце встрепенётся…

Из храмов люди вышли и пошли,

неся на ветках маленькие солнца.

* * *

Зачем корить себя,

что жизнь ползёт улиткой

неспешно и неслышно

в тени событий дня…

спасибо за дела,

в которых есть молитва,

небесная калитка

в задворках бытия.

* * *

Тепло. На небе утро: тучки — две —

Играют в заблудившихся баранов.

В пруду амбар стоит на голове.

Воскресший лес выходит из туманов.

Но солнце по ту сторону живёт,

За горизонтом. Месяц в роще шарит,

Усмешкой тайной в лужице плывёт.

Петух проспался. Голос подаёт.

Пять тридцать. Скоро колокол ударит.

Полунощница

В тиши монастырь просыпается.

За стенами — дремлющий мир.

Монашки, как чёрные бабочки,

спешат на таинственный пир.

Душой высоко поднимаются —

туда, где их слышит Господь.

И снова на землю спускаются.

И так — каждый день. Круглый год.

* * *

Гляжу доверчиво, как зверь,

Когда берёт его истома.

Как незаметно — неба твердь

Беспечно выгнулась спросонок.

Душа, как малое дитя,

Вдруг — горизонты раздвигает.

Замрёшь — и смотришь, не дыша.

А звёзды тают, тают, тают…

Устами солнца и росы

Цветам подсказано и птицам,

Что в эти ранние часы

Земли дыхание струится.

Лишь чуткий слух, едва-едва,

За многозвучьем щебетанья,

Услышит, различит: — слова

Встают из тёплого дыханья.

Как будто в храм живой вхожу —

И времени лица не вижу.

Лишь теплотой лампад дышу.

И сердцем тихий голос слышу.

Марфа-скотница

— Ка́бы корова, отмахиваясь от мух,

коснулась бы невзначай

хвостом струн арфы,

иной, неземной родился бы звук, —

проплыло́ в предрассветном сознании

Марфы.

Поправила платок, коря себя за то, что

сказала корове обидное слово спросонок,

забывши за житейскою суетой,

своё назначение — добротой

и тёплым словом,

касаться всего живого.

* * *

Живя в пространстве чёрно-белом

Немом, как старое кино,

Я рисовал прозрачным мелом

Полупрозрачное окно.

Душа полна была опаски —

Что там, за сумрачной стеной?

А за стеной дышали краски,

Непредугаданные мной.

* * *

Боже, спасибо Тебе, мне подарившему осень:

светлую рябь на воде, горстку несжатых колосьев,

первую раннюю проседь, иней на жухлом листе…

* * *

Лишь тот, кто ночь не спит,

кого всю ночь знобит,

кто так неровно дышит

да в темноту глядит,

быть может, и услышит,

как бродит дождь по крыше,

железом шелестит

и ласково колышет

всё серебро ракит,

увидит, ободрившись,

как утро отсвет вишен

роняет на гранит…

А этажом повыше

всё тише

тише

тише

будильник отзвенит.

Гравюра

Чреда вразнобой наклонённых столбов.

Случайный прохожий, впейзаженный заживо

попутчиком бабочек-мотыльков,

в плаще, спешным ветром небрежно разглаженном,

легко мог за ангела даже сойти,

но слишком нелепая эта “болонья”…

Он тихо летит. И мы тоже летим.

Какая-то местность. Россия? Япония?

В реальности разница явная есть

для тех, кто по белому свету слоняется.

Любитель гравюр знает, что предпочесть

но в праведность это едва ли вменяется.

* * *

В шум осенний и ночной — выйду в сад.

Сообщается с луной влажный взгляд.

Всё блестит дождя росой — под и над:

Под ногой, над головой — целый клад.

Бриллиантовый ты наш старый сад…

Вишни, яблони и я — сошуршат.

В дом войду — все половицы скрипят…

Запишу. И подпишу: Гоммерштадт.

…Померещилось? В окно — стук ветвей.

Жёлтым пальцем погрозил мне Ван Вэй…

* * *

Завтрашний день,

Призрачный час —

Вот его тень,

Абрис и глас,

Шёпот часов,

Шелест минут,

Блик на часах,

Блеклый уют.

Движется тень

Как по меже,

Завтрашний день –

Вот он, уже.

Не уловить

И не понять,

Как его жить,

С кем разделять.

Послесловие

Чёрная скрипка с белым смычком

в зябких руках ноября.

Листья танцуют с седым ветерком,

шёпотом благодаря

то ли за то, что был прерван их сон,

то ли за то, что земля

мирно уснула… В торжественный звон

неба восходят поля.

Каждый оправдан и каждый спасён

(шепчет позёмка-змея),

тайной безумной любви наречён

вечной строкой бытия.

Ласточки вьюжные — чертят круги,

путают нити судеб,

лепетом ветреным ищут руки,

что предложила бы хлеб…

Поскольку вы здесь...
У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.
Сейчас ваша помощь нужна как никогда.
Друзья, Правмир уже много лет вместе с вами. Вся наша команда живет общим делом и призванием - служение людям и возможность сделать мир вокруг добрее и милосерднее!
Такое важное и большое дело можно делать только вместе. Поэтому «Правмир» просит вас о поддержке. Например, 50 рублей в месяц это много или мало? Чашка кофе? Это не так много для семейного бюджета, но это значительная сумма для Правмира.