Страстная неделя с Пастернаком: Он шел из Вифании в Ерусалим…

Тексты Писания в его стихотворениях живут, как драгоценные камни в оправе – не теряя собственного блеска, они приобретают и что-то еще: настроение и те образы и идеи, над которыми размышляет поэт. В итоге и сам библейский сюжет, мимо которого легко пройти, потому что «я это уже много раз слышал», обретая новые краски, остается в сознании читателя.

Среди «Стихотворений Юрия Живаго» библейским сюжетам формально посвящены шесть – «На Страстной», «Рождественская звезда», «Чудо», «Дурные дни», «Магдалина I», «Магдалина II», «Гефсиманский сад». Но, поскольку в нашу задачу не входит академический анализ стихотворного цикла, мы выберем из них произвольно лишь те, которые соотносятся с идеями и настроением Страстной седмицы.

Великий Понедельник

Чудо

Он шел из Вифании в Ерусалим,
Заранее грустью предчувствий томим.

Колючий кустарник на круче был выжжен,
Над хижиной ближней не двигался дым,
Был воздух горяч, и камыш неподвижен,
И Мертвого моря покой недвижим.

И в горечи, спорившей с горечью моря,
Он шел с небольшою толпой облаков
По пыльной дороге на чье-то подворье,
Шел в город на сборище учеников.

И так углубился он в мысли свои,
Что поле в уныньи запахло полынью.
Всё стихло. Один он стоял посредине,
А местность лежала пластом в забытьи.
Все перемешалось: теплынь и пустыня,
И ящерицы, и ключи, и ручьи.

Смоковница высилась невдалеке,
Совсем без плодов, только ветки да листья.
И он ей сказал: «Для какой ты корысти?
Какая мне радость в твоем столбняке?

Я жажду и алчу, а ты – пустоцвет,
И встреча с тобой безотрадней гранита.
О, как ты обидна и недаровита!
Останься такой до скончания лет».

По дереву дрожь осужденья прошла,
Как молнии искра по громоотводу.
Смоковницу испепелило дотла.

Найдись в это время минута свободы
У листьев, ветвей, и корней, и ствола,
Успели б вмешаться законы природы.
Но чудо есть чудо, и чудо есть Бог.
Когда мы в смятеньи, тогда средь разброда
Оно настигает мгновенно, врасплох.

Повествование о бесплодной смоковнице – евангельское событие Великого понедельника. Однако поэт находит в этом сюжете свои акценты.

Во-первых, это – состояние природы. Началась Страстная – и весь мир замер в предчувствии грядущих событий. Не двигаются дым, камыш, Мертвое море. Настроение горечи поддерживает и запах полыни, внезапно возникающий то ли в округе, то ли в мешающемся сознании Христа (и ощущение здесь явно важнее вопроса о том, растет ли полынь в Палестине и может ли пахнуть в это время года).

Новое значение приобретает и сама смоковница, «обидная и недаровитая». У нее был шанс утешить Бога в Его страданиях. И вместо этого она дарит Ему встречу «безотрадней гранита».

Завершается стихотворение обращением, пожалуй, к главной теме недели. Грядущего Воскресения автор здесь не упоминает, но рассуждает о качествах чуда, подчеркивая его всесилие, независимость от наших настроений и неожиданность:

Когда мы в смятеньи, тогда средь разброда
Оно настигает мгновенно, врасплох.

Каким бы ни было наше настроение и состояние к концу Страстной седмицы, ее главное чудо обязательно случится.