Страстная седмица со стихами Бориса Пастернака. Великая Пятница. Гамлет

Гамлет

Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку. 

На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Aвва Oтче,
Чашу эту мимо пронеси. 

Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь. 

Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить — не поле перейти.

На первый взгляд, «Гамлет» – вообще не относится к стихотворениям Юрия Живаго на евангельские темы, однако всё не так просто. Обратим особое внимание на два момента.

Стихотворение было написано в феврале 1946 года. Тогда Пастернак завершил перевод шекспировской трагедии (состоялось первое её публичное чтение), тогда же (зимой 1945–1946 годов) начал работать над романом.

Во всех «евангельских» стихах Христос изображён очень иконично. Можно сказать, что при подробнейшем обращении к евангельскому тексту, в стихах Пастернака нет непосредственно (не глазами других героев) увиденного, чувственно изображенного Спасителя. Чаще всего, поэт говорит просто – Он.

Появление образа Гамлета (или актёра, играющего Гамлета), позволяет поэту резко развернуть ситуацию и произнести «я»:

Гул затих. Я вышел на подмостки.

«Гамлет» словно бы ещё раз повторяет многие мотивы, которые мы уже слышали в «евангельских» стихах.

Это и «сумрак ночи», противостоящий герою (как в «Гефсиманском саде»), и гораздо более подробно, чем там, звучащие слова «Моления о Чаше». Но главная тема здесь звучит по-другому – остро и лично.

Вспомним знаменитый монолог Гамлета. Пожалуй, главная идея его выражена в строчках:

                                …Достойно ль
Смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье.

Но, по сути, тот же вопрос Христос ранее решил для Себя, отказавшись «от всемогущества и чудотворства» и объяснив апостолам, что

«Спор нельзя решать железом».

Однако речь в обоих случаях идёт никак не о покорности судьбе. В своих «Замечаниях к переводам Шекспира» Борис Пастернак писал: «»Гамлет» — не драма бесхарактерности, но драма долга и самоотречения».

Добровольно позволяя Себя распять, Христос приносит Себя в жертву. Отсылая свой роман для зарубежной публикации, Борис Пастернак вправе был ожидать расправы на Родине, но страну не покинул.

В евангельский сюжет здесь органично вплелись переживания самого поэта, ещё до написания романа многократно номинированного на Нобелевскую премию и, надо полагать, прекрасно знавшего, сколько доносов написано на него в соответствующие органы:

Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.

Отказ от сопротивления силой не всегда есть слабость. И жертва имеет смысл, даже если кажется, что всё вокруг «тонет в фарисействе». И, принося жертву, очень важно до конца сохранять ясность ума; не упиваться своей ролью, но продолжать работать.

Перед нами – самая личная и лирическая история Страстной седмицы. Жизнь прожить – не поле перейти.

Читайте также материалы о других стихотворениях Бориса Пастернака:

• Великий Четверг. Гефсиманский сад
• Великая среда. Магдалина
• Великий Вторник. Дурные дни
• Чудо Великого понедельника