Священник Димитрий Агеев: Восхищение красотой или прелюбодеяние? (+Видео)

Одна из десяти заповедей гласит: «Не прелюбодействуй». Только ли супружеская измена скрывается за этим словом? Когда заканчивается восхищение красотой и начинается прелюбодеяние? Грешен ли человек, восторгающийся Венерой Милосской? Может ли человек отрешиться от мира? Уместны ли монашеские нормы для мирян? Грешна ли Булгаковская Маргарита, сидящая на скамейке и оценивающая проходящих мимо мужчин?

На эти вопросы отвечает священник Димитрий Агеев, клирик храма иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Б. Ордынке.

— Отец Димитрий Першин считает, что булгаковская Маргарита — грешница, потому что сидя на лавочке, она смотрела на мужчин и их оценивала. Так ли это?

Во-первых, я, конечно, всецело соглашусь с отцом Димитрием Першиным в том, что Маргарита, конечно же, грешница, как каждый человек — грешник, потому что изначально человек рождается, будучи грешником. Я думаю, что есть некая разница в том, кто сидит на лавочке и смотрит. Если смотрит отец Димитрий Першин на проходящих мимо мужчин и женщин и оценивает их, то, конечно же, этот грех более тяжкий, нежели чем если сидит на лавочке и смотрит на проходящих мужчин или женщин незамужняя девушка, неженатый парень.

Что такое прелюбодеяние? Прелюбодеяние — это, прежде всего, предательство. Предательство по отношению к близкому человеку. При этом — предательство по отношению к Богу. Конечно же, все мы люди, и Господь создал нас людьми, Господь создал мужчину и женщину для того, чтобы люди были вместе, для того, чтобы люди любили друг друга. Это влечение мужчины к женщине, женщины к мужчине, естественно, и оно благословлено Богом.

Поэтому вполне естественно, что, определяясь в своей жизни, выбирая свой жизненный путь и отправляясь на поиски близкой души, родного человека мы так или иначе оцениваем каких-то людей, которые встречаются на нашем пути. Очень важно, чтобы эта оценка была правильной.

Очень важно, чтобы, взирая на человека и начиная строить какие-то планы, мы очень трезво оценивали самих себя и этого человека, и сделали правильный выбор, и не ошиблись, сделав этот выбор в своей жизни, единственный, я надеюсь, выбор для каждого из нас, и оставались ему верными.

Если после этого выбора мы начинаем взирать на других людей и оцениваем их с точки зрения возможности или невозможности наших отношений с ним, то, конечно же, это прелюбодеяние, потому что это, прежде всего, предательство по отношению к близкому человеку.

Фото: bbking100, photosight.ru

Предательство недопустимо. Оно очень страшно. Оно очень страшно для души каждого из нас. Оно очень обидно и страшно для близкого человека, оно очень страшно и разрушительно для человека, который его совершает. Независимо от того, как это прелюбодеяние было совершено: словами ли, делом, поступком каким-то, взглядом — оно одинаково страшно. Оно имеет разные последствия в зависимости от степени тяжести содеянного, но оно однозначно страшно и очень опасно.

Если мы смотрим на Венеру Милосскую и говорим о красоте, о красоте человеческого тела, о красоте искусства — это одно, и это прекрасно. Если мы смотрим на Венеру Милосскую или на картину Кустодиева «Купчиха за чаем», и при этом возбуждаемся, и какие-то бурные фантазии строим в своей голове, то, конечно же, это прелюбодеяние, конечно же, это грех, конечно же, это извращение.

Вопрос о том, как мы смотрим и что мы имеем в своей голове, в своем сердце от этого смотрения. То же самое, если мы говорим такие слова: «Посмотри, какой красивый человек, посмотри, какая восхитительная женщина, какой красивый мужчина!» — и при этом мы знаем, что это будет больно или обидно нашему близкому.

Не будем сейчас брать во внимание то, что он слишком ревнив, он неадекватно реагирует на слова. Но мы же его знаем, мы же можем промолчать, мы же можем так не говорить, значит, нужно промолчать.

Значит, вольно или невольно, мы послужим тем камнем преткновения, о который наш близкий споткнется. Даже если мы имели в мыслях своих совсем другое. Даже, если мы имели в сердце своем совсем другое. Но мы его подтолкнули к тому, чтобы он споткнулся, к тому, чтобы он искусился. Это наша вина, это наш грех, это наше предательство по отношению к близкому человеку. С этой точки зрения, наверное, это прелюбодеяние.

Мне очень сложно говорить о монашестве, о каком-то монашеском выборе, потому что я человек женатый, поэтому мои все рассуждения о монашестве исключительно теоретические. Единственное, могу сказать, что в своей жизни я встречал очень много монахов, я был воспитан, можно сказать, отчасти в детстве в монашеской среде.

Все монахи, с которыми я встречался на пути, большинство из них, подавляющее большинство — это достойнейшие люди, подлинные аскеты, настоящие монахи. В этом смысле мне совершенно повезло, у меня удивительный опыт наблюдательный монашеской жизни, если можно так сказать, монашеская жизнь со стороны.

Я не знаю, какие чувства испытывает монах, я не знаю, какими чувствами он руководствуется, делая свой выбор. Я думаю, что одни люди выбирают монашество, потому что любят весь мир, а другие люди выбирают, потому что никого не любят, кроме самих себя. Это проблемы человека, я считаю. Поэтому такой вопрос задать лучше монашествующим.

Читайте также:

Счастливы по-разному. 9 историй любви

Семья, скреплённая огородом, или как сохранить любовь?

Развод: А можно ли удержаться?